В 1983 году за книгу «Фантазии Баранкина» Медведев получает Госпремию РСФСР им. Н.К. Крупской.
«Я всегда мечтал расположить книги, которые я написал, в порядке возрастов, чтобы стать спутником жизни читателя», – говорил Медведев.
У него было много интересных замыслов, которые оборвала болезнь. Скончался писатель 16 февраля 1997 года.
Ну, разумеется, что Василия Петровича Рослякова, родившегося 17 марта 1921 года, я знал прежде всего по книге «Один из нас» (1962). Росляков был того же поколения, что и погибшие Павел Коган, Николай Майоров, Михаил Кульчицкий. Так же, как они, ушёл на фронт со студенческой скамьи. И запечатлел своих товарищей в довольно правдиво написанной повести.
Другое дело – роман «Последняя война» (кн. 1–2, 1972–1973). Тематически он связан с повестью, а стилистически больше похож на отход от неё. Кажется, в споре между сторонниками «окопной правды» и «правды Генштаба» Росляков занял позицию последних, введя в роман Сталина, мудрого, всё понимающего, безошибочного. Тем более что роман вообще-то о партизанском движении, за которым, оказывается, Сталин следил, как и за всем другим.
Третья вещь «Утро» (1985) – тоже о войне. Критики даже пишут о военной трилогии. Но такая трилогия разностильна. Рослякова всё больше уносит от фронтовой правды в картины боёв, рекомендованные Главпуром для литературы.
Исследование Рослякова «Советский послевоенный очерк» (1955) написано на основе кандидатской диссертации, которую он защитил в МГУ после того, как окончил аспирантуру филологического.
Умер Росляков 6 декабря 1991 года.
Фридрих Наумович Горенштейн (родился 18 марта 1932 года) поступил на Высшие сценарные курсы в Москве в 1962 году. Он приехал из Киева. В 1963-м Высшие сценарные и Высшие режиссёрские курсы объединялись. В это время в Москве был создан Комитет по кинематографии, куда я пришёл работать редактором сценарной коллегии. И постепенно я познакомился со многими слушателями курсов. Познакомился и с Горенштейном, который был там вольнослушателем. Познакомился через А. Аскольдова, который до этого работал у нас в Комитете, но потом стал учиться на Курсах, если я не ошибаюсь, в одно время с Горенштейном. Но именно познакомился, то есть мы обозначили друг друга, здоровались, встречаясь.
Иное дело, когда в «Юности» появился «Дом с башенкой» (1964), оказавшийся единственным произведением Горенштейна, напечатанным в СССР. Я не помню, для кого я делал небольшой обзор-аннотацию журнальных публикаций. Но упоминание рассказа Горенштейна прошло! Прошла ещё и небольшая рецензия Анны Самойловны Берзер в «Новом мире». После этого – как отрубило! В СССР о рассказе больше не было написано ни слова.
А я ещё раз увидался с Горенштейном. Это было в 1965-м. Мы с Рощиным работали в журнале «РТ-программы» и к Мише пришёл его приятель Андрей Тарковский. Вместе с Горенштейном. Посидели рядом с журналом (через бульвар) в ЦДЖ (его называли «Домжуром»). И расстались уже навсегда.
Надо покаяться: когда мой приятель Лазарь Лазарев дал мне прочитать роман «Место», роман мне не понравился. Сам же я прочитал ещё в «Континенте» «Зима 1953-го», и снова не было у меня того радостного ощущения, которое я получил после прочтения «Дома с башенкой».
Словом, по-настоящему я вернулся к чтению Горенштейна после перестройки. Да, это крупный русский писатель. Жаль, что в России его знают мало.
Умер Фридрих Наумович 2 марта 2002 года.
* * *
Арон Иосифович Копштейн (родился 18 марта 1915 года) первую свою книгу выпустил на украинском языке в 1933 году. С тех пор книги выходили ежегодно. В 1938 году вышел сборник на русском «Радостный берег». Арон Иосифович свои стихи переводил сам.
В 1939-м он приезжает в Москву, поступает в Московский институт философии, литературы и истории, но оттуда уходит добровольцем на фронт – на финскую войну.
Они отправились выносить раненых – поэты-сокурсники Николай Отрада и Арон Копштейн. Копштейн выносил уже не раненного Отраду, а убитого только что: 4 марта 1940 года. Но донести тело друга Копштейн не смог. Пуля финского снайпера оборвала жизнь Арона.
Это стихотворение – из его последних:
Мы с тобой простились на перроне,
Я уехал в дальние края.
У меня в «смертельном медальоне»
Значится фамилия твоя.
Если что-нибудь со мной случится,
Если смерть в бою разлучит нас,
Телеграмма полетит как птица,
Нет, быстрей во много тысяч раз.
Но не верь ты этому известью,
Не печалься, даром слёз не трать.
Мы с тобой не можем быть не вместе,
Нам нельзя раздельно умирать.
Если ты прочтёшь, что пулемётчик
Отступить заставил батальон, —
За столбцом скупых газетных строчек
Ты пойми, почувствуй: это он.
Ты узнаешь, что советский лётчик
Разбомбил враждебный эшелон, —
За столбцом скупых газетных строчек
Ты пойми, почувствуй: это он.
Пусть я буду вёртким и летучим,
Пусть в боях я буду невредим,
Пусть всегда я буду самым лучшим —
Я хотел при жизни быть таким.
Пусть же не проходит между нами
Чёрный ветер северной реки,
Что несётся мёртвыми полями,
Шевеля пустые позвонки.
Будешь видеть, как на дне колодца,
Образ мой всё чище и новей,
Будешь верить: «Он ещё вернётся,
Постучится у моих дверей».
И как будто не было разлуки,
Я зайду в твой опустевший дом.
Ты узнаешь. Ты протянешь руки
И поймёшь, что врозь мы не умрём.
* * *
Трудно представить себе человека более преданного поэзии, чем Лев Адольфович Озеров. Он рано начал печататься. Первую книгу издал в 1940-м. Но почти одновременно с собственными стихами он печатал и свои переводы советских поэтов, и свои статьи о поэзии.
В конце концов с 1943 года и до самой смерти (18 марта 1996 года; родился 23 августа 1914-го) Озеров преподавал на кафедре художественного перевода в Литературном институте, был там профессором, доктором филологических наук. Но сколько он сделал для национальных литератур, будучи председателем Совета, допустим, по литовской литературе или членом совета по украинской. Сколько поэтов он вывел на всесоюзную арену!
Его краткие предисловия открывали сборники советских и русских классиков. 23 июня 1959 года он печатает в «Литературной газете» статью «Стихотворения Анны Ахматовой», и это была первая ласточка, вылетевшая с газетной страницы после долгого непечатания поэтессы.
