В кабинете Ларина кроме многочисленных рабочих делегаций из провинции бывали одновременно или поочередно все члены Президиума ВСНХ и другие экономисты — цвет экономической мысли страны того времени.
Приезжал Ленин. Для меня в ту пору он был равным среди равных. Я смутно помню его. Не стану описывать, как он картавил, прищуривал глаз, говорил «архиважно», как это делают многие в своих воспоминаниях. Расскажу лишь один забавный эпизод. Как-то я заглянула в кабинет отца, только-только ушел Бухарин. Заговорили о нем. Я не смогла понять, что Ленин сказал о Бухарине, но уловила одну фразу: «Бухарин — золотое дитя революции». Это высказывание Ленина о Бухарине стало хорошо известно в партийных кругах, повторялось не раз в беседах с товарищами и, естественно, воспринималось ими как образное выражение. Я же пришла от сказанного Лениным в полное замешательство, так как поняла все буквально. «Неправда, — сказала я, — Бухарин не из золота сделан, он же живой!» «Конечно живой, — ответил Ленин. — Я так выразился потому, что он рыжий».
Трудно перечислить всех тех, кто побывал у Ларина. Мне вспоминаются и Д. Б. Рязанов, и Я. Э. Стэн, и на редкость скромный и почему-то всегда угрюмый Д. Е. Сулимов — Председатель Совнаркома РСФСР, который жаловался, что не может попасть к Сталину на прием, и Х. Г. Раковский, и Д. Бедный, и Вс. Мейерхольд. Всеволод Эмильевич как-то сказал Ларину: «Я люблю вас, Михаил Александрович, потому что вы в политике проявляете тот же характер, что я в искусстве», имея в виду ларинское стремление к новаторству. В середине, возможно, к концу двадцатых годов, когда в Узбекистане проводилась земельно-водная реформа, часто бывал у Ларина секретарь ЦК КП(б) Узбекской ССР Акмаль Икрамов — авторитетный и любимый руководитель республики, еще чаще бывала его милая умная жена Женя Зелысина — зам. наркомзема Узбекистана, так как в комиссию, разрабатывавшую земельно-водную реформу, был включен Ларин. Н. Н. Суханова и народовольца А. Н. Морозова я уже вспоминала. Завсегдатаем в кабинете Ларина была Елена Феликсовна Усиевич[68], дочь известного революционера Феликса Кона. Она вместе со своим мужем Григорием Александровичем Усиевичем[69] возвратилась одновременно с Лениным из эмиграции, знала Ленина довольно близко. Удивительно энергичным, жизнерадостным, остроумным и талантливым человеком была Елена Феликсовна. Вспоминается, как однажды вскоре после смерти Ленина она смотрела какой-то спектакль, где Ленин был показан в немой сцене. Потеря была еще настолько близка, что появление актера в роли Ленина произвело на нее удручающее впечатление. Из театра она пришла к нам и воскликнула: «Подождите, подождите, Михаил Александрович, скоро оперу поставят, и Ленин будет петь: «Промедление смерти подобно!», а потом он затанцует в балете», — и она затанцевала, высоко подымая ноги и выбрасывая правую руку со сжатым кулаком то вправо, то влево.
Елена Феликсовна была страстным книголюбом и часто забегала к отцу (она тоже жила в «Метрополе») не только побеседовать, но и «поохотиться» за книгами. К сожалению, она не имела привычки аккуратно возвращать их, за что отец сердился на нее, но она умело выводила его из такого состояния каким-нибудь остроумным анекдотом или шуточной песенкой. После этого наступал мир, слышался смех, а Елена Феликсовна утаскивала очередную книгу.
Итак, вокруг Ларина концентрировалось огромное количество людей ярких, талантливых, потому что сам он был человеком удивительно общительным, интересным собеседником.
У отца была большая библиотека, которую он регулярно пополнял, покупая экономическую и художественную литературу у букинистов. Развалы букинистических книг находились под открытым небом у Китайгородской стены, против Политехнического музея. Помнится мне, там он приобрел произведения русских и зарубежных классиков в великолепном издании Брокгауза и Эфрона и множество других книг: Сологуба, Мережковского, Лескова, статьи известного литературного критика Юлия Исаевича Айхенвальда «Силуэты русских писателей» и другие его работы. Ларин ценил Ю. И. Айхенвальда очень высоко, был опечален его высылкой за границу (Ю. И. Айхенвальд принадлежал к партии кадетов). Отец рассказывал, что во время своей командировки в Германию в 1924 году виделся с ним и тщетно пытался уговорить его вернуться в Россию, обещая помочь. В Москве в то время находились два сына Ю. И. Айхенвальда: Александр Юльевич, большевик, один из представителей экономической школы Бухарина, и Борис Юльевич, педагог. Борис Юльевич преподавал литературу в школе, где я училась. Отец специально отдал меня в ту школу в надежде, что сын Айхенвальда хотя бы частично унаследовал способности отца. И действительно, он оказался незаурядным преподавателем литературы. Заниматься у него было чрезвычайно интересно. Оба сына Айхенвальда погибли в эпоху террора.
Противоречие между потенциальной энергией, заложенной в его одаренной, жизнерадостной натуре, и энергией кинетической, кинетической в буквальном смысле слова — ограниченной возможности двигаться, сформировало характер Ларина. Ущербность физическая привела к «перепроизводству» (если так можно выразиться) энергии творческой. Закон сохранения энергии на примере Ларина продемонстрирован вполне наглядно.
По своему умственному складу, как справедливо заметил Осинский, Ларин — экономист-изобретатель, что, как он полагал, особенно сложно, ибо эта область затрагивает отношения между людьми. Поэтому в огромном потоке его предложений, проектов бывали и неосуществимые, не оправдавшие себя. Он был мечтателем, вдохновленным Революцией (а кто из большевиков не был мечтателем!), прожектером в лучшем смысле слова. Высказывание Ленина о ларинской фантазии хотя и носит гиперболический характер, но, несомненно, не лишено оснований. «Ларин… человек очень способный и обладает большой фантазией. Фантазия есть качество величайшей ценности, но у тов. Ларина ее маленький избыток. Например, я бы сказал так, что, если бы весь запас фантазии Ларина разделить поровну на все число членов РКП, тогда бы получилось очень хорошо»[70]. И хотя Ленин в пылу полемики, учитывая характер Ларина, рекомендовал не привлекать его к государственной деятельности, а использовать как лектора и журналиста, именно Ленин использовал, по его словам, «громадные знания» Ларина на работе государственного характера. Однако после выступления Ленина (о ларинской фантазии) штамп фантазера к нему пристал. Между тем многие ларинские «фантазии» оплодотворяли экономическую жизнь страны: система главков, центров, совнархозов, рабочего контроля, жилищной кооперации, совхозы, Госплан, непрерывная рабочая неделя, явившаяся резервом первого пятилетнего плана, и многое другое было введено по предложениям и экономическим расчетам Ларина.
