Тем временем родители Василия продолжали жить в Москве, находясь в полном неведении о судьбе собственных детей. Они по-прежнему работали на химическом заводе, который считался вредным производством (там разливали жидкость для противотанковых гранат). За десять лет работы на этом заводе они заработали себе инвалидность: отец третью группу, мать — вторую. Когда Совинформбюро сообщило об освобождении советскими войсками Украины, мать загорелась желанием отправиться, на поиски детей. Причем, несмотря на то что ходить на практически не могла, а муж не мог покинуть производство. Мать решилась отправиться в дальнюю дорогу в одиночку. И муж ее отпустил. Он довез ее до Курского вокзала, посадил в поезд и, рассказав попутчикам о том, какая причина вынудила отправиться в нелегкий путь его супругу, попросил приглядеть за ней, а в случае надобности помочь. Видимо, этот рассказ настолько потряс пассажиров, что они всю дорогу только и дела: и, что опекали маму Василия.
За несколько дней до отъезда жены Семен Лановой отправил на родину письмо, в котором просил отца, если он жив, встретить супругу. Так что о приезде матери Василий знал заранее. И все равно, когда двоюродная сестра Нила прибежала во двор, где он играл с мальчишками, и сообщила, что мама с дедом подъезжают к деревне, эта новость ошеломила его.
Василий Лановой впоследствии вспоминает: «Я обогнал сестру и бежал уже первым. Пробегая мимо тока, увидел, как все, кто там работал, остановились и, не скрывая слез, провожали меня сочувственными взглядами. Пробежав уже больше полпути, увидел, как навстречу движется лошадь, запряженная в телегу, а на ней сидит какая-то совсем незнакомая, худющая женщина, только два глаза застыли неподвижно и смотрят на меня. Я ее, конечно, не узнал и пробежал мимо, как вдруг слышу, дед, который вез ее, окликнул меня: «Василь, да то ж твоя мамка, куда ж ты…» А она впилась в меня своими огромными, жутко серьезными и даже мрачными глазами, не в силах сдвинуться с места. Сойти не может, подняться тоже не может, смотрит на меня сверху долгим, неподвижным взглядом. Наконец она не выдержала. «Да подсади ж мне его», — обратилась она в отчаянии к деду. Он взял меня и посадил к ней на телегу. А я тоже смотрел на нее и не знал, что делать, но тут подбежали сестра, кто-то из родственников, крестьяне. Все окружили нас. Слезы, рыдания, крик — все слилось воедино. Рев стоял многоголосый, открытый, никто не стыдился в проявлении своих чувств…
Мама, увидев нас живыми и здоровыми, успокоилась, пришла в себя. Побыла в деревне около месяца, поправилась, ожила—и физически, и духовно. Провожало нас также все село…»
После войны Лановые жили в районе ЗИЛа. Однажды, гуляя вместе с приятелем Володей Земляникиным по тамошним улицам, они остановились возле большой афиши, на которой чья-то уверенная рука вывела: «Сегодня во Дворце пионеров состоится спектакль по книге М. Твена «Том Сойер» — «Друзья из Питсбурга». Мучаясь от безделья, а также заинтригованные этим объявлением, друзья решили отправиться на спектакль (благо Дворец пионеров находился совсем близко). Их удивлению не было предела, когда они увидели, что все роли в этом спектакле играют их одногодки — тринадцатилетние подростки. Восхищенные их игрой, друзья решили тоже стать артистами. После спектакля они пришли за кулисы и буквально упросили одного из руководителей театральной студии, Сергея Львовича Штейна записать их к себе. Видимо, глаза ребят были полны такой мольбы, что педагог не нашел в себе силы отказать им.
В то время театральная студия при Дворце пионеров ЗИЛа считалась одной из самых сильных самодеятельных студий столицы. В ней преподавали опытные учителя: спецдвижение вели педагоги из Большого театра, сценическую речь — Лидия Михайловна Сатель, режиссуру — Игорь Таланкин (впоследствии известный кинорежиссер, а тогда всего лишь студент театрального института). Из стен этой театральной студии вышли многие замечательные актеры: Татьяна Шмыга, Алексей Локтев, Валерий Носик, Аза Лихитченко (известный диктор телевидения).
Что касается Ланового, то он первое время ничем особенным среди студийцев не выделялся и был даже не на третьих, а на четвертых ролях. Играл сначала в массовке, причем роли бессловесные. Дело в том, что он все еще заикался и говорил с сильным украинским акцентом. Однако постепенно ему удалось избавиться от заикания, но вот исправить речь долгое время никак не удавалось. Поэтому даже тогда, когда ему стали доверять роли с короткими репликами, ему было трудно скрыть произношение. Но постепенно он набирался опыта, шлифовал свою речь и в конце концов выбился в лидеры. Ему стали доверять первые крупные роли: Гека Финна в «Друзьях из Питсбурга», Климки в «Как закалялась сталь».
Между тем в 1950 году, когда Лановой учился в 7-м классе, судьба могла, круто изменив траекторию, навсегда увести его из искусства. Что же произошло?
Однажды в школу, где учился Лановой, пришли двое летчиков. Они провели с ребятами интересную беседу о своей профессии и буквально заразили мальчишек романтикой летного дела. Когда в конце беседы они спросили, кто хочет стать ютчиком, лес рук поднялся в воздух. Однако гости провели еще с каждым из школьников индивидуальную беседу и в конце концов из двадцати выбрали только двоих. Одним из этих счастливчиков оказался Вася Лановой.
События эти происходили незадолго до окончания 7-го класса, и когда занятия кончились, Лановой собрал необходимые документы и отнес их в училище. Но стать летчиком ему так и не довелось. Едва он сообщил о своем желании покинуть театральную студию ее руководителю С. Л. Штейну, как тот внезапно воспротивился такому повороту событий и, не особенно вдаваясь в детали своего решения, сам съездил в летное училище и забрал оттуда документы своего ученика. И, как показало будущее, сохранил для отечественного искусства хорошего актера.
Первое ощущение настоящей сценической славы пришло к Лановому в 1951 году. Он тогда сыграл главную роль — Валентина Листовского — в спектакле по пьесе Л. Гераскиной «Аттестат зрелости». С этим спектаклем ребята объездили несколько городов (были в Киеве, Ленинграде, Горьком), а на Всесоюзном конкурсе самодеятельных театров были удостоены первой премии. Ланового, как исполнителя главной роли, премировали 500 рублями, которые он с тордым видом принес юмой. На эти деньги мать накупила ему, а также его сестрам Валентине и Людмиле разных обновок.
В 1953 году Лановой заканчивал 10-й класс, и сомнений в том, кем он будет, у него теперь не возникало — конечно, артистом. Поэтому весной он отправился в Театральное училище имени Щукина, которое объявило очередной набор учащихся. На предварительном просмотре Лановой читал отрывки из «Тараса Бульбы», «Войны и мира» и стихотворения А. С. Пушкина. Читал, судя по всему, блестяще, потому что из 150 абитуриентов приемная комиссия зачислила в училище без всяких экзаменов двоих: Ланового и Кюнну Игнатову. Но затем случилось неожиданное.
