«Куманичкинцы» пошли по другому пути: они вытянули боевые порядки в длину. Строй самолетов стал представлять собой колонну звеньев или пар. При этом вся колонна шла почти на максимальной скорости и при встрече с группой американских самолетов буквально пронизывала их строй, сбивая при этом несколько самолетов. Американцы, пытавшиеся отбивать атаку передних самолетов этой «шпаги», попадали под удар задних самолетов и сами оказывались сбитыми. В дальнейшем группа набирала высоту и, разбившись на пары и звенья, атаковала противника сверху. Дивизия действовала успешно, и командир корпуса постоянно использовал ее для борьбы со штурмовиками и бомбардировщиками противника, оставив нам довольно тяжелую задачу: вести бой с «Сейбрами» – истребителями их прикрытия.
Вернувшись из Кореи и имея уже 36 сбитых самолетов, Куманичкин заканчивает Академию Генерального штаба и получает назначение на должность начальника Липецкого авиационного центра. Там он становится генерал-майором, успешно командует, осваивает новые реактивные сверхзвуковые истребители МиГ-21 и подготавливает на них летчиков строевых полков.
Будучи крупным военачальником, он в душе оставался юным, увлекающимся, задорным весельчаком и спортсменом. Он был неистощим на шутки, веселое озорство, «гусарские» выходки. Простого их перечня набралось бы на целую главу... Но однажды ему не повезло. Как-то, проходя по берегу местной речушки, он увидел, что ребятишки, прыгая с острова в воду, плюхаются и ударяются животами о воду. Решив показать им, как надо нырять, он раздевается и прыгает головой вниз в воду. К несчастью, там оказалось какое-то проплывающее бревно. Ударившись головой о него и сломав шейный позвонок, Куманичкин с трудом выбрался на берег. Далее – госпиталь и списание с летной работы. Чупиков устраивает его у себя в Закавказье начальником разведки воздушной армии. Но, видимо, переход с командной работы на вспомогательную оказался трудным, да и постоянные боли давали о себе знать. Куманичкин уволился из армии и пытался остаться в авиации: устроился начальником ЛИС Воронежского авиазавода. Вскоре он заболел раком легких (курил он очень много) и в 1967 году умер.
Такова судьба этого отважного и талантливейшего летчика, честного и порядочного человека, незаурядного авиационного командира.
Командир 2-й аэ 176-го гиап майор Азаров
После возвращения в полк я был определен в свою третью эскадрилью, где был недостаток летного состава. Незадолго до моего прихода погиб молодой летчик Соколов, я был определен в его звено и начал восстанавливать летные навыки. После нескольких провозных полетов с инструктором по кругу и в зону я начал выполнять самостоятельные полеты. К удивлению моих товарищей, все полеты я выполнял хорошо. Полугодичный перерыв почти не сказался. Видимо, радость возвращения в родное небо оказывала самое благотворное влияние.
Как-то ко мне подошел мой знакомый летчик из второй эскадрильи Андрей Громов. Мы обменялись несколькими фразами, и он вдруг спросил: «А знаешь, почему тебя сбили?» И тут же добавил: «Ты видел, кто тебя сбил?» На мой честный ответ, что, конечно, не видел, он ответил: «Так всегда бывает. Сбивают тех, кто увлекается боем и перестает осматриваться. А вот мне приходится смотреть за двоих, за меня и моего ведущего Евгения Азарова».
Это меня удивило. На мой вопрос, как понять его слова, Андрей сказал, что у Азарова, видимо, после тарана, ухудшилось зрение, и самолеты на дальних расстояниях он видит плохо. Поэтому у них в паре основное наблюдение за всем воздушным пространством ведет он, Громов. Увидев же вдали самолеты противника, он подсказывает Азарову, где они находятся, и только после сближения с ними на 3—4 километра Азаров обнаруживает их и принимает решение на их атаку.
Евгений Александрович Азаров, один из старейших летчиков полка, родился в 1914 году. Окончив летную школу в 1938 году, он успел стать хорошим летчиком-истребителем и был участником советско-финской войны на самолете И-153 («Чайках», как их называли летчики за характерный излом верхнего крыла). Большинство вылетов было на штурмовки войск противника, на оказание помощи нашим войскам, прорывавшим долговременную оборону войск противника, так называемую «линию Маннергейма».
Начало Отечественной войны Азаров встретил в 153-м иап на самолете МиГ-3, на который тогда успели переучиться летчики полка. С июля и до конца сентября полк действовал только в интересах наземных войск, сдерживавших натиск группы немецких армий «Север». Вылеты на отражение воздушных налетов немецких самолетов чередовались со штурмовками прорывавшихся к Ленинграду войск противника и сопровождением своих бомбардировщиков и разведками танковых колонн. Особенно успешными были бои во второй половине августа. Так, вылетев 15 августа 1941 года на отражение налета 60 бомбардировщиков Ю-88, сопровождаемых истребителями Me-109, 6 МиГ-3 под командованием Азарова атаковали бомбардировщики и расстроили их боевой порядок, заставив противника бесприцельно сбросить бомбы и повернуть обратно. Сам Азаров, отбивая атаку истребителей противника, зашел в хвост их ведущему и с дистанции 70—50 метров длинной очередью сбил его. Это заставило немецких истребителей покинуть поле боя.
25 августа 1941 года, возвращаясь парой с разведки, возле аэродрома он встретил четыре двухмоторных истребителя Ме-110 и, атаковав, зажег один из них, который упал в районе аэродрома. Остальные самолеты противника боя не приняли и поспешно ушли на юг, на свою территорию. Через несколько дней, после внезапной встречи, 29 августа резким маневром он снова зашел в хвост Ме-110 и с первой очереди сбил его.
Основной ударной силой немецкой авиации, расчищавшей дорогу своим танковым колоннам, был 8-й немецкий авиакорпус, которым командовал генерал Рихтгофен. «Юнкерсы» и «мессершмитты» этого корпуса непрерывно наносили бомбовые удары по нашим войскам, штурмовали аэродромы. Против каждого нашего самолета приходилось три немецких. Для ослабления натиска противника командованием ВВС фронта было принято решение на проведение воздушной операции по уничтожению немецких самолетов на их аэродромах. Три дня по утрам и вечерам Азаров и другие летчики наших истребительных авиаполков штурмовали немецкие авиабазы и, несмотря на сильное зенитное противодействие, зажигали и выводили из строя немецкие самолеты. Всего за эти три дня было уничтожено около сотни немецких самолетов. Большие потери заставили немцев ослабить воздушные налеты на Ленинград, воздушная обстановка в районе Ленинграда разрядилась, и натиск немецких войск был ослаблен.
Поздней осенью 1941 года Азаров был переведен в наш 19-й авиаполк и раннюю весну 1942 года встретил в составе Волховского фронта, охраняя «Дорогу жизни», проложенную по льду Ладожского озера. Самолеты ЛаГГ-3, на которых в это время воевал наш полк, уступали немецким «мессершмиттам». Вылетев звеном из четырех самолетов ЛаГГ-3 утром 13 марта 1942 года на прикрытие железнодорожной станции, где стояли несколько наших эшелонов с войсками, из-за неуборки одной стойки шасси Азаров не смог держать нужную скорость и, отправив своих ведомых вперед, полетел за ними. Недалеко от станции он под самой кромкой облаков увидел приближающуюся к ней шестерку «юнкерсов».
