Александр Руцкой, вице-президент Российской Федерации (1991–1993)
…Вот посмотрите, с чего начинали раскачку? С межнациональных проблем. <…> В многонациональной и многоконфессиональной стране динамит для взрыва – межнациональные отношения, что, собственно, и использовалось для разрушения СССР. (стр. 43)
Еще раньше начали разбегаться братья-сателлиты по социалистическому лагерю.
Сергей Станкевич, государственный советник РСФСР (1991–1992), советник Президента Российской Федерации (1992–1993)
Напомню, что происходило в этот момент в Центральной и Восточной Европе. Там стремительно падала власть коммунистических и социалистических партий, гораздо активнее шли политические перемены. Еще немного, и начала бы рушиться уже мировая социалистическая система. <…> Понятно было, что режимы не выдержат. И они представляли себе, какой эмоциональной силы будет информационный удар, когда одна за другой эти страны будут переходить на дорогу демократического развития в западном, европейском смысле, а СССР будет прежним, и на все это нужно будет реагировать. (стр. 23)
И все это на фоне катастрофического состояния нереформированной советской экономики, окончательно свалившейся в глубокий кризис.
Николай Рыжков, Председатель Совета министров СССР, член Политбюро ЦК КПСС (1985–1991)
На одной из этих встреч я сказал, что положение дел в стране катастрофическое, что страна становится неуправляемой, что мы ничего не делаем в этом отношении, что она разрушится. И в политическом плане тоже. (стр. 193)
В это время, в 1990 году, экономика рассыпалась как карточный домик, а мы бессильны были что-то делать. Я пытался всяческими путями как-то свести концы с концами… (стр. 194)
Руслан Хасбулатов, Председатель Верховного Совета Российской Федерации (1991–1993)
…К августу 1991 года еще не было коллапса, но фактически как единая директивная система экономика была разрушена. (стр. 172)
Вырвавшаяся вперед демократизация окончательно блокировала волю советского руководства, что стало решающим фактором в близком уже распаде СССР.
Геннадий Бурбулис, Государственный секретарь РСФСР, первый заместитель Председателя Правительства РСФСР (1991–1992)
Кульминацией, я думаю, был 1989 год. Первые демократические выборы, Съезд народных депутатов СССР и вся та чудесная и, может быть, трагическая публичная работа, когда страна запылала не только интеллектуально, не только морально, не только информационно… И выяснилось, что скрепы, которые сдерживали советскую диктатуру и давали ей возможность силой решать назревающие проблемы, рухнули. (стр. 271)
А можно ли было в принципе реформировать советскую политическую и экономическую конструкцию? Или это изначально было утопией? По этому поводу до сих пор существует множество мифов и всяких россказней. Вот лишь некоторые.
Миф первый – «китайский путь». Проведение радикальных экономических преобразований при полном и безоговорочном господстве политической и идеологической системы подавления.
Сергей Станкевич, государственный советник РСФСР (1991–1992), советник Президента Российской Федерации (1992–1993)
Говорят на эту тему, как правило, те, кто не представляет себе, что же такое «китайский путь» и какова реальность Китая. Из 1,5 миллиарда населения Китая 800 миллионов живет в доиндустриальную эру, 600 миллионов вообще на грани выживания существуют. Нет ни пенсионной системы, ни системы здравоохранения – вообще никаких социальных гарантий нет. Очень минималистские, скажем так, условия. <…> У нас такой возможности не было, и у нас не было населения, готового работать за минимальную зарплату с утра до вечера полный световой день без выходных.
Иными словами, «китайский путь» цивилизационно для нас был закрыт… (стр. 20)
Виктор Алкснис, народный депутат СССР (1989–1991)
…На встрече с руководством Китая один из членов Политбюро КПК нам сказал так: «Ваша беда и вина в том, что вы не смогли пройти через свою площадь Тяньаньмэнь». <…> …В мае 1989 года на площади Тяньаньмэнь были массовые студенческие демонстрации и власть применила силу. Погибли сотни людей. Но после этого, как вы знаете, произошло то, что произошло. (стр. 92)
Андрей Нечаев, министр экономики Российской Федерации (1992–1993)
Если мы берем за образец «китайский путь», то, конечно, в полной мере нам бы его не удалось повторить ни в какое время. Не потому, что мы не китайцы, а потому, что другой менталитет, другой набор социальных обязательств, другие ожидания населения, если хотите. <…> …В Китае до сих пор нет всеобщей пенсионной системы, она существует только для чиновников и работников госпредприятий. До сих пор! 25 лет реформам Дэн Сяопина! (стр. 301–302)
Миф второй. Не помог богатый и надменный Запад, как в конце 1940-х США помогли разоренной войной Европе. План Джорджа Маршалла действительно предусматривал масштабную заокеанскую финансовую помощь послевоенным европейским странам. Для спасения СССР никаких планов никто не составлял и не принимал. Между тем финансовая помощь советскому руководству была оказана: с 1985 по 1991 год страны Запада предоставили 55 миллиардов долларов кредитов, из которых больше половины – в 1990–1991 гг., что вполне сопоставимо с цифрами (по приведенному курсу) американского плана конца 1940-х годов. И все это ничем дополнительно не обусловленные – «несвязанные» кредиты, о чем какая-нибудь Германия и помыслить не могла. Впечатляют и цифры общего внешнего долга СССР к концу 1991 года.
Андрей Нечаев, министр экономики Российской Федерации (1992–1993)
…123,8 миллиарда долларов. Это тот уровень внешнего долга, который имел СССР к моменту своего распада. Из них, правда, 34 миллиарда (я округляю) – долги перед бывшими соцстранами. <…> Это ведь деньги, которые мы получили и, извините за нелитературное слово, прожрали на протяжении очень короткого промежутка времени. (стр. 305–306)
Кроме того, никто ни на Западе, ни на Востоке действительно не понимал, как спасать советскую экономику.
Еще один миф – конспирологический. Крушение СССР – подлый заговор вражьих сил (как внешних, так и внутренних). Блестяще осуществленная злая воля.
Николай Рыжков, Председатель Совета министров СССР, член Политбюро ЦК КПСС (1985–1991)
…Страну к этому вели, вели настойчиво, четко, вели к тому, чтобы произошло то, что произошло. Все развалить, создать невыносимые условия в стране, а потом сказать: «Это плохая страна, это империя зла. Давайте мы ее разрушим». Так и сделали. (стр. 196)
