Вопросов возникало множество, вопросов, на которые пока никто из них не был в состоянии ответить. И уже не только старший оперуполномоченный уголовного розыска Шракбек Балтенов занимался этим делом. К нему подключились и другие работники.
В этот же день в кабинет следователя Евгения Гладнева постучалась стрелочница Екатерина Антонова. Вот что рассказала она.
Вчера, — а в который час, запамятовала, — прямо к ней на пост приходил парень лет двадцати двух. Одет в белую рубашку и черные брюки. Спросил, когда придет поезд со строителями с Украины.
Стрелочница посоветовала ему: обратитесь, мол, к диспетчеру, он ведает графиком.
Гладнев достал из ящика туфли, которые были взяты в полувагоне, рядом с трупом. Черные туфли.
— Вроде те самые, — неуверенно сказала Антонова.
Правда, это трудно было считать доказательством: мало ли на свете остроносых черных туфель. Зато в городском морге стрелочница расплакалась:
— Он это! Он, тот самый парнишка. Подумать, как изувечили, сволочи!
Показания Антоновой давали им в руки новую нить, совсем тоненькую, но все же лучше, чем ничего. Значит, парень — местный. Оперативники ходили на предприятия, в учреждения. Интересовались — не пропал ли где человек?
Почти всюду им отвечали отрицательно. Но труд был затрачен не зря. В линейный отдел милиции стали поступать сведения. Некоторые из них были противоречивыми, некоторые и вовсе не шли к делу. Но все же иные заслуживали внимания, заставляли задуматься.
Оказалось, что вечером, то есть накануне того дня, когда было совершено убийство, на пост к другой стрелочнице — к Антонине Прониной заходили двое молодых мужчин. Одному за тридцать, второму — чуть больше двадцати. Они спрашивали какую-то Нину.
— У нас Нин ой как много, дорогие мои! — ответила им Пронина. А когда ребята скрылись за вагонами, подосадовала: что ж не узнала, где работает эта Нина. Эх, всегда так — бываешь крепок задним умом…
Приметы мужчин стрелочница хорошо запомнила. Старший назвался Николаем, другой, видать, постеснялся назвать свое имя. Живут якобы в вагонах Новосибирского строительно-монтажного поезда.
Стрелочница Пронина сперва отказывалась — боится она мертвецов, но потом все же согласилась пойти на опознание.
— Погодите! Да это же… это — меньшой из тех, что подходил ко мне с тем Николаем. Ах ты бедняжка! И надо же такому горю случиться!
Значит, надо искать Николая! Его ведь тоже хорошо запомнила Пронина. И ощущение близкой удачи охватило оперативных работников, которые теперь просили стрелочницу помочь им найти того, кто назывался товарищем убитого.
В коллективе строительно-монтажного поезда имя Николай оказалось весьма распространенным.
— Знаете, вот такой, коренастый, симпатичный, — поясняла стрелочница, разводя руками.
Проверили в отделе кадров. Просмотрели множество фотографий, незаметно показывали женщине рабочих, а нужного человека все не было. Не тот, не он — твердила Пронина.
В конце-концов Николай был найден. Правда, им оказался рабочий Аркадий Тупицын. Стрелочница, встретившись с ним, рассердилась:
— И что за интерес такой — под чужим именем с людями знакомиться?..
Живым и невредимым оказался и товарищ Аркадия — Константин, который вместе с ним подходил к стрелочнице в поисках знакомой девушки.
— Тогда извиняйте, — сказала Пронина, уходя из милиции. — Стало быть, обозналась.
Им пришлось бы «начинать с нуля», если бы Балтенов, Гладнев и другие работники, подключенные к делу об убийстве, ограничились только отработкой этой версии, только поисками «Николая». Но они не сидели сложа руки. Фотография убитого побывала в окрестных колхозах и совхозах. Розыск велся и по другим городам. С каждым днем увеличивалось число помощников.
Вскоре из Новосибирска пришло письмо, и там фотография молодого человека. Сходство было поразительное. Пропавший без вести Александров в точности походил на того, кто был найден в полувагоне на запасных путях. Некоторое сомнение вызывало то обстоятельство, что этот Александров разыскивался на протяжении целого года.
Запросили еще раз. Новосибирск сообщил дополнительные приметы. Оказывается, на левой руке у Александрова Бориса Михайловича нет двух пальцев, а на нижней челюсти — несколько вставных металлических зубов.
И вот подняты акты экспертизы, заключения врачей. В протоколе осмотра записано, что на левой руке у него все пять пальцев. А вот о зубах нет ни слова.
Следствие не терпит никаких недомолвок, неточностей. Решено произвести эксгумацию. При повторном осмотре выяснено, что зубы у погибшего все целы, и пальцы — тоже.
Значит, чистая случайность — внешнее сходство этих людей, случайность, которая возвращает их в то утро, когда они стояли в полувагоне, разглядывая труп неизвестного мужчины. Александров из Новосибирска — совершенно другой человек. А кто же этот? Кто его убил?..
* * *
Работа линейного отдела в Целинограде в то время не ограничивалась, понятно, одним только этим делом. Были и другие дела и заботы, и, собираясь в кабинете подполковника Василия Афанасьевича Свиридова, его заместитель подполковник Павлов, старший уполномоченный уголовного розыска капитан Балтенов, начальник ОБХСС майор Крапивко часто обращались к другим нераскрытым делам, которые числились за отделом.
Ход следствия в представлении людей, мало знакомых с работой милиции, — это неожиданные погони, выстрелы, схватки… Без этого не обходится. Но прежде чем гнаться за преступником, надо выяснить, кто он!
Что приходило на память в связи с делом об убийстве?
Почти два года назад целиноградский житель, по фамилии Цыпин, припоздал, возвращаясь с работы. Его путь домой лежал через станцию, через железнодорожные тупики. Он всегда ходил этим путем, но на этот раз двое мужчин внезапно преградили ему дорогу. И раздался негромкий угрожающий голос:
— Ни звука, мужик!
Цыпин метнулся назад, но они его настигли, свалили с ног, ударили в спину ножом — раз, и два, и три…
В сознание он пришел на больничной койке. Вспомнил, что бандиты были, кажется, кавказской национальности. Но твердо ручаться за свои показания не мог. Было темно, нетрудно и ошибиться…
Той же зимой в линейный отдел милиции в одном белье прибежал пассажир Нефагин. Представившись дежурному, он устало опустился на стул.
— Помогите, товарищи! Ограбили, чуть не убили, паразиты!
А произошло это вот так.
Было воскресенье. Поезд уходил на другой день, утром. В гостиницу он не сумел устроиться и решил прикорнуть на вокзале.
