«The Beatles» были единственными представителями Mersey Beat на концерте лидеров хит–парада NME — это выступление было «лебединой песней» ливерпульской четверки на британской сцене. Группа решила навсегда покончить с гастрольными поездками, выполнив все существующие контрактные обязательства; их музыку было все сложнее воспроизводить на сцене, имея в наличии стандартный набор инструментов бит–группы. Знаменитая кода, записанная задом наперед, из «Rain» (любимой битловской песни Ринго) со второй стороны сингла 1964 года была еще впереди, a «Yesterday» с альбома «Help!» Пол исполнял исключительно под акустическую гитару, посчитав, что слишком невыгодно возить с собой на гастроли струнный квартет, который ребята пригласили на запись. Как бы тепло ни принимали ленноновскую «You've Got to Hide Your Love Away» с красивым соло на флейте, исполнять ее на концертах было все равно что метать бисер перед свиньями.
Зато играть номер Ринго с этого альбома, «Act Naturally», не составляло никаких технических трудностей. Эта песня Бака Оуэнса в стиле кантри–энд–вестерн, занимавшая в 1963 году верхние строчки американских чартов, стала последней «небитловской» композицией, вошедшей в альбом; просто ни один из опусов Леннона — Маккартни не подходил для того, чтобы включить его в «Starr–time» альбома «Help!». У Ринго были трудности с произнесением некоторых строчек из «If You've Got Troubles», и в результате это довольно посредственное творение, которое венчал вопль Ринго «Rock on, anybody?» («Ну что, кто–нибудь будет зажигать?») на фоне гитарного брейка, группа так и не решилась записать на диск. В Sunny Heights проигрыватель день и ночь вертел «Husbands and Wives» Роджера Миллера, однако худсовет постановил, что Ринго больше подходит веселая «Act Naturally». Эта незамысловатая кантри–песенка, которую выбрал Харрисон, с бэк–вокалом Маккартни, вышла на сингле в Австралии, где и заняла в чартах третье место.
В Великобритании один из битловских поклонников написал письмо в Melody Maker, в котором выразил восхищение «ковбойским» голосом Ринго, после чего группа решила подкинуть Ринго еще пару песенок. Старр был настолько польщен этим отзывом, что пообещал выслать автору пластинку («пусть вышлет счет в Melody Maker, и я его оплачу»), он также заявил, что «довольствуется тем, что ему позволяют спеть по одной вещичке на каждом альбоме». Однако временами Ринго просто бесился оттого, что на записи ему приходится сидеть сложа руки до самого последнего этапа, когда нужно было записать партию ударных; бесконечные игры в карты с Мэлом и Нейлом, пригодные только для того, чтобы убить время, ему порядком надоели. Тот факт, что Ринго был наиболее «расходуемым» музыкантом «The Beatles», позволял многим считать его столь же равнодушным и отстраненным от группы, как когда–то был Пит Бест. Он был единственным, кто не присутствовал, когда остальные трое помогали записать кавер–версию «You've Got to Hide Your Love Away» группе «The Silkie», университетским студентам в спортивных куртках, какими могли бы стать сами «The Beatles», если бы никогда не услышали рок–н-ролл. Джон, Пол и Джордж — без Ринго — спели «Norwegian Wood», предназначенную для следующего после «Help!» альбома, «Rubber Soul».
Старр пытался пожаловаться группе о том, что чувствует себя брошенным. Никто из них никогда не интересовался его мнением и не спрашивал о его пожеланиях — разве не так? Обеспокоенные тем, что их трудяга–барабанщик считает, что они его игнорируют, Пол и Джон решили «возместить причиненный ущерб» и позволили Ринго «дописать» и спеть «What Goes On», не самое сильное творение Леннона добитловской эпохи, которое он «решил возродить, добавил к нему средние восемь тактов и подкинул Полу, чтобы тот предложил его Ринго». Теперь, когда их песни перепевали все кому не лень, не исключая Мерилин Монро и Питера Селлерса, Джон и Пол могли себе позволить быть щедрыми.
«What Goes On» отвели «почетное место» — начало второй стороны альбома «Rubber Soul», а в «Norwegian Wood» Джона Леннона Ринго подыграл на маракасах, тамбурине и тарелочках. Наряду с «Let's Spend the Night Together» «Rolling Stones», «I Can't Control Myself» группы «The Triggs», эту песню, в которой, очевидно, усмотрели намек на адюльтер, отказались транслировать некоторые ханжеские радиостанции.
«В любой песне можно найти не совсем приличные моменты, — сокрушался Старр, качая головой. — Эти люди живут в прошлом веке».
«Этих людей» мог бы шокировать и вполне безобидный «Help!», если бы они вдруг узнали, что на всем протяжении съемок этого фильма «The Beatles» хихикали, обкурившись марихуаны. По поводу «A Hard Day's Night» Ринго высказался еще более откровенно:
«На самом деле мы не играли. Мы не соображали, что мы делаем. Мы просто произносили реплики так, как они были написаны. Мы читали их и сразу же говорили перед камерой».
Уолтер Шенсон решил сделать упрямого (по всеобщему мнению) Ринго главным героем банального сюжета фильма — религиозный культ плюс чокнутый профессор, который на протяжении всей картины охотится за бесценным кольцом, случайно оказавшимся на пальце Ринго. Вероятно, из–за того, что четверка была плохо знакома с заокеанским рынком, некоторые из шуток, которые произносили Джон, Пол, Джордж и Ринго, относились к 1963 году. В наиболее саркастических рецензиях на фильм говорилось, что «The Beatles» довольно бледно смотрелись на фоне тщательно подобранного состава знаменитых актеров: Элеанор Брон, Роя Киннеара, Лео Маккерна и, уже во второй раз, Виктора Спинетти.
Лично для меня самым ярким моментом фильма было равнодушное «привет» из уст Ринго, когда Джордж развернул одеяло, в которое тот был завернут в багажнике машины. За этот поступок Джордж удостоился всего одного голоса против шестидесяти, которые получил Старр, когда Melody Maker решила провести опрос среди своих читателей: «Кто из «The Beatles» заслуживает наивысшей похвалы в фильме «Help!» ?» Чего стоил один эпизод в подвале с участием Ринго, Элеанор Брон и, всего лишь в ярде от них, спущенной с цепи взрослой тигрицы; рядом стоял страховщик с пистолетом (он, естественно, в кадр не попал). К счастью для Ринго, страховая компания постановила, чтобы в сцене лыжного спуска с Альп вместо него снялся похожий на него коротышка по имени Ганс Претчерер, однако Старру эта предосторожность стоила того, что Морин, издалека приняв Претчерера за своего мужа, бросилась его обнимать.
