Далее, излагая основные работы А. Е. Фаворского, Сергей Васильевич продолжал:
«Весь этот обширный труд трех с лишком десятилетий объединен общей идеей, придающей ему и цельность и значение. Это идея усовершенствования структурной теории путем исследования условий устойчивости частиц органических соединений. Грядущая структурная теория (ибо нынешняя уже не удовлетворяет) в обширных экспериментальных исследованиях А. Е. Фаворского найдет тот материал, из которого она будет черпать свои аргументы»,
Незаметный, но памятный друг В. А. Мокиевский. Голодать, но не унижаться! Малое химическое общество. Студенческие волнения. Бесчинства полиции Высылка из Петербурга. В России появился новый ученый.
Большое влияние на развитие молодого ученого во время работы его в лаборатории Фаворского оказал Владимир Андреевич Мокиевский. Будучи всего на два года старше Сергея Васильевича, он очень рано, 23 лет, окончил университет и после окончания его (это произошло в 1895 году) остался работать в должности лаборанта лаборатории технической химии у А. Е. Фаворского.
На обязанности Мокиевского лежало руководство практическими занятиями студентов в отделении количественного анализа и наблюдение за работами дипломантов, работающих у Фаворского. Собственная же научная деятельность Мокиевского была в основном посвящена изучению строения и свойств углеводорода изопрена, который получается при сухой перегонке каучука и, как было показано в 70-х годах XIX века французским химиком Бушарда, может быть вновь превращен в каучукоподобный продукт. В дальнейшем ученые обнаружили, что изопрен может быть получен и из скипидара при его высокотемпературном разложении. Долгое время этот способ получения изопрена считался наиболее интересным с технической точки зрения. Уже тогда ученые мечтали о возможности создания на его основе искусственного каучука. Поэтому Мокиевский, еще будучи студентом, подробно исследовал процесс получения изопрена из скипидара. Ему удалось показать, что получаемый при разложении скипидара продукт, который принимали ранее за чистый изопрен, на самом деле представляет собой не индивидуальное вещество, а является смесью изопрена и имеющего одну двойную связь углеводорода триметилэтилена.
Мокиевский впервые выделил из продуктов разложения скипидара чистый изопрен, отделил его от триметилэтилена и заполимеризовал. Видимо, ему впервые удалось наблюдать превращение чистого изопрена в каучукоподобный продукт, так как исследователи, наблюдавшие это превращение ранее, не имели в своем распоряжении изопрена, свободного от примесей. Далее Мокиевский изучал действие цинка на спирты, в которых один атом водорода был замещен каким-либо галоидом.
Совместно с другим учеником Фаворского, Ж. П. Иоцичем, им была открыта реакция, при которой из таких «галоидзамещенных» спиртов могут быть образованы соответствующие этиленовые углеводы. За эту работу авторам исследования была присуждена Русским химическим обществом малая премия имени А. М. Бутлерова.
Есть основания предполагать, что и тема дипломной работы С. В. Лебедеву была предложена именно Мокиевским.
По воспоминаниям Сергея Васильевича В. А. Мокиевский отдавал студентам, проходившим свою практическую, работу в лаборатории Фаворского, много сил и щедрого внимания. Он просиживал со своими молодыми питомцами до поздней ночи. Указания, которыми сопровождались их первые шаги в области химического эксперимента, при изготовлении различных препаратов, были драгоценны. У него почти совсем не оставалось времени на собственные исследования, и он их проводил в летние каникулы. Кроме того, большую часть своего досуга он посвящал общественной деятельности. Он принимал деятельное участие в создании школ для рабочих. Составленные им положения об этих школах долгое время служили подспорьем при их организации.
В дальнейшем отношения бывшего дипломанта и его лабораторного руководителя перешли в большую взаимную дружбу двух ученых.
В период войны России с Японией Мокиевский, по словам Сергея Васильевича, остро ощущал гнилость самодержавия, хотя и не умел дать событиям научную, классовую оценку — не менее, чем бескрылость и неопределенность устремлений кругов либерально настроенной интеллигенции, в которых он вращался. Как патриота, неудачи России в войне его очень угнетали.
В декабре 1904 года в бытность Сергея Васильевича на военной службе Мокиевский писал ему:
«Сейчас опять было запутался в общественных делах, но думаю, вернее надеюсь, что их брошу. Быть самим собою очень трудно и малопродуктивно, скорей даже продуктивность отрицательна; чтобы дать что-либо положительное, надо человека посильнее меня: подыграть же обществу или преобладающему настроению не в моем характере. Отношения, мне сдается, очень у нас запутаны. Разобраться в направлениях и деятельности очень трудно: не разберешь, где искренность, где тот или иной карьеризм, где подосланность, может быть, заблуждения, даже провокация. Мне случилось столкнуться с несколькими легальными, утвержденными рабочими организациями в смысле устройства лекций, и не всюду разобрался, можно ли принять участие. А всюду посредниками препочтенные люди. То же в интеллигентных кружках».
Всей душой отдаваясь общественной деятельности и усматривая в ней свое призвание, Владимир Андреевич Мокиевский так и не нашел своего места в революционном движении, и, видимо, это побудило его покончить жизнь самоубийством 20 февраля 1905 года.
Сергей Васильевич всегда с большой теплотой вспоминал о руководителе первых своих шагов в области экспериментальной химии. Близко сойдясь с ним, он сумел разглядеть за внешней личиной угрюмости, за его молчаливостью и нелюдимостью удивительно мягкого и отзывчивого человека.
В первые годы пребывания в университете у Сергея Васильевича не раз возникало намерение перейти учиться в Технологический институт, и он даже подал заявление о направлении туда его документов, но этот перевод так и не состоялся.
Бедность документальных данных не позволила выяснить ни мотивы, породившие стремление Сергея Васильевича перейти учиться в Технологический институт, ни причины неудачи этого намерения. Был ли он неудовлетворен профилем естественного отделения физико-математического факультета университета, перегруженного предметами, относящимися к биологии и физиологии, сказалось ли здесь тяготение Сергея Васильевича к техническим наукам, или тяжелое материальное его положение — судить трудно.
Наиболее вероятной представляется последняя причина. Первый год пребывания в университете Сергей Васильевич не получал стипендии и не был освобожден от платы за обучение. Вопрос об этом он поставил только в мае 1896 года, что совпало с мыслью поступить в Технологический институт.
