Некоторые, однако, приводят следующую старинную поговорку: «Июнь, июль — время плохое: уста влажны, а чрево сухое»; сюда же относят они и месяц август, неблагоприятный для мужчин, коим опасно чересчур воспламеняться в столь жаркое время и невредно поберечься; впрочем, ежели им угодно сгорать в любовном огне, Бог в помощь, вольному воля! Женщинам же ничто не угрожает, им для этого любое время года, любой месяц и любые погоды хороши.
Итак, наступает лето и приносит сочные плоды, коим назначено освежать вседостойных и пылких наших прелестниц. Некоторые весьма лакомы до них, иные же равнодушны. Но как бы то ни было, а облегчения они не доставляют ни тем ни этим, ибо ежели некоторые фрукты освежают при зное, то другие плоды, напротив, способны лишь распалить внутренний жар, почему дамы и прибегают к ним возможно чаще, выбирая самые сочные, аппетитные и приятные на вкус, кладя их в супы и салаты; нравятся им спаржа, артишоки, трюфели и грибы-сморчки, тыква и молодое мясо; все это их повара, по приказу хозяйки, приготовят столь искусно, что разожгут в ней аппетит и к еде, и к мужчине; недаром же Многие доктора прописывают пациенткам своим такие особые блюда. Может статься, кто-то из опытных любовников и не согласится со мною — что ж, им виднее.
Я же хочу предостеречь злосчастных мужей и кавалеров: избегайте сих пряных блюд, ибо не успеете оглянуться, как они распалят даму, и она даст вам от ворот поворот, сменив на более острое, пикантное лакомство и покрыв отставного любовника бесчестьем.
Но и это еще не все: наряду со свежими плодами садов и полей весьма любимы дамами новые кулинарные изобретения, а именно аппетитнейшие пышные паштеты, начиненные фисташками, сосновым семенем и прочими возбуждающими приправами, которые лето, в отличие от других сезонов, дарит нам в изобилии; а еще кладут туда петушиные гребешки и членики, устраивая настоящую резню среди хорошеньких молодых петушков, куда более пригодных для сей цели, нежели старые, ибо первые, не в пример вторым, зело горячи, задиристы и неутомимы. Вот, в числе иных, и еще одна услада, которую лето приносит в помощь любви.
Итак, многие дамы, насколько мне известно, любят лакомиться этими паштетами с начинкою, молодыми петушками, стеблями артишока, трюфелями и прочими горячими — и горячительными — блюдами; приступая к ним, они первым делом выуживают из блюда рукою либо вилкою то артишок, то трюфелек, то фисташку, то малую пташку, то петушиный гребешочек, то иной какой кусочек и, нехотя жуя, грустно приговаривают: «Бланш!» Когда же им попадается чудесный петушиный членик, тут они проворно суют его в рот и весело восклицают: «Бенефис!» — как будто бы выиграли драгоценную безделушку в известной карточной игре, столь распространенной в Италии.
Что ж, успехом своим они обязаны именно этим хорошеньким петушкам, коих взращивают летом, а считают по осени, начало которой я не отделяю от лета, ибо она дарит нам великое множество других плодов и мелкой домашней птицы, куда более горячей, нежели та, что подрастает зимою или поздней осенью, в зиму переходящею; может, и не следовало бы разделять две сии половины, но все-таки конец осени не столь щедр на плоды земные и всяческую живность, как теплое время; конечно, и зима тоже старается одаривать людей всем, чем может: взять, к примеру, вкуснейший испанский артишок, который таит в себе сокровенный жар и возбуждает желание; его едят и в сыром виде, и вареным; даже шишечки его идут в дело — ослы весьма лакомы до них и, поев, становятся горячее и плодовитее; летом растение сие грубо и твердо, и лишь зима делает его мягким и нежным, наделяя пикантным привкусом, потому-то и готовят из него великолепные салаты — новое кулинарное изобретение. Кроме того, изыскиваются всякие иные возбуждающие средства и снадобья у аптекарей, эскулапов и парфюмеров, и ни одно из них не оставляется втуне, а сдабривает собою все те же супы и паштеты. И кто сможет порицать таковую заботу о поддержании внутреннего жара в зимнее время, кто сможет оспорить дам, которые утверждают, что «коли они согревают тела снаружи тяжелыми плотными одеждами и пышными мехами, то почему бы им не разогреваться и изнутри?» Ну а мужчины говорят так: «К чему дамам кутаться в семь одежек и париться в них, ежели они сами жарче любого огня и во всякий миг, стоит нам только начать осаду, готовы к любовной баталии, не прибегая к иному оружию, кроме собственной пылкой природы?! Кто сможет сему воспрепятствовать? Возможно, что они боятся, как бы их горячая, кипучая кровь не застыла в жилах, ежели ее постоянно не разогревать, — не уподобляться же им какому-нибудь отшельнику с ледяною кровью, который питается одними сухими кореньями!»
Что ж, пускай их развлекаются как хотят — кавалерам от того лишь прибыль: ведь коли даму снедает сей неостывающий жар, она сдается при первом же приступе, награждая злосчастного супруга рогами, уподобляющими его лесному сатиру. Но эти милые дамы идут еще дальше — они нередко потчуют аппетитными своими паштетами, бульонами и супами любовников, дабы поддержать в них силу и мощь и не дать сникнуть в решительный момент, а, напротив, распалить их и подвигнуть на невиданные любовные подвиги; а еще дают кавалерам рецепты таковых блюд, чтобы они их ели у себя дома; впрочем, на этом многие из мужчин и спотыкались, как, например, один любвеобильный дворянин, который, наевшись до отвала таких супов и паштетов, изготовленных по рецепту своей дамы, явился к ней в нетерпении, суля небывалую любовную схватку, а в ответ услыхал: «Не хвастайтесь-ка заране, а лучше покажите в деле, на что вы способны». Увы, лакомства эти позволили галантному кавалеру победить даму всего лишь дважды, и не более. На что дама объявила бедняге, что, видно, повар у него дурен: либо он забыл положить в блюда нужные травы и плоды, либо ошибся пропорцией целебных снадобий, а может, они были вредны кавалеру и потому не оказали должного воздействия; вот как жестоко она насмеялась над ним.
Впрочем, как бы ни были безобидны все эти снадобья, составы и отвары, они и впрямь не для всех годны: одним помогают, другим же — бланш! Я и сам видел женщин, которые отведывали эдакие пряные блюда, но стоило мужу или любовнику приступиться к ним в чаянии самых пылких и страстных объятий, как они клялись и божились, что трапеза сия не пробудила в них ровно никакого вожделения. Подите-ка проверьте, правду они говорили или лукавили!
Впрочем, дамы, приверженные зиме и ее прелестям, утверждают, будто у них есть рецепты распаляющих супов и прочих блюд, какие годятся и на зиму, и на другие времена года. В опыте им не откажешь, его у них довольно, и зима, по их словам, весьма способствует любовным играм; пусть она холодна, темна, печальна, долга и сурова, пусть не дает водить компанию и заставляет прятаться по домам, зато как приятно и славно в эдакую стужу обниматься с милым другом где-нибудь в потайном уголке дома, у камина с жарким пламенем, которое, точно летнее солнышко, согревает слившиеся тела, снедаемые любовным огнем.
