них не желает видеть герцогиню» [519].
На следующий день Джон Мартин передал Черчиллю разговор с Ласеллсом:
«Он объяснил устно, что не может письменно заявить, будто король не желает видеть герцога; но на самом деле его величество не пожалеет, если его брат не приедет в Англию в течение следующих десяти лет. Однако главным возражением, конечно же, является встреча с герцогиней… Нет сомнений в том, что король предпочел бы, чтобы герцог поселился в Америке или, в противном случае, во Франции, но он не должен привозить герцогиню в Англию» [520].
Позиция была ясна: Виндзорам не рады в Британии, и отныне они должны обосноваться либо во Франции, либо в Соединенных Штатах. Герцогу потребовалось шесть недель, чтобы ответить.
«Мы, безусловно, не хотим подвергать себя ненужным оскорблениям, которых можно так просто избежать, отправившись каким-либо другим путем на европейский континент, когда для нас настанет время сделать это, – написал он Черчиллю 12 февраля. – Поэтому мы будем строить наши планы соответствующим образом» [521].
Члены его штаба также строили планы. Джордж и Роза Вуд, которые сопровождали Виндзоров во время их перелета с юга Франции в июне 1940 года на Багамы, теперь хотели покинуть острова. Их просьба была воспринята как личное предательство.
«Наше прощание, к сожалению, было очень неприятным», – написала Роза своей подруге Эдит Линдсей. И добавила:
«В тот момент, когда Виндзоры узнали, что мы уезжаем, они оба внезапно стали очень противными – сказали, что мы их подводим, использовали их только тогда, когда это нас устраивало. Забавно, ведь Джордж четыре года работал на герцога без единого пенни зарплаты, а я, конечно, делала ВСЕ, чтобы помочь Уоллис. Очень неприятный и незаслуженный конец… он каким-то образом оставил у нас чувство горечи и разочарования» [522].
15 марта 1945 года герцог подал в отставку с поста губернатора Багамских островов, за несколько месяцев до официального истечения срока его полномочий. Ни он, ни Уоллис не могли пережить еще одно влажное лето. Это было названо «Вторым отречением» [523]. Анализируя его пребывание в должности два дня спустя, «Нассау Трибюн» написала: «Мы знаем о многих взглядах Его Королевского Высочества, с которыми сильно не согласны, но мы стали уважать его, потому что он не политик – он не блефует и не лицемерит… Нам было жаль видеть, что герцог приехал в Колонию в качестве губернатора. Нам еще больше жаль видеть, как он уходит» [524].
Послужной список герцога был неоднозначным. Большая часть его времени в последние месяцы была потрачена на комиссию по расследованию поведения непопулярного комиссара полиции полковника Ланкастера, а также плохого морального духа, заработной платы и условий труда в полиции [525]. Он ввел различные программы, которые обеспечили занятость, но не смог ввести подоходный налог, хотя Лондон поддержал такую меру. Было проведено мало политических, экономических или социальных реформ. Его собственные взгляды на самоуправление и расу четко изложены в докладе, который он направил Черчиллю в ноябре 1942 года:
«Те, у кого есть опыт работы в регионах, где население преимущественно цветное, понимают, что негры в массе все еще дети как умственно, так и морально. Хотя эти либерально-социалистические идеи свободы и равенства независимо от расы или цвета кожи могут звучать хорошо теоретически, навязывание этих теорий, на мой взгляд, преждевременно и опасно, поскольку касается Западного полушария…» [526]
Уоллис добилась большего, улучшив условия жизни населения, будь то необходимость контроля рождаемости, клиники для сифилитиков или столовые для солдат, но ни в одном списке наград не было ее официального признания.
«Если когда-нибудь будет сочтено, что мой опыт все еще может быть надлежащим образом использован, мои услуги будут доступны», – написал герцог Черчиллю [527]. Но предложений не последовало, и пара столкнулась с неопределенным будущим.
Теперь прошлое настигнет их в горах Гарца.
Глава 16. Немецкие документы
12 апреля 1945 года капитан Дэвид Сильверберг в составе Первой американской армии продвигался через горы Гарц, когда наткнулся на брошенный немецкий автомобиль с разбросанными вокруг него бумагами. Остановившись, чтобы взглянуть на документы, он заметил, что один из них подписан Иоахимом фон Риббентропом. Капитан нашел целые архивы, расположенные в местных замках, в том числе копию Пакта Риббентропа – Молотова 1939 года в соседнем замке Дегенерсхаузен. Это был почти полный архив Министерства иностранных дел Германии – поддающаяся проверке сокровищница.
Материалы были перевезены в замок Марбург в американской зоне ответственности – около 400 тонн бумаг везли в колонне из 237 грузовиков в челноках в течение нескольких дней. Там они были изучены группой под руководством доктора Ральфа Перкинса из Государственного департамента и полковника Роберта Томсона из Министерства иностранных дел.
Были и другие открытия. Карл Леш, помощник переводчика Гитлера Пауля Шмидта, был схвачен и теперь обменивал свою свободу на какую-то сенсационную информацию. Леш, мать которого была англичанкой и училась в Оксфорде, подошел к Томсону и в обмен на безопасный проезд отвел его в большой загородный дом над деревней Шенберг, в 25 милях от Мюльхаузена. Леш сказал, что набор микрофильмов с самыми конфиденциальными документами министерства был сделан Риббентропом здесь в 1943 году [528].
«Нам пришлось довольно неудобно спускаться по крутому оврагу, поросшему соснами, – писал Томсон в своем отчете. – Наш проводник остановился в определенном месте, где он и капитан Фолкард с помощью железных прутьев вскоре соскребли землю с водонепроницаемой накидки, закрывающей большую потрепанную металлическую банку. Этого капитана Фолкарда доставили на вершину склона и поместили под охрану в особняке» [529].
Там они обнаружили еще несколько микрофильмов Министерства иностранных дел Германии, спрятанных в металлических чемоданах. Одна серия статс-секретаря Эрнста фон Вайцзеккера называлась «Германо-британские отношения» и включала том о герцоге Виндзорском, который впоследствии стал называться «Марбургское досье». Материалы были немедленно отправлены на хранение в SHAEF (Верховный
