И тут, как вспоминает Яковлев, «когда Сталин заговорил о людях. Дементьев шепнул мне:
– Давай попросим за Баландина.
Василий Петрович Баландин работал заместителем наркома до прихода в наркомат и Яковлева, и Дементьева, но они хорошо знали этого замечательного руководителя. Он был специалистом моторного производства, а с моторами у нас в стране было крайне напряженное положение, каждый инженер был на счету, а тут заместителя наркома сажают в тюрьму по нелепому доносу.
– Товарищ Сталин, вот уже больше месяца как арестовали Баландина, честного и преданного работника. Мы не знаем, за что его взяли, но уверены, что произошло недоразумение.
– Где он?
– У меня, – подал голос Берия.
– Ну, и что?
– Пока никаких показаний не дает.
– Вот видишь. Отпусти его. А если выяснится, что он враг, то вместе с ними вернется к тебе, – и ткнул пальцем в Дементьева».
На следующий день Василий Петрович Баландин, остриженный наголо, бледный, с припудренными кровоподтеками на лице вошел в кабинет Шахурина. Там были оба его заместителя, которые взяли на себя смелость и протянули руку помощи ни в чем не повинному товарищу. Это было редкостью тогда…
Нарком тут же подписал приказ о назначении Баландина директором Рыбинского моторного завода и отправил подальше от бдительных глаз недремлющих Органов.
У победы много отцов…
В мемуарах Шахурина ясно написано, что именно он был инициатором освобождения Баландина.
В изложении И.Ф. Петрова этот эпизод звучит несколько по-другому, и там за Баландина вступается именно он, Петров. Это все к тому, что к воспоминаниям ветеранов, авторам мемуаров следует относиться с большой осторожностью…
Петров Иван Федорович (1897–1994) – советский военный и научный деятель, генерал-лейтенант авиации, кандидат технических наук.
Родился в д. Щипцово Ярославской губ. Окончил три класса церковно-приходской школы, работал в переплетной мастерской, рабочим на частном свинцово-белильном заводе. После этого – в речном пароходстве (1911 г.).
С 1916 г. – в армии. Матрос во Втором Балтийском флотском экипаже. В 1917 году принимает участие в штурме Зимнего дворца, а с 27 октября в составе 1-го красногвардейского отряда под командованием П. Дыбенко – в боях с казаками под Пулковом, Гатчиной, Александровском.
В декабре 1917 года оканчивает Машинную школу БФ с дипломом авиамеханика и направляется под Петроград в Красное Село в школу воздушного боя.
В 1920 году окончил военную школу морских летчиков в Самаре. В 1929 г. окончил Военно-воздушную инженерную академию. В 1923–1925 гг. – летчик-инструктор 1-го класса Севастопольской школы морской авиации. В 1929–1940 гг. работал летчиком-испытателем в НИИ ВВС, заместителем начальника института. Проводил государственные испытания самолетов Н.Н. Поликарпова и А.Н. Туполева, летал на 137 типах самолетов. В 1940–1941 гг. начальник ЦАГИ. В 1941 г. – заместитель командующего ВВС РККА. В 1942–1947 гг. – начальник НИИ ГВФ, в 1947 г. начальник ЛИИ. С 1952 по 1963 г. был ректором Московского физико-технического института, в создании которого принял самое деятельное участие.
Немцы ничего не знали о военно-стратегической игре по обороне Москвы от воздушных налетов и уже 22 июля 1941 года осуществили первую бомбардировку нашей столицы.
Наша поступь тверда,
И врагу никогда
Не гулять по республикам нашим.
Из популярной песни 30-х годов
В тот день 22 июля несколько сотен немецких самолетов отправились на бомбардировку Москвы. Но эффект от налета оказался несоизмерим с замахом. Только единицы немецких бомбардировщиков достигли цели, остальных на подступах к столице встретили истребители ПВО. Немцы во второй раз в этой войне обожглись о радары. Впервые это произошло во время так называемой «воздушной битвы за Англию». В 1940 году, когда фашисты разгромили англо-французские войска на континенте и тем пришлось срочно эвакуироваться на Британские острова, Гитлер решил, что воздушными налетами он «выбомбит» Великобританию из войны. Но легкой победы не случилось. Раз за разом английские самолеты встречали врага над Ла-Маншем и навязывали им невыгодный бой вдали от цели. Дело было в том, что англичане первыми тогда освоили технику радиолокации и научились распознавать цели задолго до их появления в небе над английскими городами. Это был тщательно охраняемый секрет, но ученые многих стран, в том числе и советские, уже работали в области радиолокации. Коллектив московских ученых во главе с В. Тихомировым весной 1941 года разработал установку «Пегматит», дающую возможность обнаруживать самолеты задолго до их приближения к объектам бомбардировки. Именно 21 июля, накануне первой массированной «показательной» бомбежки нашей столицы Тихомиров приехал со своей установкой в подмосковный полк ПВО для того, чтобы поучить личный состав службы ВНОС (воздушное наблюдение, обнаружение, связь) работе со своим прибором. Лейтенанты и сержанты, морща лбы, следили за зеленым лучом, с трудом постигая мудреные термины. Наконец все вроде поняли, и Тихомиров засобирался в Москву. Едва он сел в машину, чтобы ехать домой, как из зеленого кузова кунга, в котором помещался секретный «Пегматит», вывалился сержант и закричал: «Товарищ ученый, ваша установка испортилась, все мерцает и сверкает». Тихомиров вернулся в будку трехтонки, именуемую в армии кунгом, сел к экрану и обомлел: он весь светился «целями» – на Москву шло невиданное количество самолетов. Теперь уже Тихомиров вывалился из трехтонки и помчался к телефону. Он добрался-таки до высшего руководства ПВО и потребовал немедленно поднимать в воздух истребители. Ему поначалу популярно объяснили, куда надо идти с такими указаниями, но, слава богу, он сумел втолковать…
«Пегматит» тоже был пока опытным образцом, и нужно было время, чтобы наделать их, внедрить в войска, обучить персонал, но времени уже не было.
«За пять месяцев войны вражеской авиацией было совершено 90 налетов. Самолетами противника сброшено на город 1521 фугасная и 65 620 зажигательных авиабомб. В результате бомбардировок пострадали 6380 человек, из них: убито 1327, тяжело ранено 1931, легко ранено – 3122. От сброшенных зажигательных и фугасных бомб в городе возникло 1539 пожаров, в том числе наиболее крупных – 671. В результате уничтожено 402 жилых дома и частично повреждены 858 домов. Из этого количества 245 жилых домов сгорели и частично пострадали от огня 110 домов. На промышленных объектах возникло 130 пожаров, из них в 40 случаях заводским и фабричным цехам и сооружениям причинены значительные повреждения. Бомбардировкой разрушены 22 промышленных объекта, из них 3 завода, 12 фабрик, 7 предприятий городского и железнодорожного транспорта… Разрушены плодоовощной комбинат «Красная Пресня», заводы – Пресненский машиностроительный, авиазаводы № 28 и 39, имени революции 1905 года, «Красная Пресня», хлебозавод им. Хрущева. Фабрики: «Трехгорная мануфактура», макаронная, ТЭЦ, Краснопресненское трамвайное депо, издательство «Правда», холодильник № 7, склад трикотажных изделий на 1-й ул. Ямского поля, детская больница, большое количество автобаз и складов в районе Магистральных улиц».
