Славные герои, тяжело после 11-месячной обороны оставить крепость, но я решил это сделать, убедившись, что дальнейшее сопротивление даст только бесполезные потери воинов, со славой дравшихся с 26 января. Великий Государь наш и дорогая Родина не будут судить нас. Дела ваши известны всему миру, и все восхищались ими. Беру на себя смелость, как генерал-адъютант Его Величества, благодарить вас Именем Государя Императора за вашу беспримерную храбрость и за беспримерные труды во все время тяжелой осады, осады, вырвавшей из строя более 34 тысяч защитников. С чувством благоговения, осенив себя крестным знамением, помянем славные имена доблестных защитников, на полях брани за Веру, Царя и Отечество живот свой положивших, начиная от генералов до рядовых борцов. Великое спасибо вам, дорогие храбрые товарищи, за все вами содеянное!.. Долгом почитаю принести мою благодарность доблестным начальникам вашим, моим сотрудникам в боевых делах. Благодарю беззаветных тружеников врачей, ветеринаров, Красный Крест и сестер. Благодарю всех тех, кои оказали обороне услуги: велосипедистов, извозчиков и др. Объявляя заслуженную благодарность оставшимся в живых и достойным начальникам вашим, почтим, боевые товарищи, память павших со славою и честью во всех боях и битвах сей кровопролитной кампании. Да ниспошлет Господь мир праху их, а память о них вечно будет жить в сердце благодарного потомства.
Условия передачи будут объявлены в приказе. Ныне и впредь до возвращения на родину вы поведете себя как достойным воинам надлежит, и в годину нашего тяжелого испытания будете молиться Господу, и не омрачите славного имени никаким недостойным проступком, помня, что на вас смотрят Царь, Россия и все державы. Надо, чтобы знали и ведали, что русский воин тверд и в счастье, и в тяжелом, Богом посылаемом, испытании.
Начальник Квантунского укрепленного района
генерал-адъютант Стессель
21 декабря
Целую ночь я не мог сомкнуть глаз.
Масса самых разнообразных мыслей переполняла мою больную голову...
Около часу ночи я получил телефонограмму с приказанием быть 21 декабря в 9 часов утра у Краматорной Импани в комиссии по сдаче.
Разбудив людей, я начал разбираться.
Рано утром я должен был покинуть свое скромное жилище на одном из фортов, где я прожил около 4 месяцев и где было пережито так много душевных треволнений.
Сердце мое сжалось.
Мне тяжело было оставлять те места, где я проработал почти семь лет, где так много потрачено и труда и энергии. Мне стали дороги эти голые, мертвые скалы, так обильно политые теперь русской кровью...
Все это надо было бросить, со всем этим надо было проститься...
Когда я предавался моим печальным размышлениям, в комнату вошел старый запасный солдат, приехавший со мной в Артур еще во время его занятия нашими войсками в 1898 году.
На глазах у него дрожали слезы. Этот бравый служака, видевший и перенесший так много, теперь мог только вымолвить:
— Ваше Высокоблагородие, сдались!.
Нервы не выдержали, и я вместе с ним разрыдался...
Горечь тоски моей вылилась в этих невольных слезах...
Мне жаль было моего Артура.
В 9 часов утра я был у Краматорной Импани.
С одной стороны проволочного заграждения стояли русские офицеры, а с другой — японцы. Последние были несколько надменны, но держали себя вполне корректно.
На наше первое свидание приехали и вылезшие на свет Божий многие из дачных «пещерников».
Давненько мы их не видели!
Теперь вся эта публика расхаживала здесь с важным и озабоченным видом.
Переводчиков у нас своих не было, и пришлось пользоваться японскими.
Здесь я познакомился с японским офицером Генерального штаба, который знал немецкий язык. Мы разговорились.
Он сообщил мне, что генерал Куропаткин находится на Шахэ, а Балтийская эскадра около берегов Африки...
«Так вот где наша выручка!» — подумал я.
От этого же офицера я услышал первый комплимент за поразительную оборону Порт-Артура. Но вместе с тем он выразил полное свое недоумение по поводу столь неожиданной для них сдачи.
«Мы предполагали, что вы будете обороняться до самой центральной ограды», — говорил мне японец. Мне стало как-то неловко.
От него же я узнал, что потери японцев под Порт-Артуром, по их собственному подсчету, доходили до 55 тысяч, на Зеленых горах — до 10 тысяч, на Цзиньчжоусской позиции — до 5 тысяч.
Всего, следовательно, Артур японцам обошелся в 70 000 человек!
В город японцы вошли небольшими партиями и тотчас же начали в нем хозяйничать. Прежде всего они быстро поставили телефонный провод.
Наши же солдаты первым делом начали пьянствовать и безобразничать. Я удивлялся, где только они успели добыть водки.
Гарнизон начал разоружаться.
В крепости поднялась суета и бестолочь. Никаких определенных распоряжений ни у кого из нашего начальства, по обыкновению, нельзя было добиться.
(В конце концов автору удалось ознакомиться с документами капитуляции, которые он и приводит в дневнике.)
КАПИТУЛЯЦИЯ КРЕПОСТИ ПОРТ-АРТУР
Статья первая
Русская армия, флот, охотники и должностные лица крепости и в водах Порт-Артура становятся военнопленными.
Статья вторая
Все форты и батареи, броненосцы, корабли, лодки, оружие, амуниция, лошади и все другие предметы войны, равно как и деньги и другие предметы, принадлежащие Русскому правительству, должны быть переданы Японской армии в том виде, в котором находятся в данный момент.
Статья третья
Если две предыдущие статьи будут приняты, то, в виде гарантии за точное исполнение, Русская армия и флот должны вывести все гарнизоны из всех фортов и батарей на Исудзань, Шоашизань, Тайаншиншинзань и со всей цепи холмов на юго-востоке от вышепоименованных гор и передать форты и батареи Японской армии 3 января до полудня.
Статья четвертая
Если будет замечено, что Русская армия и флот разрушают и каким бы то ни было способом изменяют настоящее состояние предметов, помеченные в статье второй, после подписания капитуляции, Японская армия прекратит всякие переговоры и будет иметь свободу действий.
Статья пятая
Русские военные и морские власти должны выбрать и передать Японской армии планы укреплений Порт-Артура и карту с указанием мест фугасов, подводных мин и других опасных предметов, таблицу организации армии и флота, находящегося в Порт-Артуре, номенклатуру военных и морских офицеров, определяющую их чин и обязанности, то же самое относительно военных и гражданских чиновников, то же самое о броненосцах, кораблях и лодках с номенклатурой их экипажа и таблицу, показывающую число, пол, расу и профессию мирных жителей.
