Это рецепт моей бабушки, и, как во всех старых рецептах, пропорции в нем изначально были даны ну совсем уж «на глазок». Даже сейчас невозможно точно указать, сколько именно муки понадобится, но попробуйте испечь эти блинчики хотя бы раз, и вы поймете, какое это простое, удобное и недорогое блюдо.
Мои БЛИНЧИКИ НА КИСЛОМ МОЛОКЕ почти такие же нежные, как французские крепы.
Возьмите два яйца, отделите желтки от белков, взбейте белки в пышную пену и затем тем же венчиком взбейте желтки до загустения. Просейте полтора стакана муки, добавив в нее белую или желтую кукурузную муку, сахар (по столовой ложке), соль, соду и пекарский порошок (по половине чайной ложки). Соедините муку с желтковой массой и влейте два стакана жирного кислого молока. (Если необходимо, отмерьте нужное количество за сутки и дайте постоять в теплом месте, чтобы молоко свернулось, или используйте пахту.) Осторожно введите взбитые белки и добавьте две столовые ложки растительного масла. Жарьте на горячей, слегка смазанной жиром сковородке, перевернув один раз.
У ВАФЕЛЬ НА КИСЛОМ МОЛОКЕ такой вкус, какого не добьешься, используя покупную смесь для выпечки. Взбейте белки трех яиц в пышную пену, затем займитесь желтками. Дважды просейте два стакана муки с чайной ложкой соды, половиной чайной ложки соли и тремя чайными ложками сахара. Добавьте к взбитым желткам и влейте два стакана кислого молока или пахты. Осторожно введите яичные белки и пять столовых ложек растительного масла. Вафельницу смазывать не нужно.
Убедившись в том, как просто принимать гостей за завтраком, не удивлюсь, если вскоре вы начнете рассылать приглашения на воскресные утренние фуршеты! Очень весело устраивать такие мероприятия на следующий день после какого-нибудь праздника, например свадьбы, танцев или другой большой вечеринки (только не у вас дома), – ведь еще со школьных времен люди почему-то любят собираться на следующий день, чтобы хорошенько посплетничать о случившемся вчера. Из угощений на ум сразу же приходят рагу с почками, яичница-болтунья, вафли и кофе – вкусные блюда, которые (за исключением яичницы и кофе) можно приготовить заранее. Накройте на стол, рагу сделайте за день; даже тесто для вафель можно смешать без соды и пекарского порошка и оставить в холодильнике, добавив последние два ингредиента непосредственно перед приготовлением. Если используете смесь для выпечки, пусть яйца и молоко будут под рукой, заранее отмерьте их в нужном количестве. Всё подготовив, отправляйтесь спать со спокойной душой. Наутро пожарьте яичницу прямо за столом на электроплитке, а если это омлет, в почти забытом, но по-прежнему полезном наследии 1900-х годов – электрокастрюле. Вафельницу отдайте в руки тех кулинарных экспертов, которые вечно рвутся помогать хозяйке. Поставьте на стол кувшины с ледяным томатным соком, море горячего кофе – и начинайте вечеринку… то есть утренник!
Моя подруга миссис Йеллотт прославилась далеко за пределами своего родного Балтимора великолепными завтраками в честь Охотничьего кубка Мэриленда – она всегда устраивает их наутро после знаменитых скачек. Многочисленным гостям предлагается отведать на выбор: жареные помидоры, рагу из почек, яичницу с беконом, потроха на гриле и домашнюю колбасу с вафлями, не говоря уж о фруктовом соке и кофе, – правда, такой список осилят лишь прирожденные кулинары, имеющие в своем распоряжении способных помощников. Но одну деталь стоит перенять: миссис Йеллотт неизменно приветствует гостей бокальчиком шампанского, который окажется к месту и за более простым завтраком (если подать хорошее отечественное шампанское, выйдет дешевле). Решив шикануть, попробуйте как-нибудь приготовить все перечисленное выше, а только что проснувшихся гостей пусть встретит шампанское в зелено-золотых бутылках в ведерке со льдом!
Молодняку – подросткам и тем, кто постарше (упаси боже, я не собираюсь снова заступать на территорию давно забытых мною детских праздников, которые я вспоминаю с ужасом), – тоже понравится идея праздничных завтраков. Для них не нужно готовить что-то изысканное – просто подайте сушеную говядину в сливочном соусе, сделайте побольше вафель (можно на двух вафельницах), предложите два-три вида сладкого джема, а что касается кофе, то молодежь пока не нуждается в лошадиных дозах этого напитка. Обнаружив на столе всякие вкусности, ваши дети и их друзья наверняка завизжат от радости, особенно если подарить каждому фарфоровую чашку для кофе, украшенную их именами или инициалами, а еще лучше – понятными им шутками. Можно расписать чашки быстросохнущим лаком для ногтей. Что еще? Новые пластинки с джазом, и тусовка наверняка затянется до вечера! А если под вечер выкатить небольшой бочонок холодного пива, разлить его в те же чашки (естественно, вымытые) и поставить на стол деревянные миски с соленым печеньем и попкорном, вы навсегда станете своей в этой компании. И не говорите потом, что вас не предупреждали!
Задушевные беседы за барной стойкой
Мой отец обожал городскую жизнь. «Ох уж эти мычащие коровы! – стонал он. – По мне, так лучше грохот трамваев». Купить загородный дом, когда мне было около восьми лет, его заставило лишь чувство семейного долга. В течение следующих шести лет он опаздывал на электрички, с несчастным видом разгребал снег и героически сопротивлялся маминым попыткам заинтересовать его садоводством, утешаясь мыслью, что дети растут на «свежем деревенском воздухе». Бесплатная школа была слишком далеко, и мои младшие брат с сестрой ходить туда не могли; частная школа в пределах досягаемости была нам не по карману, поэтому в одну долгую зиму нас, трех маленьких несчастных американцев, учила гувернантка из Англии – к вящему удовольствию моей мамочки, которая мечтала о жизни британской аристократки, и… папочки, который спал и видел сэкономить на всем, как положено истинному квакеру.
Ох, как же не повезло мисс Фоллансби! На несчастную экспатриантку и поклонницу творчества лорда Теннисона обрушился весь наш гнев за то, что мы были лишены общения со сверстниками, и ее робкий шепоток «Дети, извольте не грубить» на шайку юных бандитов, давно привыкших, что родители лупят их щеткой для волос, понятно, никакого воздействия не имел. Весной она отбыла, смею надеяться, в более счастливое место, оставив нам в наследство оксфордское произношение (временное), полное презрение ко всему английскому и пожизненную ненависть к ее любимому стихотворению «Переходя черту». («Закат и вечерняя звезда…» Тьфу!) Каждое лето мы отправлялись в свободное плавание на утлых лодчонках и потому знали, что бывалым морским волкам некогда любоваться закатом. Какой закат, если сплошь и рядом риск сесть на опасную мель! Вообще стихи, эта викторианская слезовыжималка, вызывали у нас не меньше презрения, чем их автор, «жалкая сухопутная крыса». Правда, с возрастом мы запоздало оценили творчество заслуженного поэта Ее Величества, хотя подозреваю, что ни он сам, ни уж тем более Величество не одобрили бы моей интерпретации некоторых стихов.
