Иисус Христос есть Упование наше: возводи же к Нему чаще с упованием очи твои и проси во всем Его всесильной помощи.
Боже мой! Как легко наследовать благословение Божие и клятву, и притом гораздо легче клятву, чем благословение. Как быстр переход от состояния благодати к состоянию греха, так легок переход от благословения к клятве. Но как тяжело переносить клятву! Боже мой!
14 марта. Сегодня я испытал и сладость молитвы во время Литургии, и всю адскую тяжесть греха — беспорядочного, недоконченного (от смущения духа непонятного) чтения разрешительной молитвы. Эта тяжесть давила мою душу целый день жесточайшим образом, так что я не мог нигде найти себе места.
Господи! Даруй мне спасительно памятовать страшный день печали, 13 марта (Четыредесятница, 6–я неделя Поста) и никогда вперед не поддаваться смущению при чтении священных молитв.
Пренебрегая молитвами, спешно прочитывая или не дочитывая их от смущения, какою ты после святынею не пренебрежешь? — Смотри, Бог благовременно тебе дает заметить это, чтобы ты очувствовался и исправился. Углубляйся в молитвы, при требах читаемые. Домашние молитвы ты довольно упорядочил, упорядочь чтение и молитв Требника.
Побеждай благим злое. Всякое зло побеждай добром. Если страсть какая палит тебя, побеждай ее любовию, потому что все страсти происходят от недостатка любви к Богу или ближнему и от большого самолюбия. Если злой человек на тебя восстает, побеждай и его злость добром, делая ему добро.
Маловере! Почто у су мнился ecu? (Мф. 14, 31.) Во время службы непременно нужно всегда иметь самоуверенность, или лучше — веру в Бога и надежду на Его помощь.
Старайся иметь постоянно мирное настроение души.
Спокойно и как можно медленнее читай и Евангелие, и молитвы, положенные в Служебнике или в Требнике: тогда родится в тебе и вера, и умиление. — Бог мира посетит тебя тогда и умирит душу твою.
Здоровье есть драгоценнейший тебе дар Божий, да притом оно нужно для славы Божией, то есть для того, чтобы ты, при своем здоровье, славил Бога; для твоей жены, для твоей родительницы и для тебя самого. Но страсти уносят здоровье. Ради одного этого не предавайся им, противодействуй им всеми силами. Диавол силен, но Господь сильнее. Болий есть иже в вас, неже иже в мире (1 Ин. 4, 4). Призывай же чаще Господа в помощь. — 26 <?> февраля.
Господи! Ты так благ, так благ ко мне, недостойному, милости Твои ко мне так бесчисленны и велики, что мне надобно только всегда радоваться, вспоминая о них; но — и горевать, плакать, когда не вспоминаю о них или грехами моими прогнев ляю Тебя.
Святые Тайны имеют печать сию: Истина, Мир, Радость, Жизнь. А диавол со своими клевретами имеет следующую печать: ложь, клевета, брань, печаль, смерть.
Слава животворящим Тайнам, возвеселившим меня небесною радостию после принятия их (2 марта в 4–ю неделю Великого поста).
Однажды навсегда заметь, что вера живая и действенная есть дар Божий и что она никак не может подчиняться твоему искусству приобрести ее: Господь Сам знает, когда дать ее. Искусство приобресть ее есть грех. [119]
Каждое мгновение или мысль живой веры есть мир, радость, жизнь для души, равно как каждое мгновение или мысль неверия есть беспокойство, терзание, смерть для нее. Так рассуждать научил меня постоянный опыт. Даруй же мне, Господи, иметь живую веру в Тебя и во все то, во что требует от меня вера. — 2 марта 1858 года.
Малейшее греховное движение или движение какой–либо страсти связывает сердце, а движение святого чувства расширяет, радует его; как прекрасно устроено это у Господа Бога!
«Два, точно, два во мне ума», — говорит святитель Григорий Богослов о грехе первородном; этот грех восстает при всяком святом деле и чувстве, даже слове и мысли, если человек достаточно не углубился в созерцание добра.
Слава бесопрогнательной силе Креста Твоего, Господи! Я придавил нижним концом спасительного знамения чрево свое, и мучивший меня бес иышел. 3 марта 1858 года.
Небесного сокровища любви никогда не променивай на земной прах. Разумей.
Держитеся любве (1 Кор. 14, 1), — говорит святой Апостол; я прибавлю: держись любви к Богу и к людям даже тогда, когда бы из–за нее тебя постигла нищета, скорбь, болезнь, гонение. Помни, что Бог есть Любовь и кто подвизается для любви, тот подвизается для Самого Бога.
Все страсти тесно связаны между собою: ненависть со скупостию, гордостию, завистию и другими! Дай только овладеть собою одной страсти — и тобою овладеют и другие.
Если бы против греха или какой–либо страсти следовало стать до крови, и тогда не нужно оставлять борьбы. Грех есть величайшая вражда на Бога и величайшее зло для нас самих; душа опытно — из своих мучений после греха, а иногда и во время греха — знает это: как же не бороться со грехом до последней возможности?
Народу, веровавшему, говорится в Деяниях Апостольских, бе сердце и душа едина… и ни един же от них глаголаше что свое быти: быша бо има вся обща (Деян. 4, 32). Ты хотя бы в своем семействе показал такой образчик: хорошо, если бы хоть в твоем уме учредился такой порядок. Но можно ли этого достигнуть? Можно ли иметь все общим, тогда как сердце и душа не едины? Я бы сделал это, но тогда страсти пробудятся в членах семейства: будут выдуманы мнимые потребности и имение будет расхищено. [120] Сам распорядись удовлетворением потребностей домашних, как апостолы и избранные ими лица. Это было бы хорошо. Пусть любовь, по возможности, приводит все в равновесие.
Бог вечно — неизменен, а ты переменчив. Ты можешь верить и не верить Его Тайнам, но Его Тайны всегда одни и те же: они нисколько не теряют от твоей неверности.
Твоя мать, как обыкновенный человек, с недостатками, с несовершенствами, и ты сердечно любишь и почитаешь ее. Как же ты должен любить и почитать Матерь Самого Господа Бога, преукрашенную Божественными благолепотами, избранную в женах всего мира? — Бесконечно много.
Когда нет у тебя мира и радости после принятия пречистых Таин, принимай это обстоятельство за искушение твоей веры, или лучше: усматривай в этом повод к самому глубокому смирению и сокрушению о грехах своих. У тебя очень мало смирения, и потому ты готов сейчас же роптать на Бога, а не слагать вину на самого себя.
Я был спокоен недели две (вторую и третью), и со мною не было искушений; враг не нападал на меня, по крайней мере с особою силою; веры в сердце было больше прежнего, и я заметно был ближе к Богу. Но в субботу по третьей неделе враг опять приступил ко мне с силою и начал силиться похитить мою веру. А как тяжело, когда чувствуешь, что вера, жизнь нашего сердца, нашей души, оставляет нас, когда ее кто–то силится похитить совсем. И одна минута без веры — смерть для души.
