Кинг ничего не сказал о Билле о гражданских правах. Это сделали за него другие. Он вообще постарался не говорить ни о чем конкретном. Его речь была подобием сосуда, в котором собраны и смешаны все те чувства и страстные ожидания, которые он столь глубоко разделял вместе со своим народом. Свой народ ― это понятие для него было многослойным: это и весь американский народ, и только чернокожий люд. Кинг говорил о своей мечте, когда все американцы обретут свободу. В тот день, сказал Кинг, и черные, и белые, и верующие всех религий вместе споют: «Наконец, свободны, наконец, свободны; Боже Всемогущий, мы наконец-то свободны!»
Это был день триумфа Мартина Лютера Кинга. Его видели по телевизору и слышали по радио десятки миллионов американцев и миллионы европейцев. До этого Кинг не спал почти сутки ― он писал свою речь до 4 часов утра и, подходя к трибуне, ощущал себя выжатым как лимон. Но теперь, стоя под громом оваций, он чувствовал себя свежим и бодрым.
После окончания митинга десять лидеров нанесли визит президенту Кеннеди. На встрече также присутствовали вице-президент Линдон Б. Джонсон, министр труда Уиллард Виртц и Блейк Маршалл из департамента юстиции. Кеннеди выступил с кратким заявлением: «Не могут не впечатлять та глубокая страстность и то спокойное чувство достоинства, которые проявили тысячи людей, собравшись в столице своей страны, чтобы продемонстрировать свою веру в нашу демократическую форму правления». Президент заявил, что его администрация «и впредь продолжит свою деятельность по увеличению занятости населения и прекращению практики дискриминационного подхода при найме на работу... Кроме того, мы не прекратим предпринимать усилия по продвижению в Конгрессе важных законодательных инициатив».
Сразу после Похода на Вашингтон журнал «Нью-Йорк тайме мэгэзин» опросил многих известных правозащитников. Это был своеобразный заочный симпозиум, посвященный теме: «Что дальше?» Мартин Кинг ответил: «Сейчас самое главное слово ― сейчас». Затем, отбросив всякую игру в слова, он прямо призвал федеральное правительство «приступить к немедленным и эффективным действиям с целью обуздать ужасную полицейскую жестокость на Юге». Он отметил, что департамент юстиции недавно привлек к суду негритянских активистов из Олбани и Бирмингема, обвинив их в даче ложных показаний под присягой. При этом департамент не удостоил внимания «сотни случаев чрезвычайной полицейской жестокости и произвола». Кроме того, государство должно создать систему профессиональной подготовки трудящихся, демонтировать расовые барьеры, создавать новые рабочие места путем финансирования общественных работ. Таковы неотложные требования текущего момента. Если эти требования будут исполняться, страстная решимость негров бороться, столь отчетливо проявившаяся на днях, будет погашена. А потом, в отдаленной перспективе, нации следовало бы заняться очищением страны от трущоб и гетто и искать пути создания равных возможностей для людей, обладающих разным уровнем подготовки. В картине будущего, развернутой Кингом, все было предельно лаконично и четко. Соединенные Штаты показали свои потенциальные возможности, мобилизовав во время войны живую силу и материальные ресурсы. Пусть сейчас государство подготовит бюджет, способный решить проблему городских трущоб. Таким образом, между строк Мартин Кинг объявил о начале своей собственной войны с бедностью. Нельзя сказать, что он уже обдумал план этой войны. Он просто обозначил свою готовность идти еще и на эту войну, как только все основные задачи, стоящие перед его Движением и перед нацией, в ходе нынешней кампании будут решены.
Сразу после бирмингемской битвы Мартин Кинг решил написать еще одну книгу. «Шаг к свободе» пользовался успехом. Были распроданы уже треть миллиона экземпляров, и поступления от них являлись значительной статьей доходов КЮХР. Его сборник проповедей «Сила любви» продавался неважно, но «Письмо из бирмингемской тюрьмы» получило мгновенный и неожиданный отклик. Почему бы, подумал Кинг, не развить темы, поднятые в этом ставшем знаменитым письме, не дать свою собственную версию бирмингемской кампании и не сформулировать то новое, что появилось в его концепции негритянской революции? Его коллеги из КЮХР признавали, что такая книга может стать замечательной рекламой для всего Движения, и считали, что было бы неплохо написать ее поскорее, еще до Похода на Вашингтон.
Кинг быстро связался со своим литературным агентом Мери Роуделл. Она, в свою очередь, немедленно обратилась к Виктору Уэйбрайту, основателю и издателю «Новой американской библиотеки». Как выяснилось, Уэйбрайт регулярно читал «Крисчиен сенчури» и следил за карьерой Кинга с тех пор, как впервые увидел его имя на страницах этого журнала. Он тотчас сделал предложение Кингу и даже придумал название для будущей книги ― «Почему мы не можем ждать». Чтобы книга вышла в свет за два-три месяца, писать ее и работать с рукописью следовало очень быстро, по тщательно согласованному графику, но Уэйбрайт был настроен решительно. Однако оказалось, что работа над речами, с которыми Кинг должен был выступать, и его напряженная деятельность в летний период заняли все его время. Кинг не смог закончить книгу вплоть до начала 1964 года.
22 ноября 1963 года в Далласе был убит президент Джон Ф. Кеннеди. Для Мартина это был ужасный удар. Ему самому чудом удавалось уцелеть, когда столь многие были скошены безжалостной косой смерти: Герберт Ли, Уильям Мур, маленькая Дениз Макнэер, Медгар Эверс и многие, многие другие... Теперь Кеннеди. Кинг относился к Кеннеди критически, но он видел, что президент все же пытается что-то сделать. Июньское выступление Кеннеди по поводу гражданских прав содержало больше позитива, чем речи любого другого президента США. Кеннеди, писал Кинг, «стал символом страстного стремления людей к справедливости, к материальному благополучию и к миру».
Размышляя об убийстве президента, он видел в нем не только глубоко личную, человеческую трагедию, но и подходящий случай для нации разобраться в собственных душах. «Выстрел, прозвучавший с шестиэтажного здания, нельзя списать на ни с чем не связанное преступление одного безумца. Честность заставляет нас искать причины вне пораженного болезнью мозга субъекта, совершившего это подлое деяние. Конечно, вопрос: «Кто убил президента Кеннеди?» важен. Но еще важнее вопрос: «Что стало причиной его гибели?» Наш покойный президент был убит очень холодной, почти стерильной нравственной атмосферой. Эта атмосфера порождает потоки лживых обвинений, пронизывающий ветер ненависти и ревущие бури насилия...
