В один из таких моментов Артур Кейпл сказал Коко:
– Я живу до тех пор, пока ты меня любишь. И только
ради тебя. Этих слов Коко не могла забыть до последней минуты.
Коко Шанель. 1936 год.
Они никогда не говорили о браке. Эта тема была табу, прежде всего для Коко. Хотела ли она стать законной супругой Артура Кейпла? Да, конечно. Но в то же время Коко понимала, что это вряд ли возможно. Кейпл принадлежал к старинному роду, был настоящим аристократом и очень богатым человеком. Брак с простолюдинкой, как бы это дико ни звучало в ХХ веке, исключался. И Коко с этим смирилась…
Но однажды, весной 1919 года, когда Коко давным-давно свыклась с мыслью, что Артур принадлежит только ей, случилось то, чего она втайне от самой себя опасалась. Кейпл сообщил ей, что намерен… жениться. Его избранницей стала Диана Листер, дочь члена палаты лордов.
Услышав эту новость, Коко растерялась. Она в жизни не плакала и свои эмоции всегда держала при себе. Но тут из её глаз полились слёзы.
Артур обнял её, поцеловал и сказал:
– Это совсем не означает, что я отказываюсь от тебя, цыплёнок. Нет, нет. Но… я должен породниться с Листерами. Без этого путь в большую политику закрыт.
Она приняла это. Постаралась понять. Но до конца так и не смирилась.
Любовница. Всего лишь – любовница. Как же она устала от этой опостылевшей роли… От тяжких раздумий спасла работа. Коко с головой окунулась в дела своего Дома моды.
Потом она узнала о свадьбе Артура и Дианы. Держалась молодцом, выслав молодожёнам дорогущий подарок. Сердце, конечно, обливалось кровью.
Но самое страшное было впереди…
Коко. Вторая половина 1930-х годов.
Ночью 22 декабря 1919 года Артур Кейпл гнал свою машину из Парижа в Канны. Дорогу накрыл густой холодный туман. Лёгкий спортивный автомобиль бросало из стороны в сторону, но Кейпл упрямо давил на газ – он спешил в Канны.
На одном из поворотов «моррис» Кейпла занесло. Скорость была слишком велика. Машину развернуло, и она врезалась в один из столетних тополей, росших вдоль дороги.
Артура Кейпла выбросило из открытого автомобиля. Он ударился головой о дорожное полотно и погиб мгновенно, даже не успев испугаться и осознать, что произошло…
Коко сообщили о трагедии в тот же день. Она не поверила. Опустилась на пол мастерской – ноги её вдруг стали ватными и непослушными. Побледнев, она широко раскрытыми глазами смотрела на свою помощницу Элен, которая принесла эту страшную весть… Но Коко быстро справилась с собой и попросила отвезти её на место аварии.
Часы показывали три часа утра. Свет фар автомобиля, на котором приехала Коко, выхватил из темноты искорёженный остов машины Артура Кейпла. На подножке «Морриса» понуро сидел молодой полицейский.
Коко спросила, где умер Артур. Легла на землю – на то самое место, где остановилось его сердце. И – зарыдала…
Её никто не потревожил до самого вечера. Изнеможенная горем, в один миг подурневшая, она уже не плакала – обессиленно стонала. И хотела только одного. Умереть.
Коко Шанель. 1926 год.
Ей было всего 36 лет. Но в тот страшный день она постарела так, что по возвращении в Париж её просто никто не узнал. Худенькая, стройная, миниатюрная, она вдруг стала бесформенной, растрёпанной, неухоженной. Помощница Элен, увидев убитую горем Коко, расплакалась. Инженер швейной фабрики, незаменимый консультант мадемуазель Шанель в технических вопросах, только развёл руками. От былой Коко не осталось и следа…
Но только самые близкие друзья Коко могли в полной мере представить себе истинные масштабы трагедии. Из неё словно выпустили воздух. Всегда энергичная, кипящая идеями, Коко надолго умолкла. Она утратила интерес к своему главному детищу, заперлась в своей роскошной квартире даже не на недели, на месяцы.
Дом моды ещё работал, но скорее по инерции, чем по чётко выверенному плану. Империя Коко Шанель, так долго, так старательно возводимая ею, впала в опасное состояние стагнации. Впереди замаячили чёрные времена постепенного, но неминуемого распада…
Целыми днями она, раздетая, лежала на смятых простынях и пустыми глазами бессмысленно смотрела в потолок. Рядом с кроватью стояла початая бутылка коньяку. Коко время от времени прикладывалась к ней, затем принималась плакать. Она почти ничего не ела, курила одну папиросу за другой и не желала никого видеть.
Эта тяжкая депрессия закончилась тем, чем должна была, – Коко решила свести счёты с жизнью.
Коко рядом со своим домом в Париже. 1929 год.
И тут с Коко Шанель случилась странная штука. Красивая, эффектная, самостоятельная, она постоянно притягивала к себе взгляды мужчин. Её окружало множество талантливых людей, немало их называли себя друзьями Коко. Но в этот тяжелейший момент рядом с ней никого не оказалось.
Но как помочь человеку, который не принимает никакой помощи? Коко гнала от себя всех. И друзей встречала безудержными слезами и… проклятиями. С ней невозможно было поговорить. Коко вела себя неадекватно.
Она упивалась своим горем. Ближайшая помощница, подруга, родственница – двоюродная сестра Адрианна, которая не покидала Коко всю жизнь, смотрела на угасающую Шанель с ужасом. Коко без конца молилась, взывала к Богу, вымаливая собственную смерть. Детально обдумывала сцену собственного ухода, выбирая между верёвкой, револьвером и ядом. Женщина сильная, она вряд ли бы спасовала перед страхом умереть. И все могло закончиться очень плохо.
Но как нередко случается, нашёлся человек, который вытащил Коко из этого безумия. Спасительным ангелом стала парижская модель, пианистка, полька по происхождению (появившаяся на свет, впрочем, в Петербурге) Мизя Серт (или, на русский лад, Мися, но из двух вариантов её имени мы выберем не самый распространённый – Мизя). Женщина яркая, эффектная, восхищавшая своим необыкновенным обаянием поэтов и живописцев, работавшая в качестве модели с Лотреком и Ренуаром, Мизя ворвалась в жизнь Коко солнечным зайчиком, глотком свежего воздуха.
Ворвалась и – спасла…
Мизя Серт в начале ХХ века.
Мизя Серт (настоящее имя Мария Софья Ольга Зинаида Годебска) появилась в жизни Коко Шанель, как появляется… аромат ночной фиалки. Она просто вошла в комнату Коко, присела на край кровати и сказала:
– У тебя не найдётся глотка воды?
Коко с трудом подняла голову. Всмотрелась в улыбающееся лицо женщины. Потом ответила:
