– Боюсь, что нам пришел конец.
В следующее мгновение он упал с лошади, убитый выстрелом в сердце.
Кровавая мясорубка у переходившей из рук в руки батареи продолжалась со все большим ожесточением. Однако теперь солдаты обеих сторон неохотно подчинялись приказам своих офицеров. Некоторые отказывались наступать на никому не нужное строение. В клубящемся тумане царила настоящая неразбериха. Одна из наступавших колонн русской пехоты получила ружейный залп в спину от другой, принявшей русских пехотинцев за наступавших англичан.
Русские офицеры с саблями наголо энергичными жестами пытались заставить застывший строй солдат продолжить наступление. Иногда один офицер и с ним три или четыре смельчака взобрались на вершину стены и перепрыгивали на противоположную сторону, где их уже поджидала мучительная смерть от английских штыков.
В свою очередь, английские офицеры, понимая невозможность нормально вести бой в ограниченном стенами пространстве, время от времени через амбразуры выбирались наружу, где тоже оказывались в полном одиночестве. Услышав, как некоторые из солдат недовольно ворчат, что пойдут наружу только в том случае, если атаку возглавит офицер, Чарльз Рассел, молодой офицер гренадерского полка необычно маленького роста, с криком «За мной, парни!» выскочил, стреляя из револьвера в левую амбразуру. За ним последовал только один солдат.
Капитану Бурнаби повезло еще меньше. Он перепрыгнул через стену и быстро бежал в сторону неприятеля, пока не понял, что бежит совсем один. Тогда капитан повернул назад. В это время русские предприняли очередной штурм позиций англичан, и перед Бурнаби на стене неожиданно возник вражеский солдат, которого капитан зарубил саблей. После этого, воскликнув «Мы должны наступать!», он снова кинулся через парапет наружу. Теперь за капитаном на целый русский батальон бежали шесть или семь английских пехотинцев. Увидев, как тот одним взмахом сабли убил русского офицера огромного роста, стоявшего во главе батальона, из-за стены высыпали остальные гренадеры и вступили в бой. К ним присоединились Чарльз Рассел и еще двое офицеров и несколько солдат шотландской гвардии.
Здесь, на открытой местности, к людям вернулась вера в себя. Один из гвардейцев, жадно вглядываясь в сторону противника, заявил, что решил застрелить по меньшей мере генерала. Другой, получив рану в область рта, тем не менее, успел застрелить четырех вражеских солдат и заколоть штыком пятого. Теперь он отплясывал на голове поверженного врага до тех пор, пока сержант сухо не напомнил ему, что не следует бить лежачего. Все больше и больше солдат вступали в бой, развернувшийся на склоне холма у батареи. Русских медленно оттеснили вниз. Не обращая внимания на команды герцога Кембриджского вернуться наверх, воодушевленные английские солдаты гнали русских назад в долину. При этом они топтали растянувшихся на земле вражеских солдат, моливших их о пощаде. У его королевского высочества наверху осталось меньше 100 солдат. Через несколько минут огромный строй русской пехоты, только что покончившей с генералом Кэткартом, вырос перед герцогом Кембриджским. Герцог оказался в окружении вражеских солдат.
Сначала этого никто не понял. Когда он и его окружение попали под ружейный огонь, капитан Хиггинсон из гренадерского полка решил, что в них стреляют свои. Но подъехавший к ним капитан Пил спокойно пояснил, что стрельбу ведут вражеские солдаты. Не ослепленный, подобно генералу Кэткарту, безрассудной храбростью, герцог Кембриджский не стал отдавать горстке своих людей приказ наступать на врага. Он решил с наименьшими потерями вывести солдат из кольца окружения. Быстро двигаясь в левую сторону, он сумел проскочить за боевыми порядками русской пехоты. При этом сам герцог был легко ранен в руку, а его лошадь убита. Ему и его штабу повезло больше, чем группе гвардейцев во главе с хирургом 20-го полка, которая пыталась прорваться на узком фланге сжимавших окружение русских. Группа потеряла более половины своих людей.
Внизу, в долине, гвардейцы, наконец, поняли, как они ошиблись, слишком увлекшись преследованием врага. Совершенно дезорганизованные в зарослях наверху, здесь, на ровном месте, русские быстро пришли в себя, восстановили четкий боевой порядок и вновь пошли в наступление. Генри Перси решил, что он и его люди должны возвращаться наверх по козьим тропам, которые тут и там тянулись по склону холма, огибая со всех сторон расположение вражеских войск. Другие офицеры последовали его примеру и по тропам повели солдат назад, к вершине холма. Вернувшись на плато, они не только устали и не просто ослабели от голода, поскольку почти вся армия ничего не ела уже почти пятнадцать часов. Солдаты остались без оружия и боеприпасов. Обнаружив на вершине холма штабного офицера, Генри спросил его, где он и его люди могут получить оружие.
– По чести говоря, – заявил тот таким тоном, будто на званом обеде в Лондоне его по ошибке приняли за лакея, – я не знаю.
То, что гренадеры временно остались безоружными, было полбеды по сравнению с тем, что герцог Кембриджский потерял практически всю гвардейскую бригаду и почти обезумел оттого, что проходило время, а он так и не мог найти своих солдат.
– Сэр, – с обезоруживающей беззаботностью заверил его молодой офицер, – гвардейцы вот-вот вернутся.
Почти сразу же после его слов из тумана, который вновь окутал землю, появилась группа солдат. Большая часть была одета в мохнатые шапки шотландских гвардейцев, на некоторых других были менее приметные головные уборы линейных полков. Над головами солдаты несли штандарты двух гвардейских полков. Герцог с облегчением понял, что удалось сохранить по крайней мере знамя гренадеров.
Это знамя чуть было не попало в руки противника. Когда большинство солдат гвардейских и номерных полков бросились вниз, в долину, чтобы преследовать отступавших русских, рядом с герцогом осталось несколько человек, в том числе знаменосец гренадерского полка. Гвардейское знамя, реющее высоко в воздухе, служило ориентиром для сбора возвращавшихся английских солдат и, конечно, не могло не привлечь внимания русских, которые, что-то монотонно выкрикивая, бросились в атаку с целью захватить знамя.
Затруднительное положение, в котором оказался герцог и его люди, не укрылось от капитана Бурнаби, который с 20 солдатами решил возвращаться на вершину холма тем же путем, как он шел вниз, а не идти кругом, как это предпочли почти все остальные офицеры.
– Держитесь вместе, – подбадривал капитан солдат, – и наступайте!
Позже один из гвардейцев, переживших эту атаку, написал: «Я думал, что безрассудно с кучкой людей наступать на огромную массу противника, но мы это сделали».
