Каждую ночь самолёты врага прилетали к Кавказскому побережью. Садились на воду и поджидали жертву - транспорта, идущие в Севастополь. А, дождавшись, топили их торпедами.
Чтобы бороться с этими пиратами были привлечены торпедные катера нашей бригады. В ночное время суток из порта Туапсе, по паре, выходили катера на борьбу с немецкими торпедоносцами. Одна пара направлялась в сторону Новороссийска, а вторая в сторону Сочи.
Двигались катера ''малым ходом'', с периодическим выключением двигателей. Напряжённо вслушивались, а услышав шум двигателей самолётов, направлялись в их сторону.
Если не прослушивался шум работающих моторов, принимался другой вариант обнаружения врага. На больших скоростях двигались вдоль побережья...
Немецкие самолёты, услышав шум работающих двигателей торпедных катеров, поднимались с воды в воздух и, отдалившись на десяток миль, снова садились на неё, продолжая поджидать транспорта.
А катера, услышав шум работающих двигателей торпедоносцев и его направление, устремлялись к новому месту их приводнения.
Таким образом, своими действиями нужно было заставить немцев больше времени находиться в воздухе, а не на воде. Обнаружив самолёты врага, мы сообщали на базу место их нахождения, а радисты базы оповещали об этом все находящиеся в море суда и корабли об опасности.
Иногда катерники обнаруживали торпедоносцев сидящих на воде, не успевших подняться в воздух, и атаковали их пулемётным огнём...
Чем больше удавалось заставлять немцев держаться в воздухе, тем быстрее они покидали Кавказское побережье, даже не ожидая рассвета. Потому, что ''Савойя'' - самолёт многомоторный и потребляет много горючего. А чтобы пересечь Чёрное море и возвратиться на базу ему нужно горючего несколько тонн.
Однажды пара наших патрульных катеров обнаружила два торпедоносца, сидящих на воде в пяти милях от побережья. Обстреляв их из пулемётов, заставили подняться с воды и улететь к новому месту. Но катерники определили их курс к новому месту посадки и, когда шум двигателей самолётов смолк, катера устремились к месту приводнения...
Ночь лунная... Море спокойное...
Подойдя к торпедоносцам на определённую дистанцию, катерники обстреляли их из пулемётов.
Самолёты снова поднялись с воды, а катерники заглушили свои двигатели и стали вслушиваться в темноту ночи, пытаясь определить путь самолётов к новому приводнению.
На берег по радио было послано оповещение о месте нахождения торпедоносцев.
Но, на этот раз всё произошло не так, как предполагалось. Обнаружив наши торпедные катера, хорошо видимые на лунной дороже, немцы поднялись с воды и, сделав круг, пошли в атаку...
Приблизившись к катерам, самолёты открыли огонь из пушек и пулемётов... Катерники так - же открыли из своих пулемётов огонь по самолётам... Сражение длилось несколько секунд. Катера повреждений не получили.
Но самолёты вышли на повторную атаку... На этот раз, кроме обстрела, было сброшено на катера несколько бомб. В результате один катер получил более десяти пулевых пробоин в подводной части корпуса, а бомбой было повреждено рулевое устройство катера. Три человека команды было убито. Среди убитых был командир катера и радио-электрик, мой земляк - ростовчанин, старший матрос Мартыненко Саша.
Второй катер не пострадал.
Самолёты улетели, а экипаж второго катера пришёл на помощь первому. Заделали пробоины в подводной части корпуса, и отбуксировали его в базу - порт Туапсе.
В эту ночь, в отведённом районе патрулирования, немцам не удалось нанести торпедный удар по нашим судам...
Август 2001 г.
Поединок
Это произошло в конце июня 1942 года. Прорвав оборону наших войск под Ростовом - на Дону фашисты стремительно стали продвигаться к Сталинграду и на Кавказ. Разрозненные части Красной Армии отступали под напором превосходящих сил немцев, оказывая незначительное сопротивление врагу.
Имея превосходство в танках и авиации, немцы прижали на Тамани (Кубань) часть наших войск к побережью Чёрного моря и стремились уничтожить их...
Наш торпедный катер No 35, где командиром был старший лейтенант Подымахин, вернулся в порт Новороссийск с ночного дозора у Керченского пролива. Экипаж приступил к восстановлению боеготовности катера. Принимал горючее, чистил оружие и пополнял боезапас.
И тут прибыл посыльный от командира отряда старшего лейтенанта Смирнова с приказом: ''Временно откомандировать радио-электрика старшину 2-й статьи Колесникова к старшему лейтенанту Вакулину на торпедный катер No 95.''
Прибыв на ТК 95 и доложив командиру катера, я узнал, что их радио-электрик заболел, и меня перебросили вместо него, потому что нужно быть готовым срочно выйти в море. Зачем? Членам экипажа не положено было объяснять до выхода.
Через тридцать минут от Лесного причала Новороссийска отошли мы и ещё три торпедных катера, и взяли курс в открытое море... В Цемесской бухте старший лейтенант Вакулин объяснил команде, что идём на помощь окружённым войскам Красной Армии вблизи Керченского пролива.
Чем существенным могли им помочь четыре торпедных катера? Очевидно моральная поддержка. А ночью подойдут суда и эвакуируют их в Новороссийск.
День выдался жаркий, безоблачный. Море спокойное...
Вот мы уже проходим мысы Дооб и Хако.
Наша скорость до семидесяти километров в час и торпедный катер, будто, парит над водой. Наш катер идёт четвёртым в кильватерном строю и постепенно начинает отставать от группы...
Боцман старшина 1-й статьи Бучацкий принял запрос с флагманского катера: ''Почему отстаёте?''
А потом передал семафором ответ Вакулина: ''Моторы не дают больше 1200 оборотов''.
Ответ с флагмана был получен такой: ''Следуйте самостоятельно к намеченному пункту и выполняйте поставленную задачу''.
Катера стали резко отдаляться...
И вот уже мы остались в море сами.
Наши моторы работают ровно, но более 1200 оборотов не набирают. А ведь они способны давать 1500 оборотов и даже более, когда новые. А когда выработают положенный моторесурс, перестают набирать положенные обороты, теряют свою мощность и соответственно падает скорость.
... Мы на траверзе порта Анапа. Море радует своим спокойствием. Приятное ощущение прохлады воздуха. Хочется петь под шум моторов...
Мой сектор наблюдения за водой и воздухом - корма. Боцман и командир наблюдают за носовым сектором.
Неожиданно я увидел в воздухе самолёт, пересекающий наш курс, и тут - же доложил командиру: ''Вижу по корме на высоте три километра самолёт, пересекающий наш курс. Тип самолёта не определил!''
Командир приказал механику катера: ''Дать ''Стоп'', но моторы не глушить!''.
