Кропоткин, по-видимому, раньше других революционеров - случай редкий! - проставил общечеловеческое выше узкоклассового. И люди, несомненно, это чувствовали, Георг Брандес в предисловии к первому изданию «Записок революционера» писал: «В настоящее время есть только два великих русских, которые думают для русского народа, и которых мысль принадлежит человечеству: Лев Толстой и Петр Кропоткин… Оба любят человечество и оба сурово осуждают индеферентизм, недостаток мысли, грубость и жестокость высших классов; обоих одинаково тянет к униженным и оскорбленным. Оба видят в мире большие трудности, чем глупости. Оба - идеалисты, и оба имеют темперамент реформаторов»2.
2Брандес Г. Предисловие. В кн.: Кропоткин П. А. Записки революционера СПб. 1906. С. XIV. 14.
В феврале 1897 года В. Г. Чертков с женой уезжал из России. Провожать его приехал в Петербург Толстой. Быть может, среди прочих поручений просил Лев Николаевич Черткова зайти в Лондоне к князю Кропоткину… Тогда был озабочен проблемой переселения притесняемых в России духоборов.
Кропоткин и Чертков жили в Лондоне довольно далеко друг от друга. Но часто встречались, а кроме того, обменивались письмами, записками, телеграммами.
В этой обширной переписке то и дело упоминается имя Толстого. В письме от 10 июня 1897 года Кропоткин благодарит Черткова за присланные ему брошюры Толстого: «Многое бы хотелось сказать по поводу их - но лучше оставить до следующего разговора. Одно скажу - читал их с большим удовольствием…»1. В этом письме, открывшем переписку, Кропоткин сразу же высказывает свое несогласие с основными идеями учения Толстого, особенно с его проповедью непротивления злу насилием.
1Отдел рукописей Гос. музея Л. Н. Толстого.
Тесное общение Кропоткина и Черткова продолжалось до возвращения Черткова в Россию в 1906 году. В своих письмах Кропоткин рассказывал о событиях, представляющих интерес для Толстого, а тот, в свою очередь, сообщал свое мнение о статьях и книгах Кропоткина.
Особенно восторженной была реакция Кропоткина на роман «Воскресение», печатавшийся в «Ниве». В письме к Черткову от 29 августа 1899 года он пишет: «Большое спасибо за «Воскресение». Я и на «Ниву» подписался из-за него. Великое произведение. И как нужно было именно это! А о художественности и говорить нечего».
По возвращении из Соединенных Штатов Кропоткин советует Черткову»: «Будете писать Льву Николаевичу, скажите, что в Бостоне, Чикаго - большое, т. е. главное, движение против тюрем. Все сомнения, накапливавшиеся годами, прорвало после «Воскресения». Милый он, Лев Николаевич. Сколько людей свет увидели после «Воскресения» 2.
2Там же.
И еще раз возникает в переписке разговор о «Воскресении» в январе 1903 года, когда в Лондоне готовилась инсценировка романа. Режиссер В. Фри пригласил Кропоткина в качестве консультанта по вопросам «русского быта». После премьеры. 18 февраля, он сообщал: «Представление вчера «Воскресения» было настоящим триумфом. Впечатление драма производи глубокое…»3
3ЦГАЛИ, ф. 552, ед. хр. 1707.
В нескольких письмах отразилось беспокойство Кропоткина в связи с болезнью Толстого в 1902 году. А когда поступили сведения о его выздоровлении, он выразил искреннюю радость: «Спасибо большое за хорошую весть о дорогом Льве Николаевиче».
Время от времени книги Кропоткина попадали в руки Толстого, он с одобрением отзывался о них. Особенно ему понравилась брошюра «Узаконенная месть, именуемая правосудием…» Толстой тоже не верил в справедливость суда, назначаемого государством, в законы, которые служат лишь сохранению существующего положения, выгодно тем, кто к нему приспособился. Всякий свод законов Кропоткин считал лишь кристаллизацией прошлого, препятствующей развитию будущего. В нм живая, стремительная вода жизни застывает, омертвляется. Лишь жар солнца может освободить живую воду из коков оледенения. Это солнце - революция… Толстой соглашался, но только он имел в виду революцию духовную, в каждом человеке. Он не верил, что после устранения власти государства сразу же «установится мирное сосуществование» всех со всеми и что без принуждения можно заставить «эгоистов работать, а не пользоваться трудами других». Это место в рассуждениях Кропоткина он называл «поразительно слабым»1.
1ЦГАЛИ, ф. 552, ед. хр. 1707.
28 августа 1908 года, в день 80-летия Толстого, в Ясной Поляне была получена, среди множества поздравлений со всего мира, и телеграмма, в которой русский текст передавался латинскими буквами:
«В Тулу из Лондона. Сердечно обнимаю дорогого Льва Николаевича. Петр Кропоткин» 2.
2Отдел рукописей ГоС. музея. Л. Н. Толстого.
Еще в январе 1905 г. Кропоткин закончил рукопись статьи о Толстом для английского издания под названием «Лев Толстой - Художник и мыслитель». Ему не удалось ее нигде опубликовать, но, когда великий писатель умер, в сокращенном и переработанном виде ее напечатала газета «Утро России» в качестве некролога. В заключительной ее части Петр Алексеевич писал:
«…Могуществом своего художественного гения он расшевелил лучшие струны человеческой совести…» 3.
3«Утро Росси». 21 ноября 1910.
В 1920 году, за несколько месяцев до смерти Кропоткин был приглашен на вечер памяти Льва Толстого в Большой зал Московской Консерватории. Он не смог приехать, но зачитали его письмо, в котором он вспоминает о Толстом, как о том, «Кто учил людей любви и братству, кто будил в людях совесть и звал их могучим голосом к построению нового общества на братских и безначальных основах» 1.
1Соединенный выпуск журналов «Голос Толстого и Единение» и «Истинная свобода». М., 1920, с 25.
Из переписки
П. А. Кропоткин - Х. Р. Миллю 2
2Архив Королевского географического общества в Лондоне, H. R. Mill Miss, N 3. Пер. с англ. А. В. Бирюкова (предоставлено Дж. Слэттером).
55 Frognal
Хэмпстед N. W.
с завтрашнего дня - 13, Woodhurst Rd., Актон
17 ноября 1893
Уважаемый д-р Милль!
Искренне благодарю Вас за Ваше внимательное отношение к (планам) моих курсов общедоступных лекций…
Я предложил три курса:
1) ледниковый период, главным образом в связи с доказательствами его существования;
2) строение Центральной и Северной Азии и его влияние на климат, флору, фауну. Человека и современную колонизацию;
3) происхождение и развитие институтов взаимной защиты и поддержки среди первобытных дикарей, во времена варварства, в средние века и в наше время.
Как видите, я следовал Вашим советам относительно последнего курса, однако не решаюсь последовать им в отношении второго, так как не уверен, что знаю материал столь хорошо, что могу читать общий курС. В нынешнем виде он, видимо, был бы более полезен слушателям университета как приложение общих закономерностей к тому району, который мне посчастливилось узнать ближе.
