Однако постепенно мы стали все яснее осознавать, что подлинная свобода отдельной личности невозможна без экономической безопасности и независимости. Нужда и свобода несовместимы. Массы голодных и безработных – эта та почва, на которой вырастают диктатуры.
В наше время эти истины стали самоочевидными. Мы, можно сказать, приняли еще один «Билль о правах», на основе которого можно построить безопасность и благосостояние для всех, независимо от социального положения, расы и вероисповедания. Вот основные из этих прав:
право на полезную и оплачиваемую работу в промышленности, торговле или сельском хозяйстве страны;
право на доход, достаточный для покрытия потребностей в пище, одежде и отдыхе;
право фермеров реализовывать свою продукцию по ценам, обеспечивающим их семьям достойную жизнь;
право каждого предпринимателя – крупного или мелкого – вести бизнес в условиях, исключающих несправедливую конкуренцию или засилье монополий внутри страны или за границей;
право каждой семьи на достойное жилище;
право на полноценное медицинское обслуживание, на реальную возможность приобрести и сохранить хорошее здоровье;
право на достаточное экономическое обеспечение в старости и в болезни, страхование от несчастных случаев и безработицы;
право на хорошее образование.
Все эти права можно объединить одним словом: безопасность. Мы должны быть готовы после победы в войне двигаться вперед в осуществлении этих прав, к новым рубежам человеческого счастья и благосостояния.
Законное место Америки среди других стран в большой степени зависит от того, как мы на деле реализуем эти и другие подобные права для всех наших граждан. Если мы не обеспечим экономические и социальные гарантии внутри страны, в мире не может быть прочного мира.
Один из крупнейших промышленников современной Америки, человек, безупречно служивший своей стране все это кризисное время, недавно с большой озабоченностью говорил об опасности правой реакции в нашей стране. Все трезвомыслящие предприниматели разделяют это опасение. Действительно, если такая реакция наступит – если история повторится и мы вернемся к так называемому «нормальному» положению двадцатых годов, – то можно будет уверенно сказать, что, победив врагов на полях сражений за рубежом, мы тем не менее уступили духу фашизма у себя дома.
Я прошу Конгресс найти средства провести в жизнь экономический «Билль о правах». Сделать это – прямая обязанность Конгресса, и народу об этом известно. Многие из перечисленных проблем уже поставлены перед комиссиями Конгресса в виде законодательных предложений. Я буду поддерживать связь с Конгрессом, следить за их судьбой. Если не будет выработано достаточно полной программы движения к намеченным экономическим и социальным целям, страна обязательно об этом узнает.
Наши воины за границей – и их семьи дома – ждут такой программы и имеют право настаивать на ней. Именно к их требованиям в первую очередь должны прислушиваться все ветви власти в нашем государстве, а не к жалобам тех своекорыстных групп, которые оказывают давление на власть, стремясь получше устроить свои дела в то время, когда молодые американцы погибают на полях сражений.
Я много раз говорил, что для Америки в этой войне не существует разницы между фронтом и тылом. Есть только один фронт. Сердца наших людей здесь, дома, и сердца бойцов на самых дальних форпостах бьются в едином ритме. Когда мы говорим о всеобщих военных усилиях страны, имеем в виду не только поля сражений, но и фабрики, фермы и шахты; не только солдат, но и штатских людей – всех граждан и их правительство.
На каждом из нас лежит высокая обязанность перед Богом – служить своей стране в трудный час, чтобы Америка оставалась великой и достигла еще большего величия в будущем, более совершенном мире.
Выступление президента по радио о падении Рима состоялось за день до начала высадки союзных войск в Нормандии.
Сам Рузвельт признавал, что «было бы неразумно преувеличивать в собственном представлении военное значение взятия Рима». Некоторые исследователи выскажут предположение, что это было одним из элементов отвлечения внимания гитлеровского командования от предстоящей высадки союзников в Нормандии. Такое мнение могло быть оправданным, хотя во время выступления президента по радио союзные войска уже начали движение, готовясь пересечь Ла-Манш.
Рузвельт говорил о готовности оказывать помощь итальянцам: реформировать местную власть, направлять продовольствие, делать все, чтобы Италия оставалась страной-прародительницей итальянцев, проживающих в США, других странах. Словом, сделать все для возрождения Италии.
Друзья мои, вчера, 4 июня 1944 года, Рим сдался американским и союзным войскам. Первая из столиц Оси в наших руках. Осталось еще две!
Знаменательно, что первой пала столица, имеющая самую долгую историю. История Рима начиналась на заре нашей цивилизации. В нем еще сохранились памятники той эпохи, когда Рим и римляне господствовали над всем известным в ту пору миром. Это также знаменательно, поскольку Объединенные Нации твердо намерены добиться, чтобы в будущем ни один город и ни одна нация не могли господствовать над всем миром.
Помимо памятников древности, в Риме находится великий символ христианства, которое распространилось по всему миру. Гробницы и церкви есть повсюду, однако именно гробницы и церкви Рима символизируют веру святых и мучеников раннего христианства, их решимость добиться всемирного торжества христианства. Сегодня нам доставляет глубокое удовлетворение, что свободу Папе римскому и Ватикану принесли армии Объединенных Наций.
Знаменательно также и то, что Рим был освобожден войсками многих стран. Главную тяжесть сражения несли американские и британские соединения, однако бок о бок с ними сражались наши североамериканские соседи – отважные канадцы, а также бойцы из далекой Новой Зеландии, мужественные французы и марокканцы, южноафриканцы, поляки и выходцы из Ост-Индии. Все союзники проливали кровь на подступах к Риму.
Сами итальянцы, отрекшись от своей роли в Оси, которая никогда не была для них желанной, послали войска, чтобы вместе с нами дать бой немцам – непрошенным гостям на их земле.
Угроза потери Рима так много значила для Гитлера и его генералов, что они заставляли свои войска сражаться отчаянно, неся большие потери в живой силе и вооружении, в ущерб своему восточному фронту, где их сопротивление ослабевает, и западной линии обороны. И не «вина» гитлеровцев, что Рим избежал судьбы Неаполя и других итальянских городов, которые были подвергнуты разорению. Генералы союзных войск осуществили такой искусный маневр, что у нацистов уже не было времени нанести Риму большой ущерб – промедление грозило им потерей армии.
