обычай дожил до XIX столетия. Александр Радищев в «Путешествии из Петербурга в Москву» (1790) пишет о жене новгородского купца: «Прасковья Денисовна, его новобрачная супруга, бела и румяна. Зубы как уголь. Брови в нитку, чернее сажи». Есть об этом даже у Михаила Салтыкова-Щедрина в «Пошехонской старине» (1887–1889): «Лица их, впрочем, значительно портило употребление белил и румян, а также совсем черные зубы, в подражание городским купчихам, у которых в то время была такая мода».
Ах, мода-мода… Ученые до сих пор затрудняются сказать, откуда на Русь пришел обычай чернить зубы сурьмой и выбеливать лица. Так делали и в Золотой Орде, и в Европе. С XV века красотки чернили зубы в Италии, а оттуда Екатерина и Мария Медичи привезли этот тренд во Францию. Английская королева Елизавета тоже поддержала моду — и английские леди принялись усиленно чернить свои зубы. Это считалось признаком статуса и богатства.
Вот вам и естественная красота на Руси! Добавим, что она была обязательной: если какая-то бунтовщица вздумывала не использовать весь набор косметики, чтобы соответствовать эталону прекрасного, а желала сохранить свой природный вид, то женское общество быстро ее усмиряло.
Все эти модные косметические безобразия творились на Руси, несмотря на то что церковь их вовсю осуждала. А иногда одним порицанием дело не ограничивалось. Например, Макарий III, митрополит Новгородский и Великолуцкий, в 1662 году отправил вон из храма нескольких женщин с чрезмерно ярким макияжем.
Впрочем, сегодня историки и этнографы считают, что все это делали вовсе не для красоты, а для защиты! И обрядовый макияж был намного сложнее. Например, младенцу или невесте ставили на лицо или лоб черную точку, чтобы та отвлекала внимание колдуньи или «глазливой» соседки.
Русские девушки в своем желании соответствовать идеалу красоты белили лицо, красили щеки, чернили брови, распрямляли вьющиеся волосы помадой. <…> Лицо обычно покрывали свинцовыми белилами и мукой; щеки натирали бадягой, сухим корнем или свежими ягодами ландыша, настойкой из красного сандала, сахара и водки, свеклой, а также розовым анилином. Брови наводили сурьмой и углем, их делали «соболиными», то есть очень широкими и длинными. Наложение белил было своеобразным, их наносили на все лицо толстым слоем, а румянец накладывали во всю щеку в виде кружочков, полосок и мелких ромбиков [205].
Задача такого макияжа была схожей: защитить красавицу от сглаза. Неудивительно, что иностранцы видели русских женщин во всем великолепии боевой раскраски, ведь если даже просто выход на люди — это опасность, то показаться на глаза иностранцу, чужаку — опасность вдвойне.
Кстати, в Древнем Египте черные стрелки вокруг глаз и мужчинам и женщинам рисовали для защиты: такой макияж мешал злым духам проникнуть в человека через глаза. Вполне возможно, что такую же цель преследовали и русские женщины, когда чернили глаза.
Боевая раскраска
Еще в XIX — начале ХХ века у русских крестьян сохранялась обрядовая раскраска. Например, девушки в Курской губернии, отправляясь в хороводы, красились: «Поверхность лица была выбелена тщательным образом, резко оттеняя цвет кожи на шее; на щеках были нарисованы красные пятна — у иной в форме площади круга, у другой они имели овальную форму, у третьей — полосочками и др.» [206]. В Рязанской губернии на Масленицу женщины рисовали на щеках косые кресты и на лоб ставили точки по количеству детей в семье. В Спасском районе в случае падежа скота совершали обряд опахиванья: глубокой ночью толпа женщин с молитвами и заговорами обходила деревню. Впереди шествия две или три «бабы в поре», впрягшись в соху, делали ритуальную борозду.
Лица как раз этих женщин были покрыты обережным узором. Три круглых пятна означали три зори: черный круг посреди лба — зоря полуночная, красный круг на левой щеке — утренняя, красный круг на правой щеке — вечерняя. На лбу и щеках рисовали красные горизонтальные полосы — обереги от нечистого. На подбородке — три красных полосы: от лихого глаза и наговора. Глаза обведены сажей или синей краской, что тоже охраняло от нечисти и сглаза [207].
Обрядовое, магическое значение макияжа находит подтверждение и в воспоминаниях все тех же иностранных путешественников. Вильям Парри, побывавший в Русском царстве в конце XVI — начале XVII века, пишет, подчеркивая особую роль макияжа: «Ее [царицу] сопровождали до шестидесяти очень красивых женщин, — если только притиранья, которые у них считаются делом религиозным, не обманывали моих глаз» [208].
Но красота ведь не ограничивается тем, как выглядит лицо. Женскую красоту оценивают также и по фигуре. Но что такое древнерусская идеальная фигура и как ее добиться?
Девушка современной модельной внешности вряд ли бы нашла себе мужа на Руси. Существовала поговорка: «Худую взять — стыдно в люди показать».
Тот же Cамуил Коллинс в 1671 году писал приятелю в Лондон: «Красотою женщины считают они толстоту». И он же: «Маленькие ножки и стройный стан почитаются безобразием» [209].
Федор Солнцев. Торжковская женщина в простом летнем платье. 1832. Альбом иллюстраций «Одежды Русского государства» / The New York Public Library Digital Collection
Такие представления о красивой фигуре дошли до XIX века практически неизменными. В свадебных песнях Нового времени красавицу описывают так: «без платья толста» и «без подносу высока» [210]. А вот идеал фигуры из старинных заговоров: «…плечами плечиста, грудями грудиста, речами речиста, лицом круглолица, на щеках алалица, бровями черна, очами очна» [211]. Недостающие сантиметры в росте добирали, подкладывая в сапоги солому. А на помощь беднягам-худышкам приходила колоколообразная одежда, благодаря которой фигура казалась более дородной. Под таким платьем, если выбрать размер побольше, можно было скрыть даже самую узкую талию и прослыть настоящей красавицей — как тут не вспомнить царевну Забаву из «Летучего корабля»!
И тут мы переходим к еще одной крайне важной теме — внешнему виду женских ног. Древнерусские воззрения и здесь перпендикулярны современному идеалу. Стройные ножки? О нет, только не это!
Красивые ножки должны быть как «колоды», чтобы выдержать, если девушка решит взять в руки палицу, как богатырша-поляница, либо одной левой поднять или мешок килограммов на восемьдесят, или с десяток детишек. Чтобы соответствовать такому идеалу, девушки на выданье не щеголяли в коротких юбках, а, наоборот, надевали по две-три пары плотных чулок: так ноги будут казаться потолще.
Ну и, конечно, девушки сидели на особой диете.
Худощавые женщины почитаются нездоровыми, и потому те, которые от природы не склонны к толстоте, предаются всякого рода эпикурейству с намерением растолстеть: лежат целый день в постели, пьют русскую водку (Russian Brandy) (очень способствующую толстоте), потом спят, а потом опять пьют [212].
Жуть какая-то! Скорее всего,
