Макс и Эрнст всегда сохраняли преданность эрцгерцогу, работая во имя его над идеей восстановления австрийского престола, которой не дано было осуществиться, и претерпевали ради нее страдания от рук нацистов. На протяжении всей своей жизни они никогда не забывали старой империи, и хотя их потомки и оказались разбросанными по свету и ушли в частную жизнь, большинство из них по-прежнему исповедовали семейные идеалы. Сын Софии Алоис умер в 2003 г.; ее дочь София еще остается в живых. Жена Эрнста Мария-Тереза скончалась в 1985 году, а их старший сын Франц Фердинанд — в 1978 г.; младший сын, принц Эрнст, еще жив.
Жена Макса Елизавета умерла в 1993 г.; его старший сын Франц, ставший после смерти своего отца в 1962 г. титулованным герцогом Гогенбергом, женился в 1956 г. на принцессе Елизавете Люксембургской, старшей дочери великой герцогини Шарлотты Люксембургской. У них родились две дочери: принцесса Анна, известная как Анита, родилась в 1958 г. и принцесса София — в 1960 году. Герцог Франц умер в 1977 г., а его вдова — в 2011 году. После смерти Макса в 1977 г. его второй сын Георг был титулован 3-м герцогом Гогенбергом и стал главой семьи. Он сделал карьеру дипломата, служил секретарем при австрийском посольстве в Париже, а затем послом Австрии в Ватикане. Его старший сын принц Николаус унаследовал семейный титул. Остальные сыновья Макса, Альбрехт, Петр и Герхард, еще живы; Йоханнес умер в 2003 г.
Незадолго перед смертью герцог Франц продал Лёллинг; Артштеттен перешел к его старшей дочери принцессе Аните, которая живет там сейчас со своей семьей. В 1982 г. она открыла для посещений часть замка, сделав там Музей эрцгерцога Франца Фердинанда, посвященный эрцгерцогу, его жене и его семье. Другие помещения замка используются как частная резиденция и иногда сдаются в аренду для проведения корпоративных мероприятий. Среди представленных экспонатов есть платье Софии, в котором она была убита, осколок бомбы Чабриновича, четки, которые вложил в руки Франца Фердинанда барон Морсей, и посмертные слепки супружеской пары. Большая белая крипта внизу, как правило, открыта для публики: гробницы Франца Фердинанда и Софии располагаются в низкой, сводчатой нише; там же где и гробницы их мертворожденного сына, Макса, Эрнста и их жен.
Артштеттен никогда не пустует. Около 25000–30000 посетителей ежегодно посещают Музей Франца Фердинанда, но принцесса не получает государственного финансирования. Она всегда старалась сделать так, чтобы все затраты на его содержание окупались. «Мы не можем позволить себе делать большие выставки, — объясняет она, — но мы ежегодно обновляем его экспозицию». И по-прежнему она старается думать о будущем: «В ближайшие десять лет мы посмотрим, как сможем сохранить этот дом и открыть его для посещения публики». Альтернативой открытия замка для публичных посещений является открытие крипты, как и хотел сделать Макс, рассказывает она.
Чехословацкое правительство открыло Конопишт для посещения общественности сразу после того, как конфисковало его имущество. В 1941 г. замок взяли себе нацисты, используя его как жилье для офицеров, а парк — как тренировочный полигон СС. Большую часть коллекции Эсте Гитлер отправил в Вену, намереваясь после войны выставлять ее в новой экспозиции музея в Линце. После поражения нацистской Германии как Макс, так и правительство Австрии претендовали на ее оружие, доспехи и другие предметы, но, несмотря на их протесты, Британия способствовала возвращению коллекции в Конопишт.
Сегодня Конопишт является одной из главных достопримечательностей страны, по его залам проходят три экскурсионных маршрута. Здесь демонстрируются вещи, потерянные для Софии, Макса и Эрнста: форма Франца Фердинанда; свадебное платье Софии; корсаж, который был на ней в тот роковой день убийства в Сараево, а также семейные портреты, фотографии и множество личных вещей, в том числе детские игрушки. «Когда я первый раз оказалась в Конопиште, — вспоминала принцесса София, их правнучка, — он по-прежнему был наполнен старыми историями. И это было довольно странно, отвратительно и несправедливо, потому что все эти вещи принадлежали моей семье. Когда я уходила, я вся кипела от гнева. Это был очень неприятный опыт». Ее сестра, принцесса Анита, рассказывала, что когда она сотрудничала с директором замка, то потребовала, чтобы представление Франца Фердинанда и Софии как жестоких работодателей и несимпатичных людей было изменено. Благодаря ее вмешательству этот образ постепенно смягчился.
Несмотря на свои первоначальные впечатления, принцесса София нанесла еще несколько визитов в Конопишт. Во время своей второй поездки под стенами замка она училась стрелять вместе со своим мужем Жаном-Луи де Потеста и его коллегами-бизнесменами. «Я чувствовала себя так близко к своим корням, — говорила она, — и все же так далеко». Она провела всю свою жизнь в Люксембурге, но здесь почувствовала так, «словно снова вернулась домой». День оказался «очень эмоционально утомительным и тяжелым, и я часто плакала». В конце концов она стала искать юридической возможности вернуть замок ее семье. В третий раз она вернулась в Конопишт вместе с детьми; они ходили по его комнатам, и она рассказывала им о наполнявших замок предметах и их связи с семьей. Она объясняла детям идею обращения с официальной жалобой в правительство, они поддержали ее усилия, и началось судебное дело.
Конопишт является известной туристической достопримечательностью. Принцесса рассказывала, что для чиновников в Праге ее судебный иск к чешскому правительству был примерно тем же самым, как «если бы я попросила у Франции вернуть Версаль. Для них Конопишт — это нечто особенное. Он им ценен, и они не хотят его отдавать».
Доказательства принцессы были очень понятными: в апреле 1919 г. чешское правительство незаконно изъяло недвижимость, принадлежащую ее семье. Сначала конфискация оправдывалась ссылкой на мирный договор, который до сентября 1919 г. даже не был еще подписан и ратифицирован. Затем Прага безосновательно утверждала, что София, Макс и Эрнст были членами императорской семьи, а значит, их имущество подлежало экспроприации. Так как они никогда не были Габсбургами — оба вывода были ошибочными. Закон, принятый в 1921 г., задним числом приравнивающий к членам королевской семьи морганатических потомков Франца Фердинанда, был просто неуклюжей попыткой закрепить плохое решение.
В 2000 г. принцесса София подала иск в районный суд Бенешова. В исковом заявлении указывалось, что имущество было изъято незаконно и что действующие тогда постановления правительства не должны были распространяться на детей Франца Фердинанда и Софии. Д-р Ярослав Брож, адвокат принцессы, одержал «маленькую победу». Районный суд отклонил иск, но вынес решение, по которому мебель в замке на основании закона 1921 г. следовало считать принадлежащей не Францу Фердинанду, но Максу.
