Она вообще много о чем не догадывается… Она так наивна! И так влюблена! А он – расчетливо и гнусно воспользовался ее наивностью и любовью… Так будет думать Ольга Константиновна Книппер-Чехова спустя десятилетия, и возможно, какая-то крупица правды в этом есть, но – только крупица. Она назовет свой брак с Михаилом Чеховым «сумасбродством, за которое впоследствии придется дорого расплачиваться».
Не более чем сумасбродство – с ее стороны.
Не более чем расчет – с его…
Большинство общих знакомых считали, что Михаил Чехов безумно любил свою прелестную жену.
А то, что решение о свадьбе было принято за несколько секунд… Этому тоже есть объяснение. И дело не только в легкомыслии Миши Чехова – таков уж был склад его души.
Из книги Михаила Чехова «Путь актера»: «В тринадцати-четырнадцатилетнем возрасте я был необыкновенно, катастрофически влюбчив. При первой же встрече с какой-нибудь девочкой я непременно влюблялся в нее, невзирая на ее внешность. Внутренние ее качества мне были не важны. Впрочем, я всегда отыскивал в ней какую-нибудь черту, которая приводила меня в восторг. То мне нравились ее брови, то улыбка, то какое-нибудь движение, то полнота, то худоба. Но я мог влюбиться и потому, что мне нравилось ее платьице. Я влюбился однажды в очень маленькую девочку за то, что она сыграла на рояле одним пальчиком какую-то детскую песенку. Словом, мне было все равно, за что влюбиться и как оправдать свою «любовь». Последней целью моей влюбленности всегда была свадьба. С первой же встречи я твердо решал жениться. И, приняв это решение, я уже ни на минуту не отходил от своей будущей жены. Но браки мои расстраивались обычно по двум причинам: или я намечал себе сразу несколько невест, и тогда брак был невозможен технически, или я до такой степени ни на шаг не отходил от своей будущей жены, что она, стесненная мной в каждом поступке, не выдерживала лишения свободы и пряталась от меня. Я страдал и ревновал ее ко всему и ко всем».
Он пишет о тринадцати-четырнадцатилетнем возрасте, но на самом деле оставался влюбчив на протяжении всей своей жизни. И возможно, в свои двадцать три года он искренне – за несколько секунд – влюбился в семнадцатилетнюю красавицу Олю Книппер. Если только не был влюблен в нее еще во время репетиций, по ее же признанию пронизанных атмосферой флирта…
Итак, решение принято. Но воплотить его в жизнь не так-то просто. Добиться благословения Олиных родителей Миша даже не надеялся. Венчаться решено тайно – «убёгом». Обоим – особенно Оле – это кажется таким романтичным! Ее похищают… Как будто вовсе не рациональный XX век на дворе! Тайное венчание… Как в пушкинской «Метели»! Правда, стоит погожий сентябрь и метелей не ожидается… К счастью! Ведь именно метель все разрушила у Маши и Владимира… А у Оли с Мишей все получится, они будут жить долго и счастливо.
Чехова в одном из первых своих фильмов Мулен Руж
Миша находит деревенскую церковь в десяти километрах от Москвы и сговорчивого священника, который за небольшую мзду соглашается венчать без письменного разрешения родителей. Миша доверяется двум друзьям – они будут шаферами на тайной свадьбе.
Оля не может довериться никому. Дрожа от возбуждения, в предвкушении восхитительного приключения, Оля укладывает в дорожную сумку самые необходимые вещи: ночную рубашку, платье, домашние шлепанцы, щетку для волос, зубную щетку, коробочку с порошком, мыльце в фарфоровой мыльнице, и еще – книжку, которую в данный момент читает… Тщательно наряжается: белая шелковая блузка с пышными рукавами и рюшами, узкая черная бархатная юбка, лакированные туфельки – они очень открытые и не слишком-то подходят для путешествия, но они так мило смотрятся на ее ножках! Она хочет быть очень нарядной и очень красивой для Миши. Сожалеет о том, что у нее нет духов в граненом хрустальном флакончике и пудры в фарфоровой баночке. Пудра ей, собственно, не нужна, у нее великолепная кожа, сама по себе гладкая, как фарфор, сверкающая свежестью и белизной… Но Оле всегда так нравились фарфоровые баночки с косметикой и флакончики с духами! До сих пор она могла о них только мечтать: папа считает неприличным для девушки краситься и пахнуть чем-либо посторонним, кроме чистой кожи и сухой лаванды, пакетики с которой укладывают в ящики с бельем. Но возможно, Миша ей купит хотя бы духи?
Ах, впрочем, с Мишей у нее будет все, что она только захочет! Она избавится от отцовской тирании… И начнется чудесная, новая жизнь. Только бы тетенька Ольга Леонардовна не почувствовала, не догадалась, не вмешалась, не предупредила побег! Как это случилось, когда Наташа Ростова хотела бежать с Анатолем Курагиным. Впрочем, Курагин был негодяй. Наташа никогда не была бы с ним счастлива. И потом, он был уже женат… Но Миша – Миша замечательный! Чудесный, добрый, честный. И Оля знает его с самого детства. От него уж точно не приходится ожидать неприятных сюрпризов.
Свадьба состоялась 3 сентября 1914 года.
Ольга Чехова в 1919 году
Оля встретилась с Мишей где-то в городе в назначенный час. Вдвоем поехали куда-то на окраину, где их ожидали шаферы. Потом – на двух дрожках – к месту венчания. Ехали долго. Оля успела замерзнуть в своей шелковой блузке и открытых лакированных туфельках. Радостное возбуждение сменилось страхом. Миша угрюмо молчал всю дорогу… И отчего-то сейчас казался ей чужим, совсем чужим. Ей вдруг расхотелось венчаться. Приключение, с таким нетерпением ожидаемое, перестало нравиться. Она начинает жалеть о том, что Ольга Леонардовна так ничего и не узнала и не воспрепятствовала побегу, а под конец путешествия – молится, чтобы хоть что-то случилось! Ну, пусть хоть колесо сломается! Или батюшка не явится в церковь… Не венчаться сегодня. Вернуться домой, в свой привычный мирок, из которого ей так хотелось вырваться. Хоть ненадолго отложить, хоть немного еще подумать! Ах, почему она не доверилась маме или Аде?! Возможно, они бы ее отговорили.
С дочерью Адой
Колесо не сломалось. И батюшка был на месте. Но деревенька показалась Оле такой убогой и бедной, на паперти было грязно, церковь – маленькая, будто часовенка, и крестьяне со свечами стояли – словно на похоронах… И что это за венчание – без хора, без фаты, без флердоранжа?! Зачем она только согласилась?! С тоской в сердце Оля Книппер шла под венец. В довершении всех бед испортилась погода. Похолодало, хлынул дождь, налетел ураган… Дверь церкви покачивалась от каждого порыва ветра, визжали проржавевшие петли, Оля нервно вздрагивала. «Дурное предзнаменование», – подумала она, выходя из церкви под дождь под руку с законным мужем.
Теперь она стала Ольгой Чеховой.
