Однажды мне позвонил дивизионный врач 233 шад майор медицинской службы А. С. Зорин и сказал, что, по сообщению медпоста при радиостанции наведения, среди пленных, захваченных одним из полков, оказались немецкий авиационный врач и несколько санитаров. Это меня очень заинтересовало.
По оставленным на крупных аэродромах и в различных городах медицинским учреждениям, в большинстве своем разрушенным, мы могли приблизительно судить об организации медицинской службы в германском воздушном флоте. Подробно опросить кого-либо из пленных немецких врачей не представлялось случая.
Я тотчас попросил, чтобы меня принял генерал Ф. Ф. Веров. Сказав: «А надо ли это вам?» — он все же начал звонить по телефону. После довольно долгих переговоров с неизвестными мне лицами, очевидно из политотдела 19-й армии, заместитель командующего сказал:
— Поезжайте, вам устроят встречу с пленными.
Пригласив с собой подполковника медицинской службы М. Г. Шефтеля, я поехал в стрелковую дивизию.
Немец врач оказался дюжим мужчиной средних лет с умным насупленным лицом. Мышиного цвета шинель с серебряными витыми погонами сидела на нем ладно, он походил на строевого офицера. Узнав, кто перед ним, вытянулся и сказал, что в немецкой армии такие должности занимают генералы. На вопросы, не видя в том нарушения военного долга, стал отвечать охотно…
В первых числах марта 2-й Белорусский фронт вышел на побережье Балтийского моря, овладел городом Кёзлин и частью своих сил повернул на восток, на Гдыню и Данциг. Из состава 1-го Белорусского фронта под командование маршала Г. К. Жукова временно была передана 1-я гвардейская танковая армия для разгрома противника в районе Гдыни.
В воздухе мы имели неоспоримое преимущество. Против нашей 4-й воздушной армии (около 1300 самолетов) гитлеровцы смогли выставить не более 500. Половину этого количества составляли истребители. В основном они базировались на аэродроме Данциг.
В штабе армии возникла мысль окончательно разделаться с авиацией противника. Тогда мы могли бы для нанесения ударов по наземным объектам использовать также истребители, освободившиеся от прикрытия войск и сопровождения штурмовиков.
Семь налетов на аэродром Данциг, в которых участвовало 232 наших бомбардировщика и штурмовика, фактически лишили противника истребительной авиации. Остатки «фокке-вульфов» и «мессершмиттов» уничтожала 215-я истребительная авиационная дивизия, которой командовал полковник М. Н. Якушин.
Наши летчики успешно действовали и по кораблям противника. Было потоплено до 60 судов, в том числе два крупных военных корабля и пять транспортов.
28 марта пала Гдыня. 30 марта был взят Данциг. Благодаря мощным ударам авиации при овладении важнейшим портом и первоклассной военно-морской базой наши войска избежали упорных уличных боев.
В Восточно-Померанской операции 4-я воздушная армия произвела более 14 тысяч самолето-вылетов. С воздуха были подбиты и сожжены десятки танков, более 3000 автомашин, около 250 орудий, взорвано 27 вражеских складов с боеприпасами и горючим. В воздушных боях и на аэродромах наши летчики уничтожили до 160 немецких самолетов.
В течение марта авиагоспиталь базировался в местечке Слощево, в 120 километрах юго-восточнее Данцига. Ближе к передовой, в город Мариенбург, выдвинулся хирургический лазарет майора медицинской службы Кривды. Он принял на себя 45 раненых, в том числе 26 человек летного состава.
Начальник ААГ И. И. Жаботинский, в один из дней приехав в штаб армии, попросил меня принять его по личному вопросу. Присев к столу, за которым я трудился над отчетом, сказал, что сануправление фронта может назначить его начальником одного из эвакогоспиталей. Попросил не чинить препятствий, как говорится, отпустить с миром.
Я тоже ответил поговоркой: «Насильно мил не будешь». Сказал, что доложу командованию и, по всей вероятности, оно пойдет навстречу.
Приказом по воздушной армии начальником ААГ был назначен майор медицинской службы М. М. Полонский.
Тотчас после завершения боев в Восточной Померании войска 2-го Белорусского фронта, соединения 4-й воздушной армии стали готовиться к Западно-Померанской наступательной операции. Она являлась составной частью Берлинской стратегической операции. Она же оказалась последней, в которой 4-я воздушная армия принимала участие.
В Ленинградском военно-медицинском музее сохранился «Отчет о работе медицинской службы 4-й воздушной армии за время Великой Отечественной войны». Там есть подписанный мною лечебно-эвакуационный план медицинского обеспечения этой операции. Он был составлен с большой тщательностью.
…Вспоминается теплая ночь на 20 апреля. В воздухе разлит запах цветущих яблонь и вишен, небо светло-сиреневое, лишь над землей сизо-серое. Вдали, над передовыми вражескими позициями, непрерывное мелькание осветительных ракет.
Через несколько минут в воздух поднимутся наши ночные бомбардировщики. На эту ночь штаб запланировал более тысячи боевых вылетов. На рассвете, после мощной артиллерийской подготовки, вперед устремятся войска 70-й и 49-й армий.
Из сообщений Совинформбюро каждый знал: 1-й Белорусский и 1-й Украинский фронты ведут бои на подступах к Берлину, 4-й Украинский фронт освободил столицу Австрии Вену. До полной победы над фашистской Германией оставались уже не месяцы, а считанные недели или даже дни.
На ПКП все замерли. Чувствуется напряженность генералов и офицеров. Командующий воздушной армией смотрит на часы. Резко опускает руку. Аэродром оживает мгновенно. В воздухе нарастает гул моторов…
20 и 21 апреля почти все силы воздушной армии поддерживали войска 49-й и 70-й армий. Однако наибольший успех при прорыве вражеской обороны обозначился в полосе 65-й армии, действовавшей на вспомогательном направлении. Получив доклад об этом, К. К. Рокоссовский сразу же отдал приказ начать перенацеливание основных сил ВА в интересах 65-й армии. К исходу 24 апреля Одер был форсирован, войска фронта при активной поддержке авиации приступили к выполнению маневра. Цель его состояла в том, чтобы лишить главные силы 3-й немецкой танковой армии возможности не только оказать содействие берлинской группировке, но и не отойти на запад. Когда эта задача была выполнена, ряд соединений фронта вышел к демаркационной линии, где должен был встретиться с частями союзных нам английских войск.
В те дни советский народ и все прогрессивное человечество отмечали семьдесят пятую годовщину со дня рождения В. И. Ленина. С именем Владимира Ильича советские воины-победители очищали от фашистской скверны последние десятки квадратных километров, где еще изрыгали огонь бесчисленные доты и траншеи. Красная Армия несла освобождение и немецкому народу, жестоко обманутому Гитлером и его кликой.
