Англичане посылают корабль среди бела дня. Вернувшись, капитан сообщает: он видел, что на ферме в Атлите жизнь идет своим чередом, во дворе и в поле работают.
Разведуправление англичан решает взять инициативу в свои руки. В военном госпитале в Каире находят добровольца из Палестины, Цви Рабина, раненного в Галиполи во время службы в «Полку погонщиков мулов». Англичане расспрашивают Рабина и выясняют, что он служил в Хайфе извозчиком и знаком с местностью вокруг Атлита, как с собственным домом. Ему предлагают сойти ночью на берег и передать сообщение. Рабин соглашается.
Он сошел на берег без помех, но, когда пересекал шоссе между фермой и берегом, увидел колонну турецких войск. Рабин залег в кустах. Колонна оказалась очень длинной, потому что это был транспорт снабжения, двигавшийся на юг. Повозки двигались всю ночь.
Днем Рабин не рискнул выйти из укрытия, а ночью шоссе снова запрудили повозки. Передвигалась часть немецких и турецких войск, которые под командованием генерала Керса фон Керсенштейна должны были совершить новую попытку форсирования Суэцкого канала.
На третью ночь корабль должен был отплыть… Если Рабин не вернется к сроку, ему не выбраться в Египет. И он пускается бегом через шоссе. Вот он уже во дворе фермы. Постучать в двери Рабин побоялся. Письмо из Каира от английского офицера он привязал к… оглобле телеги и бросился наутек, успев на корабль до его отплытия.
Арон, обнаруживший на заре письмо, узнал, что корабль снова приплывает через три недели. Он срочно отправил прибывшему тем временем в Стамбул Авшалому телеграмму, что надо возвращаться.
Но корабль в назначенный срок не показался. Вместо него появилось сообщение турецкого командования о том, что британский военный корабль напоролся на мину вблизи Бейрута. Корабль, которого люди НИЛИ ждали с таким волнением, утонул.
В ЕГИПЕТ, КРУЖНЫМИ ПУТЯМИ
Авшалом снова готов на риск, но Арон настаивает на своем: на этот раз — его очередь. Он рассказывает Джемаль-паше, что хочет повидаться со своим учителем — крупнейшим ботаником Германии, профессором Отто Варбургом, живущим в Берлине.
Арон обещает использовать пребывание в Германии для того, чтобы развеять там слухи о гонениях на евреев в Палестине. Турецкий вельможа с таким планом согласился.
После нескольких дней переговоров в Стамбуле с чиновниками, Арон получает паспорт для поездки в Берлин, а оттуда — в нейтральный Копенгаген, кишащий шпионами разных стран. Тут он возобновляет связи с англичанами, встречается с британским уполномоченным в Дании и излагает ему план союза НИЛИ с Британией. Уполномоченный отвечает, что обычно шпионят ради денег, а не ради политических целей. Поменял ли англичанин свое мнение или нет, мы никогда не узнаем, но так или иначе, Арон внезапно решает отправиться в Нью-Йорк. Он взял билет на голландское судно. Но англичане судно задержали и, вопреки протестам капитана, учинили проверку пассажиров.
Арон Аронсон, гражданин вражеской державы, «попадает в плен». Когда судно прибывает в Англию, Аронсона отводят не в лагерь для интернированных, а к очень важному человеку — сэру Базилю Томпсону, главе британской разведки. Аронсон излагает ему план сотрудничества с НИЛИ. Хладнокровный англичанин загорается. Его интерес к собеседнику повышается еще больше, когда тот, как бы невзначай замечает:
— Я слышал, что ваши войска в Синае получают воду в цистернах, которые доставляют по железной дороге. Тот, кто следит за движением поездов с цистернами, может составить себе мнение о ваших силах. А ведь под ногами у ваших войск есть вода. Лишь надо копнуть песок и добраться до нее.
— Откуда вы знаете? — спрашивает англичанин.
— Из хроник Иосифа Флавия и собственных наблюдений. Я как-никак специалист по сельскому хозяйству. Я знаю, что на глубине 300 футов хранится столько воды, что можно напоить всю землю, пригодную для обработки, не только в Палестине, но и в самой пустыне.
Томпсон заколебался. Он проникся уважением к Аронсону, но где это видано, чтобы шпионажем занимался ученый? Такого рода люди Томпсону еще не встречались. После некоторого размышления начальник «Интеллидженс сервис» решил дать Аронсону рекомендательное письмо в Военное министерство.
Премьер-министр Англии Ллойд-Джордж также, как Аронсон, был убежден, что, вопреки провалу операции в Галиполи в 1915 году. Восточный фронт — то место, где можно сломить врага и вывести из застоя Западный фронт. В правительстве не находилось желающих взять на себя ответственность за новую инициативу на турецком участке. После того, как Уинстон Черчилль потерял место в правительстве из-за неудач с турками, не только политики, но и генералы не хотели брать командование фронтом, «третьего сорта»…
Из Лондона Арон отправляется в Египет с рекомендациями бюро главы правительства. Прибыв на место, он убеждается, что явился чересчур рано. В штабе в Каире ничего не знают о планах Ллойд-Джорджа превратить Синай в главный фронт. Каирские чины готовы восстановить связи с НИЛИ, но не ценой, которую требует Аронсон. Его утверждение о воде, которая якобы ждет, чтобы до нее добрались в районе Рафиаха, тоже не вызывает восторга. Рафиах — передовая позиция британцев в пустыне. Там расположено несколько подразделений с задачей наблюдать за турками. Им вполне хватает воды, доставляемой поездом из Исмаилии. А о том, чтобы Рафиах стал трамплином для прорыва, никто не думает.
Арон бесцельно проводит дни. Посещает лагеря эмигрантов из Палестины, встречается с добровольцами Еврейских транспортных полков, демобилизованных после эвакуации из Галиполи, и ждет.
ГИБЕЛЬ АВШАЛОМА. ВОЗВРАЩЕНИЕ АРОНА. АКТИВНОСТЬ ИОСЕФА
Сообщение, посланное Ароном из Берлина до его переезда в Данию, почему-то не попало в Атлит. Сара и Авшалом не знали, что делать. Затем поступила весть о том, что Арон уехал в Америку.
Сара и другие члены НИЛИ не могли предположить, что поездка в Америку приведет Арона в Лондон. Они сочли, что какие-то, очень важные причины, побудили Арона изменить начальный план — встретиться с английскими разведчиками в Европе. И пока они ждали вестей из-за океана, чтобы наконец постичь смысл поездки Арона в США, надо было действовать: восстановить связь с Каиром. Поэтому Авшалом решает еще раз перейти линию фронта в Синае. На сей раз он берет с собою Лишанского, хорошо знакомого с племенами бедуинов в Негеве. Переодетые в кочевников, они 20 января 1917 года отправляются в пустыню. С ними едет проводник, — бедуин.
22 января дозорные бедуинов, служивших британцам, нашли переодетого бедуином европейца, почти без сознания среди песков, в 3–4 км от передовых линий англичан. Человек этот был изрешечен пулями.
