К сожалению, нам придется напомнить Вам о той характеристике, которую Вы отправили в областное управление милиции. Вы пишите в ней: "В течение лета Георгий Эдельштейн принимал и расселял в церковных помещениях села Ламанихи большое число людей, главным образом из Москвы, устроил в приходе своего рода лагерь летнего отдыха, причиняя тем самым множество неудобств и забот церковному совету. По свидетельству многих прихожан церкви с. Ламаниха, отъезжавшие гости были нагружены мешками и рюкзаками, по внешнему виду которых можно было предположить наличие в них икон или книг, пропажа которых впоследствии подтвердилась".
Невозможно без сожаления о Вас читать эти строки. Однако их необходимо прокомментировать.
Вы пишете в милицию о слухах и сплетнях, ни разу не ссылаясь при этом ни на конкретные факты, ни на свидетельства конкретных людей. "Можно было предположить", — пишете Вы,
146
повторяя чью-то клевету. Да, КЛЕВЕТУ. Ведь Вы понимаете, что Вы пишете. Зачем же?
В этом случае нельзя сказать, что Вы не ведаете, что творите. Вы пишете, что пропажа икон и книг впоследствии подтвердилась, но сами-то хорошо знаете, что именно НЕ ПОДТВЕРДИЛАСЬ. Специальная комиссия, составленная из членов ревизионной комиссии этой церкви, работников милиции и искусствоведа, провела тщательнейшую ревизию и зафиксировала в акте, что ни одна икона, ни одна книга НЕ ПРОПАЛА. Результаты ревизии доведены до Вашего сведения, акт подшит к уголовному делу.
Да и как можно было до тех пор, пока велось расследование, пока пропажа не была кем-то юридически удостоверена, писать с чьих-то непроверенных слов по сути дела ДОНОС на священника в милицию?
Почему Вы забыли сообщить в милицию, что когда эти православные люди ехали из Москвы в Ламаниху, у них было в четыре-пять раз больше коробок, мешков, рюкзаков? Все их вещи тогда в грузовое такси еле поместились.
Позволительно Вас спросить, Владыко, возможно ли канонически подозревать своих собратьев, священника ли, мирянина ли, в воровстве, пользуясь исключительно слухами? Возможно ли канонически Вам, правящему архиерею, в характеристике, адресованной в милицию, обвинять священника в "недобросовестном отношении к церковным суммам", если Вы отлично знаете, что священник этот ни рубля в церкви не получал, что книги, о которых Вы говорите, получены рабочими, которые три месяца без устали трудились в церкви (ремонтировали и красили крышу, стеклили окна, перестаивали баню-прачечную, не получив с прихода ни копейки!), как договорная плата. Кстати, Владыко, Вы сами беседовали с этими людьми и сами причащали их. Наконец, Вы знаете, что этот священник полностью, даже с лихвой, вторично погасил задолженность за эти книги, отдав епархии свою двухмесячную зарплату? Вы забыли, по-видимому, обо всем этом, Владыко, как забыли в июле, когда писали характеристику, о результатах ревизии, которая была проведена и о которой Вас известили в апреле.
Все эти лжесвидетельства, сплетни, доносы, которыми осквернена Ваша характеристика о. Георгия Эдельштейна, свидетельствуют против Вас. Ни один факт, приведенный Вами, не подтвержден расследованием. Ни один. В том числе и Ваше
147утверждение, что священник, "ради ублажения друзей, готов даже подарить (может быть, продать?) церковные, т. е. не принадлежащие ему иконы и другую утварь". Это цитата из Вашей характеристики!
Страшно, Владыко, читать все это. Страшно за Вас.
Теперь, когда сфабрикованное "дело о. Георгия Эдельштей-на" прекращено "за отсутствием состава преступления" (напомним, что таков ответ нам УВД и областной прокуратуры), теперь, когда эти органы дали письменное предписание возвратить ему его личные вещи, которые Вы в своей характеристике почему-то объявили церковной собственностью, когда следственный отдел милиции, тщательно проверив все показания, допросив людей во многих "городах страны, бесспорно установил, что ни единая вещь, незаконно вынесенная из дома священника после взлома двери, не является собственностью прихода, что это его личные вещи, возможно ли Вам, христианину, архиерею, не извиниться перед оклеветанным Вами священником, но продолжать настаивать на лжесвидетельстве?! Ведь следователи милиции готовы извиниться.
Господь заповедал нам любовь к обижающим и ненавидящим нас. О. Георгий ни разу не позволил себе в разговорах об этой постыдной истории вымолвить хоть одно слово, осуждающее Вас. Ваше же письмо, написанное нам, и в особенности Ваша характеристика, направленная в органы милиции, исполнены осуждением и недоброжелательством.
Кто внушил Вам эти чувства? Чью волю Вы исполняете?
Вы можете не отвечать нам. "Дело о. Георгия", по воле Бо-жией, разрешилось, клевета оказалась слишком очевидной. Бог попускает клевету, чтобы посрамить клеветников. Мы уверены, что дело это получит широкую гласность.
Нам не нужны бюрократические отписки, Вы сами ставите в своей резолюции условия получения священником отпускной грамоты и сами же потом нарушаете свое слово. Вы сами десять месяцев всеми силами и средствами препятствуете о. Георгию служить в Церкви кем угодно, хоть истопником, сторожем, дворником, как писал он в своем прошении на Ваше имя в апреле, как писал он в прошении на имя архиепископа Кассиа-на. Вмешательство внецерковных сил здесь слишком очевидно, отрицать их активное участие во всем этом деле бесполезно. Вы пишете, что о. Георгия не хотят пускать в храм в Ламанихе.
Но не Вы ли, Владыко, повинны в этом? Конечно же, Вы. Ведь 1 это Вы лично отдали распоряжение церковному совету и ны-1 нешнему настоятелю церкви ни в коем случае не пускать о. Ге-I оргия ни в храм, ни в дом священника. А когда этот Ваш приказ был нарушен, Вы специально послали в Вербное воскресение диакона Вологодского кафедрального Собора, сняв его в такой день со службы, послали на своей личной машине более чем за сто километров, только для того, чтобы подтвердить категорический приказ правящего архиерея: "Не пускать священника ни в храм, где он недавно был настоятелем, ни в дом, где находятся все его личные вещи, книги, иконы". Вы не только не за-I щитили священника от клеветы, но сами активно распространяли ее. Вы не защитили православных христиан, приезжав-| ших в Ламаниху, от наговоров, а напротив, сами повторяли эти наговоры, придавая им силу своим авторитетом. Вы не защити-i ли священника, когда взломали его жилище, грубо нарушив I тем государственное законодательство, когда на Страстной сед-1; мице расхищали его вещи, книги, иконы. Вы до сего дня не объ-I яснили прихожанам, что он не повинен в предъявленных ему I обвинениях, а наоборот, настраиваете против него прихожан. I По Вашему благословению в Страстную пятницу бухгалтер церкви и обманутые ею прихожане выселили о. Георгия из дома, где он проживал, хотя накануне милиция категорически запретила делать это.
