Я убежден, что неудача с "Марни" стоила Хичкоку значительной доли веры в свои возможности, он так и не смог до конца оправиться от нее. Менее всего виновата в этом была финансовая сторона дела (в этом смысле у него бывали и другие провалы); сокрушительную роль здесь сыграло то обстоятельство, что ему не удалось установить профессиональный и личностный контакт с Типпи Хедрен, которую он выискал в телерекламных шоу. Вводя ее в два своих фильма, он тешился мыслью превратить ее во вторую Грейс Келли.
Немаловажно иметь в виду, что, завершив работу над "Птицами" и прежде чем предоставить Типпи Хедрен еще один шанс в "Марни", Хичкок организовал кинопробы, на которые приглашал множество прелестных женщин, в том числе знаменитых европейских манекенщиц.
Подробности катастрофического непонимания между Хичкоком и Типпи Хедрен и того упадка, который начался у него после "Семейного заговора" и во время работы над сценарием "Короткая ночь", можно найти в биографической книге Дональда Спото "Темная сторона гения" и комментариях Дэвида Фримена "Последние дни Альфреда Хичкока". Обоих авторов упрекали в том, что они сделали достоянием публики самые жалкие моменты жизни стареющего великого человека. Мое суждение на их счет не столь сурово: зная Хичкока как человека и как профессионала только в последние годы его жизни, эти молодые люди не имели оснований чувствовать к нему благодарность и дружественную симпатию. С точки же зрения истории кино случаи Альфреда Хичкока– профессионально и личностно– столь сложен и значителен, что нетрудно быть пророком, предсказывая появление к концу века стольких книг о нем, сколько их написано, скажем, о Марселе Прусте.
Хичкок не был мастером эпистолярного жанра, но благодаря тому, что нас с ним разделяли шесть тысяч миль, мы постоянно поддерживали переписку, которая позволяет мне теперь обратиться к этому достоверному свидетельству последнего этапа его жизни.
От читателя этой книги, конечно, не укрылся тот факт, что Хичкок всегда был очень откровенен и самокритичен по отношению к своей работе, если его отделяла от нее значительная временная дистанция и старая неудача компенсировалась недавним успехом. Я в свою очередь уважал эту естественную чувствительность в человеке, наделенном и гордостью, и тщеславием. И потому воздержался от критических замечаний по адресу "Марни" и "разорванного занавеса", которые непременно вставил бы, будь эти фильмы сняты задолго до нашего разговора.
Но, как бы то ни было, я знаю наверное, что Хичкок не был удовлетворен ни одним из своих фильмов, поставленных после "Психоза".
В середине 60-х годов Голливуд переживал кризис, обусловленный широким внедрением телевидения. Американская кинопродукция до такой степени утрачивала свое влияние за границей, что некоторые крупнейшие компании стали вкладывать средства в скромные европейские постановки, которые выпускались на внешний рынок в тандеме с голливудскими лентами.
Огорчение Хичкока в связи с финансовым провалом "Разорванного занавеса" усугубилось тем, что впервые за много лет режиссер оказался без каких-либо конкретных предложений и проектов. К тому же, как уже было сказано, его вера в собственные силы значительно пошатнулась после неудачи с "Марни". Это имело своим следствием то, что он позволил руководству студии продиктовать ему свою волю в выборе артистов на главные роли– Пола Ньюмена и Джулии Эндрюс и, что еще важнее, в отказе от услуг старейшего его сотрудника– композитора Бернарда Херрманна.
Трудно поверить в то, что он искренне считал Херрманна ответственным за излишне мрачную атмосферу фильма, которая, якобы, и отвратила зрителей от "Марни". Устранение Херрманна было страшной несправедливостью, поскольку его участие в работе над фильмами "Человек, который слишком много знал", "К северу через северо-запад" и "Психоз", бесспорно, послужило им на пользу. Партитура, написанная им к "Разорванному занавесу", достойна его таланта, в чем можно убедиться и сегодня, поскольку в Лондоне она вышла отдельной пластинкой. Так что же произошло?
Дело в том, что студия– а когда речь идет о каком-нибудь идиотским решении, в качестве виновника всегда указывают на "студию"– не одобрила партитуру Бернарда Херрманна к "Разорванному занавесу", и хотя она уже была написана, "они" сумели убедить Хичкока отказаться от нее. На дворе стоял 1966 год, в Голливуде, да и везде, вошло в моду использовать такое музыкальное сопровождение к фильму, под которое можно было бы танцевать в дискотеках. В такой игре Херрман, ученик Вагнера и Стравинского, был обречен на проигрыш.
И еще одно имя исчезло из титров "Разорванного занавеса"– Роберта Беркса, оператора, работавшего на всех картинах Хичкока, начиная с "Незнакомцев в поезде" (за исключением "Психоза"). Меньше всего в окончании этого сотрудничества можно было обвинить Хичкока, который искренне сожалел об этой потере.
Лишенный своих любимых звезд, своего композитора, своего оператора и своего монтажера, Хичкок понял, что очутился в преддверии нового этапа своей карьеры и для него начинается какая-то другая и по всей вероятности суровая жизнь.
В 1967 году, когда пресса глухо молчала о каких-либо хичкоковских замыслах, я получил от него письмо, в котором он писал:
"Я сейчас готовлюсь к съемкам, нового фильма. У него пока нет названия. Речь пойдет о сумасшедшем убийце молодых женщин. История основана на реальном факте, произошедшем в Англии. Молодой человек, главный герой, находится в специфических взаимоотношениях со своей матерью.
Интригующий момент этой истории состоит в том, что после первого убийства зритель знает, что жизнь второй девушки, с которой он встречается, заведомо в опасности, и он каждую минуту ждет, как и когда это произойдет. Третья девушка служит в полиции, она специально подставлена, чтобы заманить его в ловушку. Последняя треть фильма особенно сильна по части саспенса, потому что зрителя не покидает мысль, когда же молодой человек догадается, что ему расставили капкан.
Работаю я со сценаристом-англичанином Венном У. Леей. Последний раз мы с ним сотрудничали в 1929 году, он составлял диалоги к первому моему звуковому фильму– "Шантаж ". Все эти годы он время от времени писал пьесы, шедшие с большей или меньшей долей успеха.
Я собираюсь делать эту картину во вполне реалистической манере и в меру возможностей использовать натурные съемки...
6 апреля 1967г."
Через несколько недель Хичкок прислал мне сценарий, озаглавленный "Исступление" (не путать с фильмом под тем же названием, который он снял через четыре года). Насколько я помню, мне понравилась фабула, но нельзя было не заметить и слишком близкого сходства с "Психозом", и, наверное, именно поэтому Хичкок в конце концов отказался от этого замысла.
