Хохот.
Р о м а н ч у к. И врет!.. Ну зачем врать?..
Р я б о й. Тише вы!..
Смех стихает.
С о л д а т (на нарах, в руках у него письмо). Так. А в нашей деревне помещика пожгли.
Все обернулись к нему.
Р я б о й (даже растерялся). Постой. Ты что это такое говоришь?
С о л д а т (спокойно). А я ничего такого не говорю. Я только говорю в нашей деревне помещика пожгли.
Р я б о й. Молчать! За такие слова ты вполне свободно ответить можешь.
В а с и л и й. Вот те на! Это за что же?
Р я б о й. Очень просто! За непроверенные слухи тревожного направления в целях опровержения существующего... (Запутался.)
С о л д а т. Зачем непроверенные? Письмо от верного человека идет.
Р я б о й. Не может этого в письме быть! (Вырывает письмо у солдата.) Где, где? Ну, покажи - где?
С о л д а т. А вот. Видишь? (Показывает что-то в письме.) Эва, в углу намалевано. Видишь?
Р я б о й. Ну и что? Вижу.
С о л д а т. Что видишь?
Р я б о й. Крест стоит. Ну и что?
С о л д а т. Ну и всё.
Солдаты смеются.
Р я б о й. Не понимаю. Стоит крест, и все.
В а с и л и й. Образования не хватает.
С о л д а т. А я смекаю. К чему бы кресту быть? Не иначе как нашего помещика пожгли.
В а с и л и й. Не досмотрел, Филипп Иваныч?
Хохот.
Р я б о й. Что значит - не досмотрел? Это в каком смысле?
В а с и л и й. Нет, я ничего! Что-то из деревни письма плохо доходят. Не забастовала ли, думаю, почта?
Хохот.
Р я б о й (побагровел). Оскалились? Вы еще за это ответите!
В а с и л и й. А ты не стращай, Филипп Иваныч. А то я со страху в задумчивость могу прийти.
Р я б о й (сбавил тон). Не понимаю. На какой предмет?
В а с и л и й. На предмет семи пар исподнего белья да мешка казенной солонины. И куда бы им подеваться?
Хохот.
Р я б о й (примирительно). Дурни вы! Я вас жалею. Говорите сами не знаете что. Верно, Кузьма?
С а ф о н о в. Я не слыхал.
Звук колокола.
В а с и л и й. Стой! (Хлопает себя по лбу.) Дорофей-то у нас где?
Р о м а н ч у к. Загулял. Хе! Теперь ему господин прапорщик почет окажет...
В а с и л и й. Цыть, змеюка!
У г л о в (появляется в дверях с фонарем). Ну, защитники отечества, в оцепление готовсь! Казенную шинель проветривать! Девять три у семафора! (Проходит в офицерский зал.)
В а с и л и й. Эх! А мы еще кофию не пили... (Оглядывается.) Слышь ты, Филипп Иваныч... (Приближается к Рябому и кладет ему руку на плечо.)
Р я б о й. Ну?
В а с и л и й. Дорофея прапор со света сживает. Надо выручать. Сменишь его в оцеплении.
Р я б о й. Не имею права.
В а с и л и й. О праве нет речи. Надо - и все тут. Не ссорься с людьми без толку. Ты подведешь - тебя подведут. Понятно?
Р я б о й. Что ж, я... Я, пожалуй... Коли не заметят. Но если меня спросят - я скажу! Хоть серчай, хоть нет.
В а с и л и й. Не стоит, Филипп Иваныч. Не советую.
Колокол.
Р я б о й. Вторая очередь - на выход становись!
Шесть человек, в том числе Рябой, Сафонов, Романчук,
выстраиваются с винтовками посередине зала.
Р-равняйсь!
В а с и л и й. Насчет Дорофея - молчок! Тебе, Акимыч, особо говорю...
Р я б о й. Смирррна!
З о л о т а р е в (появляется в дверях, чернее тучи. Движения резки, речь отрывиста. Осматривает шеренгу, морщась и щуря глаза). Все налицо?
Р я б о й (трусит). Так точно, вашбродь!
