Галлер слушал некоторые выступления в академии. Он полагал дискуссию полезной: впервые после установления Советской власти широко обсуждалось, каким быть флоту. Но видел и ее излишнюю теоретическую условность; этим особенно отличались выступления Б. Б. Жерве и М. А. Петрова, а также и некоторых других участников дискуссии. Так, преподаватель академии А. А. Тошаков даже ставил вопрос о том, что Балтийский флот должен встретить силы врага в Бельтах и Зунде, не допустить прохода сил Антанты в Балтийское море. Выступать на дискуссии Лев Михайлович не стал, несмотря на уговоры Жерве и Петрова, — весьма признателен, но, как человек больше практический, должен заниматься боевой подготовкой команд и техническим состоянием имеющихся кораблей.
Лев Михайлович с самого начала занял позицию реалистическую: использовать те силы, что есть, восстанавливать все корабли, которые по своим тактико-техническим элементам еще не устарели, могут быть использованы для активной обороны морских рубежей. Он исходил из понимания слабости флота на Балтике, не говоря уже о практическом его отсутствии как реальной боевой силы на других театрах. Вот поэтому Галлер и планировал предстоящие маневры как бой на минно-артиллерийской позиции против превосходящих корабельных сил противника. Вести его должны были наши линкоры, крейсера, эсминцы и подводные лодки в районе к востоку от острова Сескар во взаимодействии с Кронштадтской крепостью.
План маневров был рассмотрен Реввоенсоветом Морских сил Балтийского моря, согласован с Петроградским военным округом и утвержден Э. С. Панцержанским, который 24 сентября, накануне маневров, прибыл в Кронштадт. В тот же день вышли на позиции подводные лодки «Волк», «Змея», «Рысь», «Леопард» и «Ерш», проследовал на запад отряд, обозначающий «синих», — учебное судно «Океан» и минный заградитель «Волхов». Утром 25 сентября «синие» начнут движение от острова Гогланд к советским берегам… И в то же утро вышел с Большого Кронштадтского рейда отряд «красных». Вперед ушли эсминцы Виноградского, чтобы от маяка Шепелевский развернуться завесой для поиска «противника». Вслед за концевым эсминцем «Гарибальди» (бывший «Лейтенант Ильин») двинулся и «Марат». Лев Михайлович стоял на ходовом мостике вместе с Панцержанским и Викторовым. В предшествующие маневрам дни он почти не спал, устал предельно. Но зато теперь был доволен! снялись с якоря вовремя и организованно, на запад, как планировалось, пролетели два «гидро» на воздушную разведку, подводные лодки уже донесли по радио о занятии позиций. Да и вообще хорошо в море! Хорошо и видеть результат, пусть самый малый, первый, долгой в нелегкой работы. Ведь пришлось практически своими силами готовить корабли к кампании, спешно обучать начавших поступать в мае учеников из военморов-комсомольцев.
Трое суток длились маневры. «Марат» вел артиллерийский «бой» с линейными крейсерами «синих», эсминцы дружно атаковали врага, бомбовые удары с воздуха наносили «гидро», выходили в атаки подводные лодки… За все время ни одной неисправности, которая вывела бы корабли или их оружие из строя. Успешно прошли артиллерийские и торпедные стрельбы. Продемонстрировали также умелое взаимодействие линкор и эсминцы с фортами Кронштадтской крепости в «бою» с кораблями «синих» и при высадке и отражении десанта «синих» же на побережье Лужской губы. Правда, из-за того что Петроградский военный округ согласился участвовать в маневрах лишь условно, десант обозначили свозом с «Океана» на шлюпках двух рот машинной школы. Что ж, сделали все, что могли…
Э. С. Панцержанский был доволен: флот показал, что на Балтике у РСФСР есть реальная морская сила. Произвели маневры впечатление и на прибывшего на «Марат» командующего Петроградским военным округом В. М. Гиттиса. Бывший полковник, проведший всю мировую войну на фронте, в гражданскую войну командовавший армиями и Кавказским фронтом, живо интересовался боевыми возможностями флота при взаимодействии с Красной Армией на приморском фланге. Галлер не жалел времени, чтобы убедить Гиттиса в его важности. «Упустил, Лев Михайлович, — признался он. — На будущий год спланируем высадку десанта, выделю минимум полк, проиграем и отражение десанта. Обещаю, штаб округа установит с вашим штабом самую тесную связь…»
Итак, успех. Но следует непременно отметить, что достижения Морских сил Балтийского моря в кампанию 1922 года во многом определили взаимопонимание М. В. Викторова и Л. М. Галлера с членами Реввоенсовета П. И. Курковым и Ф. С. Аверичкиным. Они поддерживали наморси и начштаба во всех их начинаниях, помогали силами политработников и партийных организаций налаживать крепкую воинскую дисциплину. Курков и Аверичкин высоко оцепили самоотверженную работу командования флота. Еще 20 декабря 1921 года они писали в Москву В. И. Зофу, комиссару Морских Сил Республики, что Викторов и Галлер — «специалисты, добросовестно относящиеся к делу и работающие не за страх, а за совесть, а таких специалистов в Балтийском флоте не очень много…». Там же о Галлере: «…работает нач. штаба фактически с начала кронштадтских событий и за все время прекрасно относится к делу и выполняет всю штабную работу (особенно в связи с недостающими сведущими специалистами во флоте)»[136].
После того как в течение нескольких дней был закончен и отправлен в Москву, в Морской штаб, отчет по маневрам, Лев Михайлович наконец-то выбирается в Петроград. Катер «Марата» с высокой и тонкой, надраенной до блеска медной трубой доставляет его из Кронштадта в Неву, швартуется к пристани у Сенатской площади. Стоит чудный день, сухой и теплый, как это иногда бывает в Петрограде золотой осенью. С деревьев уже опадают желто-красные листья, они шуршат под ногами, когда Галлер проходит к Невскому Александровским садом. Как всегда, Галлер привычно окидывает взором Адмиралтейство, мощенную булыжником Дворцовую с величавой колонной. На Невском оживленно, по случаю выходного прогуливается принарядившаяся публика. В совсем еще недавно забитые досками окна магазинов нынче вставлены стекла, на витринах — давно забытое. Какие-то колбасы, окорока, свежая аппетитная зелень… Он заходит в кофейню, выпивает чашечку кофе (настоящего, ароматного и крепкого!) с вкуснейшим пирожным и даже берет коробку с собой — для сестер. И откуда все появилось, как из-под земли?!
Правильная политика — нэп… Лев Михайлович не раз беседовал на баке у фитиля с военморами. Большинство их из крестьян, безусловно довольны заменой продразверстки продналогом. Лев Михайлович вспоминает давние беседы с Белли о том, как успокоить российское крестьянство. Вот большевики и дали ему все, что нужно, — землю, теперь установили твердый налог. Дали перспективу. Зачем же мужику бунтовать? И кончились крестьянские восстания, экономика страны сразу начала набирать силу. Теперь можно залечивать раны мировой и гражданской войн. Только сегодня он прочел сводку по Петроградскому торговому порту; в этом году уже триста с лишним иностранных пароходов загрузились у нас и ушли на запад. От торговли страна богатеет…
