Парвус пишет: «Правительство дало кучке людей избирательные права в учреждение, которое должно бы заведовать делами всего народа. Это налагает на искусственно подобранных избирателей обязанность использовать свое исключительное право не по личному» (а по классовому и партийному?) «произволу, а считаясь с мнением народных масс. Напомнить им об этой обязанности, заставить (!!) их ее выполнить – наша задача, для проведения которой мы не должны останавливаться ни перед какими средствами».
Это рассуждение, естественно дополняемое уверением, что тактика (активного) бойкота выражает неверие и «революционные силы страны» (sic!), ошибочно в корне. Это – образец сентиментально-буржуазной постановки вопроса, против которой должны ополчиться все социал-демократы. Рассуждение Парвуса буржуазное, ибо он не видит классовой сущности Думы – соглашения буржуазии с самодержавием. Рассуждение Парвуса – пустая сентиментальная фраза, ибо он хоть на минуту берет всерьез лживые слова освобожденцев об их желании «считаться с мнением народных масс». Опоздал почтенный Парвус года на три. Когда у либералов не было ни органа, ни нелегальной организации, а у нас было и то и другое, мы помогали их политическому развитию. И этой заслуги не вычеркнет история из деятельности социал-демократии. Но теперь либералы из младенцев политики стали главными дельцами ее, показали на деле свое предательство революции. Теперь обращать главное внимание не на изобличение в предательстве буржуазных «соглашателей», а на напоминание им «обязанности» ведать дела (не буржуазии, а) всего народа – значит превращаться в прихвостня освобожденцев! Только освобожденцы и могут всерьез искать выражения «революционных сил страны» в Государственной думе. Социал-демократия знает, что самое лучшее, чего мы можем теперь достигнуть, это – нейтрализация, парализование предательских усилий буржуазии. Земцы и освобожденцы – не «революционная сила страны», стыдно не знать этого, товарищ Парвус. Революционная сила теперь, в демократической революции, только пролетариат и борющееся с помещиками крестьянство.
Перлом из перлов в замечательной статье Парвуса является формулировка условий поддержки освобожденцев пролетариатом. «Необходимо, – пишет Парвус, – кандидатов оппозиции, которые захотят пользоваться нашей поддержкой, обязать на определенные политические требования». (Это не русский язык, а плохой перевод с немецкого, но смысл все же ясен.) «Такими могут, например, быть: 1) требовать в самой Думе ее немедленного распущения и созыва учредительного собрания на основе всеобщего и т. д. избирательного права; 2) отказ правительству во всех военных и финансовых средствах, пока это требование не будет исполнено».
Со ступеньки на ступеньку. Кто поскользнулся раз и оказался на наклонной плоскости, тот катится вниз безудержно. Наши стоящие вне обеих частей партии сверхчеловеки, вроде Парвуса и Плеханова, величественно игнорируют те самые резолюции новоискровцев, за которые они морально и политически ответственны. Эти сверхчеловеки воображают себя выше и «большинства» и «меньшинства»: на самом деле они ниже и того и другого, ибо ко всем недостаткам большинства они сумели присоединить все недостатки меньшинства и все недостатки перебежчика.
Возьмите Парвуса. Он все время шел об руку с «Искрой», даже тогда, когда план земской кампании и девятое января открыли ему, не надолго, глаза на ее оппортунистическую позицию. Но тем не менее Парвус хотел считаться «примиренцем», – должно быть, на том основании, что когда он стал выдвигать после 9 января лозунги временного правительства, его приходилось поправлять большевикам и указывать на элементы фразы в его лозунгах. Без царя и правительство рабочее! кричал Парвус под впечатлением 9-го января. Без народа и Дума либеральная! вот к чему сводится его теперешняя «тактика» после 6-го августа. Нет, товарищ, на настроении минуты, на раболепстве перед минутой мы не будем строить своей тактики!
Парвус сочинил теперь «новые» условия для либералов. Бедные новоискровцы, как они устали, сочиняя «условия» соглашения с освобожденцами! Старовер на II съезде (см. его резолюцию, отмененную III съездом) сочинил одни условия, которые сразу полетели к черту, ибо ни в плане земской кампании, ни теперь этих условий полностью не выставлял никто из новоискровцев, писавших о «соглашении» с освобожденцами. Конференция новоискровцев выставила другие, более строгие условия в резолюции об отношениях к либералам. Новоискровец Парвус отвечает морально за эту резолюцию, – но какое дело литераторам-сверхчеловекам до каких-то резолюций, вырабатывавшихся при участии ответственных представителей пролетариата! Сверхчеловеки плюют на партийные резолюции!
В резолюции новоискровцев об отношении к оппозиционным партиям черным по белому написано, что социал-демократия «требует от всех врагов царизма»:
«1) Энергичной и недвусмысленной поддержки всякого решительного действия организованного пролетариата, направленного к нанесению новых ударов царизму».
Парвус предлагает «соглашение» с освобождениями и обещание им своей «поддержки», ничего подобного не требуя.
«2) Открытого признания и безоговорочной поддержки требования всенародного учредительного собрания на основе всеобщей и т. д. подачи голосов и открытого выступления против всех тех партий и групп, которые стремятся урезать права народа путем ли ограничения избирательного права, или же путем подмены учредительного собрания пожалованной монархической конституцией».
Всей второй части этих условий Парвус не признает. Он даже оставляет совершенно в тени вопрос о том, от кого должны освобожденцы в Думе «требовать созыва» учредительного собрания. От царя, конечно? Почему же не самим созвать его? а, почтеннейшие герои «парламентских соглашений»? Или вы уже теперь не против «пожалованиям?
«3) Решительной поддержки борьбы рабочего класса с правительством и магнатами капитала за свободу стачек и союзов».
От этого «условия» Парвус освобождает, должно быть, освобожденцев по случаю созыва Думы и вреда тактики – «чем хуже, тем лучше» (хотя тут же рядом Парвус уверяет, в насмешку над читателем, что если бы Дума имела законодательные права, то это было бы хуже, т. е. что один шаг к лучшему и именно тот, которого добиваются освобожденцы, есть шаг к худшему!!).
«4) Открытого противодействия всем попыткам правительства и дворянских феодалов варварскими мерами насилия против личности и имущества крестьян подавить крестьянское революционное движение».
