Пояснив новый график, Роднянский с увлечением продолжал:
— Если разработчики автоматических систем самолетов М-50 и М-52 будут базироваться не на серийных тяжелых и энергоемких электрорадиоэлементах, если они применят в своих конструкциях полупроводники, микросхемы, печатные платы и другие достижения из области микроэлектроники, то сегодняшняя энергетическая проблема наших кораблей будет решаться гораздо проще…
— Но и здесь до победного «ура» еще далеко, товарищи, так как спасительные электрорадиоэлектронные чудеса происходят пока лишь в лабораториях соответствующих НИИ. Промышленность только еще приступает к освоению того, что нам требуется сегодня в виде отработанной, надежной продукции. А мы с вами, — усилил голос Роднянский, — и, в первую очередь, конструкторы подчиненных мне и Константину Васильевичу Рогову подразделений, выдавая нашим смежникам технические задания на разработку автоматики для «пятидесятки», не проявляем должной настойчивости в требованиях, в частности, по применению упомянутой микроэлектроники. И правильно заметил Владимир Михайлович — многие из нас еще живут знаниями вчерашнего дня. А с ними невозможно решить такую задачу, как создание сверхзвукового самолета М-50 таким, как этого требует от нас заказчик…
Через несколько дней после описанного техсовета ОКБ-23 автора — в то время одного из сотрудников группы ведущего конструктора самолета М-52 — вызвал В.М. Мясишев. Он сказал:
— По вопросам энергетики «пятидесятки» нас согласились послушать в промышленном отделе ЦК. Прошу вас подготовить необходимые расчеты и плакаты, а также самому подготовиться к сообщению по данному вопросу. Мы должны внятно обосновать необходимость всемерного ускорения производства элементов микроэлектроники, без которых, как мы убедились на практике, невозможно решение энергетической проблемы сверхзвукового стратегического самолета, — так сформулировал Владимир Михайлович цель предстоящей поездки.
Подготовились, поехали. В светлой комнате два ответственных сотрудника промышленного отдела ЦК КПСС выслушали нас с интересом, вникая в детали и техническое существо затруднений, ставших на пути решения сверхсложной новой задачи.
— Чего же вы хотите и что предлагаете? — спросили нас.
— Необходимо, чтобы соответствующие отрасли промышленности значительно ускорили выпуск новых элементов, агрегатов, устройств, использующих последние достижения науки и техники, — отвечал Мясищев. — В частности, необходимо, чтобы полупроводниковые устройства, печатные платы и все, что входит в понятия микроэлектроника, микроминиатюризация и пока существует в опытных образцах, в ближайшее время стало реальной базой для самолетных систем автоматики. Тогда эти системы не будут столь громоздки, тяжелы и энергоемки, как сейчас. Это позволит нам, конструкторам-самолетчикам, по-новому решать многие взаимосвязанные вопросы, стоящие на пути создания сверхзвукового стратегического самолета. Это сделает возможным выполнение порученного нам правительственного задания — создание СДБ М-50 с заданными характеристиками…
— Ваши требования понятны, пожелания ясны. Мы тоже за новую технику. Но вот что неясно: почему конструкторы других наших ОКБ, например А.Н. Туполева, С.В. Ильюшина, тоже создающие современные самолеты, тоже работающие по заданиям правительства, не приходят к нам с требованиями, подобными вашим, а обходятся тем, что сегодня реально существует?
Наступил кульминационный момент этой беседы. Несколько смущаясь, Мясищев заговорил о том, что упомянутые конструкторы, при всем уважении к ним, не могут в данном случае служить примером, так как они просто еще не начали работать в области сверхзвуковой тяжелой авиации, они еще не дожили до тех нужд, о которых здесь рассказывалось.
— Но требования эти — не частные, не только наши, — Говорил Владимир Михайлович. — Все, о чем мы говорим и просим, завтра потребуется и названным вами ОКБ. Это веление времени.
— Самолет М-50, построенный с использованием того, что сегодня существует реально, конечно, будет летать, — спокойно продолжал Мясищев. — Как только на него установим двигатели Зубца, «пятидесятка» уйдет в область сверхзвуковых режимов, в этом сомнений нет. Но сегодняшний М-50 не сможет достичь заданной дальности полета даже с половиной рабочей нагрузки, так как его возможности по грузоподъемности «съедены» тяжелыми бортовыми системами автоматики и мощнейшей бортовой электростанцией, обеспечивающей работу этой автоматики…
— Скажите, Владимир Михайлович, а вы знакомы с Сергеем Павловичем Королевым? — неожиданно задали вопрос Мясищеву.
— Встречался с ним более десяти лет назад на авиазаводе в Казани, а потом пути наши разошлись, — отвечал Мясищев.
— А мне показалось, что именно теперь сошлись ваши пути, — мягко возразил собеседник. — Скажу вам доверительно, что не так давно в этой же комнате СП. Королев, рассказывая нам о своих новых работах, так же горячо ратовал за ускорение развития у нас микроэлектроники. Без этого он не видит путей выполнения порученных ему заданий…
— Решим так. Мы попросим вашего министра П.В. Дементьева подключить и ваше ОКБ к подготовке предложений в области радиоэлектроники и электротехники, которые разрабатываются в министерстве по заявке Королева. А вы, Владимир Михайлович, включайтесь в это мероприятие. Желаем успехов!
Так случилось, дорогой читатель, что с первых же страниц этой повести мы с вами попали на представительное техническое совещание конструкторов — руководителей крупного авиационного опытного конструкторского бюро. Стали свидетелями некоторых конфликтных ситуаций и даже острой борьбы между конструкторами, проектирующими самолет в общем виде, и конструкторами — разработчиками агрегатов и систем этого самолета, как из собственного ОКБ, так и из организаций-смежников. Мы получили возможность услышать из уст творцов новейшей по тем временам авиационной техники, как эта техника «сопротивляется» попыткам ее обуздать, какие препоны ставит на пути тех. кто хочет, точнее, должен подчинить ее своей воле…
Вполне возможно, что далеко не всех читателей заинтересовала техническая сторона «перепалки» между творцами первого в мире сверхзвукового стратегического самолета, хотя именно она составляла основу нашего повествования. Но автор повести, одной из главных целей которой является рассказ о профессии конструктора, раскрытие существа того, что есть конструктор, не видит другого пути решения этой задачи, кроме рассказа о конструкторах в действии.
Самому автору крупно повезло уже в том, что судьба привела его в коллектив, возглавлявшийся Владимиром Михйловичем Мясищевым — на редкость талантливым конструктором-творцом, Человеком с большой буквы. Автору повезло также и в том, что он стал непосредственным участником создания таких летательных аппаратов Мясищева, которые не только в те годы определялись словами "впервые в мире", но и теперь еще не устарели. Именно собственная причастность к описываемым событиям и дает автору, как ему кажется, право взять на себя смелость рассказать о замечательных людях и их великолепных делах.
