В свою очередь, Выговский был так зол на своего бывшего соратника, что отдал приказ, «чтобы, поймав Богуна, бунтовщика посадили на кол»103. Именно на кол и именно Богуна. Такое распоряжение Выговского становится понятным, только если тот на самом деле руководил действиями оппозиционных полковников.
Почему Богун, противник русских воевод как символа ограничения гетманской власти и установления крепостнических порядков, пошел на мир с Москвой? На самом деле, свергнув Выговского, старшина еще не определилась, к кому склониться – к царю или королю. Но неудачная попытка договориться с Польшей и нежелание польской шляхты пойти на условия, устраивавшие Украину, заставили Ивана летом 1659 года выбрать Москву как наименьшее зло.
По сообщению одного участника, на старшинской раде «некоторые вольнодумцы говорили, а особенно Богун, полковник Паволоцкий, против царя московского. Что мы под царем не думаем оставаться, когда знаем, что царь не даст нам таких вольностей, которые мы имели от короля его милости…»104. В результате старшина во главе с Богуном предложила Москве Жердовские статьи, по которым они хотели объединиться с русским царем.
Это был не просто проект хорошего договора с Россией. Мысль сторонников украинской государственности шла в этом документе гораздо дальше – можно сказать, что Жердовские статьи по заключавшейся в них степени независимости Украинского гетманства превосходили даже первую редакцию Гадячского договора, хотя и не имели эффектных фраз вроде «Княжества Руського». По сути, речь шла о полной независимости от Москвы и сведению вассалитета до минимума. В Жердовских статьях наиболее ярко проявились основные устремления сторонников «государственной группировки»: твердая власть гетманской администрации, свобода назначений и полный приоритет старшинского управления на территории гетманства, отсутствие русских воевод, свободные внешние сношения, самостоятельная церковь, распространение старшинской власти на территорию Белоруссии.
Но самые активные полковники, составлявшие «костяк» государственной группировки, – К. Андреев. И. Кравченко, В. Бутримов, М. Ханенко, М. Зеленский, О. Гоголь, не приняли участия в Переяславской раде, где происходили решающие переговоры с русскими. Официально они были оставлены на границе для защиты от поляков и татар. Не принял в ней участие и Богун. Скорее всего, это произошло из-за нежелания полковников встречаться с русскими воеводами, которых они недолюбливали. Однако это оказалось серьезной ошибкой.
На второй Переяславской раде Ю. Хмельницкий присягнул царю. Но русские воеводы, воспользовавшись моментом, изменили статьи так, что они значительно уступали договору 1654 года. Воеводы должны были теперь находиться во всех крупнейших городах Украины, гетману и казакам запрещалось вступать в Белоруссию, Киевский митрополит должен был подчиняться Московскому патриарху, а не Константинопольскому. Резко и серьезно урезались полномочия казацкой администрации в решении внутренних проблем.
Когда старшина ознакомилась с этим документом, «особливе полковники Богун, Ханенко, Гоголь и иньшие… крепко нарекали за неисправление на старшину, в Переясловле при Хмелниченку бывшую»105.
Недовольство Богуна стало известно полякам. Потоцкий писал королю, что «полковники Уманский и Богун совершенно преданы вашей королевской милости и теперь не поехали присягать в Переяславль106». А Выговский, еще совсем недавно желавший посадить Богуна на кол, писал о нем королю уже совсем по-другому: «Полковник паволоцкий принужден был отстать от нас»107.
В январе 1660 года Богун участвовал в операциях против армии короля и Выговского, в чьем распоряжении имелось восемнадцать тысяч поляков, пушки и татары. Вместе со своими соратниками последних лет О. Гоголем, М. Ханенко и и. Сирко он отражал польский поход на Брацлавщину. Великий коронный гетман С. Потоцкий намеревался захватить Могилев-Подольский, Умань и Брацлав. Богуну с товарищами удалось не только сорвать этот план, отбив Могилев, но и взять Бар108.
Летом Богун находился в Умани для обороны от татар. Осенью 1660 года он был вместе с Ю. Хмельницким под Чудновым, где произошло генеральное сражение русско-украинских и польско-татарских войск. Как известно, в решающий момент Хмельницкий заключил мирный договор с Речью Посполитой. Богун лично участвовал в переговорах под Слободищами вместе с полковниками Зеленским, Гоголем, Кравченко и Ханенко – все с той же группой «государственников», настаивая на принятии условий Гадячского договора109. В результате был заключен Чудновский договор с поляками. Русские войска, оставшись без союзников, потерпели сокрушительное поражение, а В.Б. Шереметев попал в плен.
После заключения мира Богун по-прежнему сохранил за собой звание Паволоцкого полковника. Но Чудновский договор, сильно уступавший даже урезанному варианту Гадячского, никак не мог его удовлетворить. Это один из самых малоизвестных и спорных периодов его жизни. Многие историки считали, что он даже был арестован и заключен в Мальборкскую крепость. Однако документальных подтверждений этому нет.
На протяжении всего 1662 года Богун весьма активно принимает участие в походах Юрия Хмельницкого. В марте он был назначен наказным гетманом, после чего вместе со своим полком (четыре тысячи), с полковником Бережицким (две тысячи) и татарами Девлет Келдея (шесть тысяч) отправился на Левобережье. Против него был выслан Г.Г. Ромодановский с двадцатью четырьмя тысячами человек110.
Под Жолвиным на реке Суле у боярина был с Богуном бой. Казаки напали на русских во время переправы. Когда их атаку отбили, они окопались и выдержали штурм. Во время этих стычек в плен попал племянник Богуна Кузьма111. После этого Богун выручил осажденного в ирклееве Бережицкого, и они вместе укрепились в этом городе, рассылая по окрестностям загоны татар112.
После отступления на Правый берег в августе 1662 года Богун передает в Жолкве королю письма Юрия Хмельницкого. В них объяснялось, что казаки не могли собственными силами противостоять мощной армии Ромодановского, а обещанная помощь от поляков и татар так и не пришла. Хмельницкий посылает Богуна и на сейм, проходивший во Львове113. Именно тогда Богун позволяет себе резкую выходку против короля (как некогда против русских воевод) и попадает в немилость. Возможно, именно этот инцидент описывает знаменитая польская «Рифмованная хроника». В ней говорится, что Богун, едучи рядом с королем, кричал толпе крестьянских детей: «Дети, дети украинские! Своего пана короля ударьте по великому носу, милостивому!»114. Хотя поляки приняли это за шутку, но, по выражению автора хроники, «король свистнул носом», а «с Богом и королем нужно начинать шутку осторожно»115.
