Однако «короткий опыт» был. Выразился он в первом номере «Народного дела», в основном принадлежащем перу Бакунина. Вышел он в начале сентября 1868 года, начинался с «Нашей программы», написанной Бакуниным вместе с Жуковским и повторяющей основные идеи «Революционного катехизиса».
Опубликование этой программы сразу же проложило резкую черту между Бакуниным и молодой эмиграцией.
Революционная молодежь, сформированная под идейным влиянием Н. Г. Чернышевского и Н. А. Добролюбова, оказавшись в эмиграции, примкнула к рабочему движению, пошла за идеями Международного товарищества рабочих.
Русская секция Интернационала оформилась в 1870 году, но уже в 1868 году ее будущие участники определили свое отношение к делу, которым руководил Маркс. Так, выражая мнение этой группы эмиграции, А. А. Серно-Соловьевич писал Марксу 20 ноября 1868 года:
«Итак, следует признать: а) что движение очень сильно; б) что движение сильно лишь благодаря существованию Интернационала; в) что со всех сторон делаются попытки погубить Интернационал и г) что сила движения в стране находится в прямом отношении к силе Интернационала».[343]
Приняв линию Интернационала, эти молодые люди, естественно, должны были выступить против Бакунина. Случилось это не сразу, так как обаяние личности, легендарная слава да и само отношение старого революционера к молодежи первое время сглаживали противоречия. Но после выхода «Народного дела» те, кто не был согласен с ним, не могли более молчать.
Критику Бакунина возглавил Утин, его поддержали Трусов и Бартенева. Серьезнейшая борьба, завязавшаяся с этого времени между Бакуниным и Утиным, была основана не только на идейной основе. В большом количестве и главным образом со стороны Утина в нее были привнесены элементы склоки, интриги, лжи.
Но об этом еще придется говорить ниже, теперь же вернемся к осени 1868 года, когда вышел первый номер «Народного дела».
21 сентября в Берне собрался II конгресс Лиги мира. Большинство его представляли, по характеристике Бакунина, радикальные доктринеры, свободные мыслители, эмансипированные женщины, либеральные пасторы и тому подобные буржуазные либералы разных сортов.
Ясно было, что призывы Бакунина не будут иметь здесь ни малейшего успеха. Однако он решил проводить свою линию и в этой аудитории до конца. В первой речи, развив свои программные тезисы, он придал им на этот раз ярко выраженный антигосударственный, анархический смысл. Он обрушился на государство, как институт, в корне противоречащий человеческой свободе, справедливости, всеобщей солидарности человечества. Он призывал всех, кто хочет полного и совершенного освобождения народа, к разрушению всех государств и основанию на их развалинах всемирной федерации производительных свободных ассоциаций всех стран.
Ни это и ни последующие его выступления на заседании конгресса не могли вдохновить депутатов. Убедившись в тщетности усилий расшевелить этих «узколобых доктринеров», Бакунин и его сторонники 25 сентября подписали «Коллективный протест членов, вышедших из состава конгресса». Подписей было пятнадцать. Среди них известные уже члены «Братства» Элизе Реклю, Туччи, Фанелли, Фриш, Жуковский, Мрочковский, Загорский, друг Бакунина — лионский революционер Альбер Ришар и еще несколько человек, симпатизировавших этому направлению.
Так, наконец, Бакунин покончил с неудачной затеей пропаганды своих идей в столь чуждой интересам народа среде. «К стыду своему, — писал он позднее, — я участвовал в этой буржуазной лиге и в продолжение целого года имел глупость не отчаиваться обратить ее к принципам социализма».[344]
Но пока он предпринимал эти тщетные попытки, Международное товарищество рабочих росло, крепло и завоевывало все новых сторонников.
Дальнейшая революционная работа вне Интернационала, за которым шли рабочие большинства европейских стран, была бессмысленной, Бакунин понял это и в июле 1868 года вступил в Женевскую секцию Международного товарищества рабочих. Но этого ему было совершенно недостаточно. Не рядовая работа в Интернационале на основе его принципов, а пропаганда через Интернационал своих взглядов, распространение их среди широких кругов рабочих — такова была его задача. Для этого недостаточно было войти в Интернационал самому, нужно было ввести и свою организацию, создать там определенный перевес сил. Так, приступая к активной работе в Интернационале, Бакунин с самого начала собирался действовать вопреки его принципам, его программе.
Маркс и Энгельс создавали программу Международного товарищества рабочих на основе изучения закономерностей развития капиталистического общества и научного предвидения перспектив классовой борьбы между буржуазией и пролетариатом.
Идеи, вносимые в рабочее движение Бакуниным, были принципиально противоположны научному социализму.
В вопросах же организации рабочего движения бакунизм был прямо враждебен марксизму.
Единству действий международного пролетариата, обеспечиваемому Генеральным советом Интернационала, пролетарской партийности Бакунин противопоставил «автономию секций», с одной стороны, и тайную, строго законспирированную организацию внутри Интернационала — с другой.
После ухода с Бернского конгресса Лиги Бакунин собрал своих сторонников и предложил им основать особый союз под названием «Альянс социалистической демократии (или социалистов-революционеров)», который вошел бы в Интернационал на правах самостоятельной организации.
Бакунин хотел представить «Альянс» и его программу как нечто новое, образованное и сформированное теперь, после разрыва с Лигой. Однако дело обстояло иначе. По существу, «Альянс» был лишь новой формой «Интернационального братства». Последняя редакция программы «Интернационального братства» сообщала, что принципы этой организации «тождественны принципам программы „Международного альянса социалистической демократии“», а организация «Братства» имеет три степени:
1) интернациональные братья, 2) национальные братья, 3) полутайная, полуоткрытая организация Международного альянса.
Из последнего пункта явствует, что с самого начала Бакунин задумал «Альянс» как «полутайную» организацию, что вполне соответствовало его тактике борьбы путем создания международного тайного общества как единственно действенного средства в условиях международного союза реакции.
Была ли подобная тактика верной, политически и морально оправданной? Нет. Ни объединение международных сил реакции, ни насущная необходимость объединения всех революционных сил не делали неизбежным и нужным создание тайного союза. Напротив, именно эти обстоятельства и требовали гласной, открытой борьбы.
