– Ну, рассказывай, Яков, что случилось.
Погребняк был министром торговли Украины, но не менее важной его должностью был пост куратора футбольного клуба «Динамо» (Киев), который он опекал по личному распоряжению Щербицкого. Тот слыл ярым болельщиком и любил футбол с младых ногтей – еще когда сам гонял мяч на пыльных улицах города Верхнеднепровска. Эта страсть к футболу передалась и сыну Щербицкого – Валерию, который теперь лежал под капельницей. И, как оказалось, футбол в этом деле сыграл решающую роль.
– Вчера наши ребята проиграли ЦСКА – вот Валерка и сорвался, – ответил Погребняк. – Вы же знаете, как он мечтает, чтобы наше «Динамо» снова стало чемпионом.
– А почему оно, кстати, проиграло? – глядя в глаза собеседнику, спросил Щербицкий.
– Не знаю, Владимир Васильевич, – пожал плечами Погребняк. – Мы послали в Москву гонца, чтобы он уладил эту проблему. Тот телеграфировал, что сделка состоялась. Но перед самой игрой произошло что-то непредвиденное. По нашим сведениям, в дело лично вмешался министр обороны Гречко.
Услышав эту фамилию, Щербицкий напрягся – шутить с этим человеком было опасно и это не входило в планы хозяина Украины. Поэтому он спросил:
– Гречко могло быть что-то известно о нашем гонце?
– Трудно сказать, – вновь пожал плечами Погребняк. – Но мы можем это выяснить.
– Да уж, постарайся, Яков, – Щербицкий подошел к окну и, слегка отодвинув занавеску, выглянул на улицу.
После чего снова обернулся к собеседнику и спросил:
– Валерка пил один или с кем-то?
– Один, сразу после матча. Если дальше так пойдет, то мы потеряем парня.
– Ты о чем?
– Не о чем, а о ком – о Сашке Петрашевском. Надо вызывать его из Днепропетровска, чтобы Валерку вытаскивал.
Речь шла о закадычном друге сына Щербицкого, с которым Валерий близко сошелся в 1963 году, когда ему было 17 лет, а Петрашевскому на восемь лет больше. Александр тогда играл за футбольную команду «Днепр», а попутно учился в местном институте физкультуры. Из всех приятелей Валерия именно Александр оказался самым нормальным – когда Щербицкий-младший находился подле него, никаких дурных мыслей в его голову не приходило. Это была настоящая и бескорыстная дружба двух разных по возрасту людей. Увы, но она была вскоре прервана. В 1965 году Щербицкого-старшего, два года возглавлявшего Днепропетровский обком партии, вновь перевели на работу в Киев – снова назначили председателем Совета министров Украины (этот же пост он занимал в 1961–1963 годах). В итоге Валерию и Александру пришлось расстаться, хотя связь они не прерывали – перезванивались и переписывались, а иногда и встречались. Александр в 1966 году повесил бутсы на гвоздь и стал начальником команды «Днепр». И сколько Щербицкий-старший не уговаривал его переселиться в Киев поближе к сыну, Александр отвечал отказом – он не мог бросить свою команду, которая в 1971 году вышла в высшую лигу.
– Ты разве не знаешь, что Сашка отказывается переезжать в Киев? – задал вопрос Щербицкий, который напрашивался сам собой.
– Знаю, но там все дело в Лобановском. Если мы возьмем его в «Динамо», вместе с ним приедет и Петрашевский.
– Ты опять за старое? – Щербицкий недовольно поморщился. – Есть у нас тренер – Александр Севидов его зовут.
– Он свое уже отработал, – возразил Погребняк. – Три года у нас работает, но своим так и не стал. Нам свой человек нужен, с Украины. И лучше Лобановского человека не найти.
– Чем же он отличается от других?
– Мыслит по-современному, по-европейски. Но главное – Петрашевский вместе с ним переедет в Киев. То есть, два добрых дела сделаем: и наше «Динамо» освежим новыми идеями, и Валерию поможем.
Последняя фраза снова напомнила Щербицкому о том, по какому поводу он пришел домой, так внезапно сорвавшись с ответственного совещания. И эта причина больше всего заставляла его прислушаться к словам Погребняка. Судьба сына терзала душу Щербицкого, буквально выворачивала ее наизнанку. Про эти срывы знал уже чуть ли не весь Киев, что накладывало отпечаток и на авторитет хозяина Украины. Терпеть это дальше было невозможно. Поэтому к предложению Погребняка Щербицкий не мог не прислушаться.
– Как мы объясним Севидову, что больше не нуждаемся в его услугах, если он сделает нашу команду чемпионом, да еще, глядишь, завоюет и Кубок СССР? – первым нарушил молчание Щербицкий. – Над нами же вся страна смеяться будет!
– Мы скажем ему спасибо и проводим с почетом. И объясним, что собираемся строить другую команду.
– Какую такую другую?
– Базовую команду для сборной. Надо нашей Украине уже весь Союз представлять на международной арене. Разве это плохая идея?
Щербицкий с интересом посмотрел на Погребняка:
– Ну-ка, здесь поподробней.
– С Севидовым эту идею не осилить – он человек пришлый, москаль. А вот с Лобановским в самый раз. Если дать ему развернуться, то он сделает из нашего «Динамо» настоящую команду-машину. В «Днепре» у него такой возможности нет, а в Киеве сколько угодно. Создадим суперклуб, который станет базовой командой нашей сборной. И, главное, Лобановскому не надо будет уезжать в Москву, чтобы руководить главной командой страны. А пока из Москвы слух пришел – Горянского собираются снимать, а вместо него хотят назначить Константина Бескова. А как бы хорошо было, если бы сборная под нами ходила.
Погребняк закончил свой монолог и с нетерпением ждал ответа. Но Щербицкий не торопился его давать. Он мучительно решал дилемму, как ему быть. С одной стороны, ему хотелось помочь своему сыну, который буквально погибал на глазах. Но в то же время он не хотел выглядеть самодуром в глазах всего мира. Ведь если Севидов приведет команду к золотым медалям и Кубку СССР, его увольнение будет расценено именно как самодурство Щербицкого. И что тогда ему делать: объяснять всем и каждому, что он снял Севидова потому, что его сын пьет горькую? Нет, здесь необходимо было придумать что-то более разумное.
– Нет, Яков, увольнять Севидова мы будем только в том случае, если наша команда потерпит с ним фиаско либо в первенстве, либо в Кубке, – нарушил, наконец, тишину Щербицкий. – А с Петрашевским я сам лично поговорю – меня он не посмеет ослушаться.
– А как быть с Лобановским? – не скрывая своего разочарования, спросил Погребняк.
– Пока посидит в «Днепре», а там видно будет.
И Щербицкий, не попрощавшись, уехал обратно в ЦК.
Проводив его до дверей, Погребняк зашел к Валерию. Тот лежал в комнате один, а рядом с его кроватью стояла капельница.
– Ну, что сказал отец? – с надеждой в голосе спросил Щербицкий-младший, приподнявшись на локте.
Это была его идея – вывести Погребняка на разговор с отцом по поводу перевода Лобановского и Петрашевского в Киев.