З о л о т а р е в (прохаживается, заложив руки за спину). Ложь!
Р я б о й. Н-не могу знать...
З о л о т а р е в. Где Семеняк? Чья очередь?
Р я б о й. А... В-ва...
З о л о т а р е в (резко поворачивается). Сафонов! Чья очередь?
С а ф о н о в. Так точно, его, вашбродь!
З о л о т а р е в. Вздор! Шубин! Чья очередь?
С о л д а т. Так точно, его, вашбродь!
З о л о т а р е в (после паузы). Вот как? (Резко, в упор.) Жариков, чья?
С о л д а т (вздрогнул). Так точно, его.
З о л о т а р е в. Да? Романчук!..
Все смотрят на Романчука, который мнется в
нерешительности.
Ну-с?
Хлопает дверь, и на пороге появляется запыхавшийся
Дорофей. Сразу понимает положение, но его уже
заметили. Наступает тяжелое молчание.
(Прикладывает руку к козырьку.) Честь имею. Прапорщик Золотарев. Чем могу служить?
Д о р о ф е й. Виноват, ваше благородие. Прошу покорно простить. Задержался ненароком.
З о л о т а р е в. Вот как, дружок?
Д о р о ф е й. Дозвольте стать в строй, ваше благородие.
З о л о т а р е в. Да нет, пожалуй, не трудись.
Шум приближающегося поезда.
Скотина! (Шеренге.) Сговор? Порука?!
У г л о в (появляется). Господин прапорщик! Извольте выходить...
З о л о т а р е в. Знаю. (Дорофею.) Ждать меня. Шеренга, направо! Арш!
Солдаты гуськом выходят на перрон, сопровождаемые
Золотаревым. К платформе, мелькая огнями, подкатывает
поезд. Останавливается. Огни поезда отражаются в
окнах вокзала.
В а с и л и й (подходит к Дорофею.) Сорвалось! Эх, не входить бы тебе!
Д о р о ф е й. Кабы знать! Зря ты кашу заварил. Теперь он на всех кидаться начнет.
В а с и л и й. Опять я нехорош?
Д о р о ф е й (улыбается). Ух ты какой!.. Спасибо тебе, Вася. Только напрасно это. Ты сам рассуди.
В а с и л и й. Ласков он что-то нынче. Это хуже нет.
Д о р о ф е й (спокойно). Быть комедии.
Колокол.
В а с и л и й. Ну, что в городе?
Д о р о ф е й. Ничего, табаку купил. На, кури...
Поезд трогается.
Р о м а н ч у к (вбегает). Братцы! Хе! Прапорщик какую-то кралю подобрал.
Солдаты окружили его.
Вышли мы, осмотрели все как полагается, нет ли где чего... Глядь - в офицерском вагоне дверь настежь, и ее оттуда - трах! Она - плашмя. Мы туда-сюда, а дверь захлопнули. И поезд отправляется. Чудеса, ей-богу! (Отмахивается от расспросов.) Пустите, некогда!.. (Бежит в офицерский зал.)
В а с и л и й. Веселое житье!
Возвращается караул и выстраивается. Дорофей бросает
папиросу и вытягивается. Наконец появляется
Золотарев.
З о л о т а р е в (быстро подходит к Дорофею и останавливается, глядя на него в упор). Ну?
Д о р о ф е й (глухо). Виноват, ваше благородие.
З о л о т а р е в. Виноват? Что же мне с тобой делать? А?
Д о р о ф е й (еще тише). Как вашему благородию угодно будет.
З о л о т а р е в. Скотина!
Д о р о ф е й. Слушаю, ваше благородие.
З о л о т а р е в (со злобой осматривает фигуру Дорофея). Стоишь? "Виноват, ваше благородие! Так точно, не могу знать". Скотина! Стоит, молчит, пялит покорные глаза, а дай волю - готов перерезать глотку. Тихий очень! Тянется, а сам... Верно?
Д о р о ф е й. Не могу знать...
З о л о т а р е в. Не можешь знать? (Хватает его за грудь, пытается трясти и со злобой отпускает.) Стена, черт!
