Любознательный мальчик с его склонностью к мастерству, военному делу постоянно ищет и находит себе нужных людей, занятия, приспособления. Как позже вспоминал сам Петр, в 1687 г. князь Я. Ф. Долгорукий, отправляясь послом во Францию, в беседе с царевичем упомянул, что у него был инструмент, которым «можно брать дистанции или расстояния, не доходя до того места», да жаль – украли. Петр просил князя купить этот инструмент во Франции. Долгорукий привез ему этот инструмент (астролябию). Но ни Петр, ни его окружение не знали, как им пользоваться. Специалиста нашли в Немецкой слободе, им оказался голландец Тиммерман. С этим учителем Петр хоть и не достиг успехов в грамматике (он писал коряво и с ошибками), зато быстро прошел арифметику, геометрию, артиллерию и фортификацию, овладел астролябией, изучил строение крепостей, научился вычислять полет пушечного ядра. Осматривая в селе Измайлове амбары деда Никиты Ивановича Романова, Петр нашел завалявшийся бот (дедушку русского флота), который, по рассказам самого царевича, послужил родоначальником русского флота. Государь научился на нем плавать, да так, что у него, человека сухопутного, пробудилась неистовая любовь к мореплаванию. В это время он уже мечтал о флоте, которого Россия, огромная страна, омываемая на севере морями, не имела. Петр полностью ушел в это дело. На Переяславском озере под руководством иностранца Брандта строятся малые фрегаты, яхты. Сам Петр на Москве-реке строит небольшие гребные суда. Не прекращается и обучение «потешных». Царь часто сам, в иноземном мундире, участвует в экзерцициях. Он, как и его солдаты, быстро научился стрелять из ружей и пушек, копать шанцы, наводить понтоны, закладывать мины и многому другому. Более того, Петр решил сам пройти все ступени военной службы, начиная с барабанщика. Во время одного из «потешных» сражений лопнувшей гранатой ему сильно обожгло лицо. Все это пригодилось царю впоследствии. Подобные знания и навыки он накапливал всю свою жизнь, недолгую, но на редкость насыщенную учебой и делами, делами и учебой. Прав был А. С. Пушкин, написав:
То академик, то герой,
То мореплаватель, то плотник,
Он всеобъемлющей душой
На троне вечный был работник.
Так в «Марсовых и Нептуновых» «потехах» проходило время. Приближалось совершеннолетие, а вместе с ним и окончание регентского правления старшей сестры. Чтобы отвлечь сына от «пустых забав» и сделать более солидным, Наталья Кирилловна задумала его женить и нашла ему невесту по своему вкусу – дочь окольничего боярина Евдокию Федоровну Лопухину. По рассказам современников, Евдокия Лопухина, не глупая, но бездарная, кроткая, но ревнивая, дородная и цветущая, но не особенно красивая, была скучна, невежественна и не терпела иностранцев. Ее воспитали в страхе Божием и отеческих обычаях. Царица-мать считала, что именно такая жена (кстати, старше Петра на три года) была необходима ее сыну, привыкшему к слишком вольной компании с плясками, попойками, пением и музыкой, и что именно такая «подруга жизни» скорее всего отучит царевича от опасных забав. Венчание состоялось 28 января (10 февраля) 1689 г. в небольшой придворной церкви Св. апостолов Петра и Павла в Москве.
Но надежды царицы-матери на то, что сын после женитьбы изменит образ своей жизни, не оправдались. Едва прошел медовый месяц, как Петр оставил молодую жену и с иностранными корабельными мастерами поскакал в Переяславль строить суда. В целом семейные отношения Петра и Евдокии, несмотря на рождение двух сыновей Алексея (1690 г.) и Александра (1691 г.; мальчик умер в семь месяцев), не сложились. Причин такого положения можно найти много. Но главной из них нам представляется то, что царица Евдокия, воспитанная в старых традициях, не понимала и не поддерживала мужа в его преобразованиях. Их семейная жизнь закончилась в 1696 году, когда Петр, перед отъездом за границу, отправил Евдокию в монастырь.
Обострение отношений между Софьей и Петром назревало давно. Подрастающий царь, занятый «потешными» играми и учением, с явным неудовольствием и плохо скрываемым раздражением смотрел на действия старшей сестры-правительницы. Его негативное отношение к сестре поддерживали мать и сторонники Нарышкиных. Удивительно, но одним из ярых противников Софьи являлся двоюродный брат ее фаворита Борис Алексеевич Голицын. Софья, со своей стороны, стараясь не допустить Петра к власти, стремилась сама заполучить царскую корону. В этом ее поддерживали начальник Посольского приказа В. В. Голицын и начальник Стрелецкого приказа Ф. Л. Шакловитый, человек крутой, решительный и ловкий, державший стрельцов в полном повиновении. Именно на него и надеялась Софья в получении долгожданной короны. Согласно плану Шакловитого, стрельцы подают челобитные, в которых просят Софью не оставлять правление и венчаться царским венцом на царство. В загородную резиденцию Шакловитый вызывает стрелецких начальников и предлагает им подписать уже заготовленную челобитную. Однако стрелецкие командиры, ссылаясь на свою безграмотность, отказываются это сделать и расходятся по домам. Но некоторые из рядовых стрельцов были не прочь подписать челобитную и даже применить более решительные меры. Так, один из стрельцов предложил бросить в Петра гранату или подложить ее в сани государя, другой – напасть на него с ножом во время тушения пожара (царь любил участвовать в тушении пожаров, которые часто вспыхивали в столице). Сторонники Софьи, чтобы восстановить стрельцов против Петра, прибегали к различным инсинуациям. Рассказывали, что по ночам подьячий Матвей Шошин, сторонник Софьи, наряженный под Л. К. Нарышкина в белый атласный кафтан, подъезжал к стрельцам, стоявшим на карауле, бил их без пощады и приговаривал, «вспоминая» погибших в 1682 году «родичей»: «Убили вы братей моих, и я вам кровь братей своих отомщу!» В это время один из заговорщиков унимал Шошина, говоря: «Лев Кириллович! За что бить до смерти! Душа христианская!» Эти действия сторонников Софьи стали известны их противникам, которые повели более решительное наступление на трон. В марте 1689 года Петр имел серьезный разговор с фаворитом Софьи В. В. Голицыным и потребовал нового оружия для «потешных». 8 июня, во время традиционного крестного хода со святой иконой, Софья пошла вместе с царями – Иваном и Петром. Петр потребовал, чтобы она оставила их (по обычаю тех времен женщина не должна была принимать участия в этом действе). Софья отказалась, и разгневанный Петр ускакал в Коломенское.
Вскоре вернулся из второго крымского похода В. В. Голицын. Манифест о наградах его участникам должны были утвердить цари, но Петр это сделал только после длительных уговоров. Когда же Василий Голицын пришел к царю, чтобы поблагодарить его за награды, то Петр не принял боярина. «Самодержица всея Руси» (или «благоверная царевна и великая княжна») – так приказала именовать себя Софья – пришла в ярость. Приближалась решающая схватка.
