Символические образы. Очерки по искусству Возрождения - Эрнст Ганс Гомбрих

Другое я (лат).

Ficino M. Opera Omnia. P. 536.

Предводителю согласия (лат).

Ficino M. Opera Omnia. P. 890. Подробнее об обстановке, в которой написано это письмо, см.: Klibansky, Raymond. Plato’s Parmenides in the Middle Ages and the Renaissance. A chapter in the history of Platonic Studies. — Medieval and Renaissance Studies. Vol.1. No.2. 1943. P. 322. На оборотной стороне медали, изображающей жену Полициано (Hill G. F. A Corpus of Italian Medals. 2 vols. London, 1930. № 1003), изображены три Грации с надписью Concordia («Согласие»).

Hymn. Orph. LX, 3 (Abel).

Комментарий на «Пир» Платона. Речь пятая. Гл. II (Ficino M. Opera Omnia. P. 1335. — Эстетика Ренессанса. Т. I.). В комментариях к «Liber de Pulchritudine» Плотина Фичино (редкий случай) приводит то же самое толкование (Ficino M. Opera Omnia. P. 1574).

Чудо ловкости (фр.).

Ficino M. Opera Omnia. P. 862.

Если бы мы обратились к справочникам XVI–XVII веков, то отыскали бы еще множество толкований — метод, который далеко не всегда применяется с должной оглядкой. Именно против этого места особенно возражал профессор Винд (Pagan Mysteries in the Renaissance). Однако я по-прежнему склонен согласиться с Джозефом Аддисоном, который написал: «Осмелюсь сказать, что некоторые господа, изобразившие это нравственное поучение в виде трех нагих сестер, танцующих рука об руку, с неменьшим успехом могли бы нарисовать четырех, сидящих поодаль одна от другой и закутанных с головы до ног» (Dialogues upon the Usefulness of Ancient Medals. Glasgow, 1751. Р. 32).

«Sicut Christiani Theologi in divinis eloquiis quatuor sensus observant, literalem, moralem, allegoricum, anagogicum, et alibi quidem hunс, alibi vero illum praecipue prosequuntur, ita Platonici quatuor habent multiplicandorum deorum, numinumque modos, allumque multiplicandi modum alibi pro opportunitate sectantur. Ego quoque similiter in commentaries meis, alibi aliter quatenus locus exigit interpretari, et distinguere numina consuevi…» (Ficino M. Opera Omnia. P. 1370). Характерно, что для Фичино умножать значения богов значит умножать богов — отсюда его две Венеры и четыре Эрота (Амура).

Аристотелевский эссенциализм, лежащий в основе такого понимания символов, в более широком контексте обсуждается у К. Р. Поппера в книге «Открытое общество и его враги» (Vol.II, ch.II. London, 1945). Большой вклад в исторический вопрос сделан в кн.: Dunbar, Flanders H. Symbolism in Medieval Thought and its Consummation in the Divine Comedy. New Haven, 1929. Библиографию вопроса см.: Den Boer W. De Allegorese in het Werk van Clemens Alexandrinus.Leiden, 1940. Характерный отрывок смотри также у Гуго Сен-Викторского (Patrologia Latina. CLXXV. Col.20 sqq.) — его приводит Р. Берлинер: «…у вещей значений много больше, чем у слов. Ибо редко у какого слова есть два или три значения, каждая же вещь может означать сколько угодно других вещей, так как обладает видимыми и невидимыми свойствами, общими с другими вещами…» (Berliner R. The Freedom of Medieval Art. — Gazetet des Beax Arts. 1945. II). Св. Фома Аквинский видел и определил трудности, вытекающие из этой концепции: «…leo propter aliquam similtudinem significat Christum et diabolum» («…лев может означать Господа по одному сходству и дьявола по другому»). Ср. также: Spicq P. S. Esquisse d’une histoire de L’exégèse latine au Moyen Âge. Paris, 1944.P. 288.

Практические затруднения, связанные с установлением смысла в такого рода выражениях, подчеркивалось в кн.: Coulton G. G. Art and the Reformation. Oxford, 1928. Р. 242 f.f Занятный пример множественности значений, приписываемых такому символу, как Сосна, во Флоренции XV века обсуждается в кн.: Hulubey A. Humanisme et Renaissance. III. 1936. Р. 183. Главная причина всех этих затруднений в том, что рационально интерпретировать эти «интуитивные символы» (в терминологии H. Flanders Dunbar) значит перевести их в дискурсивную концептуальную речь. Мы должны пройти между Сциллой и Харибдой — не подменить их чемто своим, но и не спасовать перед их иррациональностью.

Ficino M. Opera Omnia. P. 848.

Правила требуют, чтобы в обоснование своего хода игрок цитировал классический текст. Изменять миф, чтобы подогнать его под желаемое значение, — «нечестно». Когда Фичино утверждает, что Грации — спутницы не Венеры, а Минервы, он опасно близок к «передергиванию». Ср.: Yates, Frances. The Art of Ramon Lull. — Journal of the Warburg and Courtauld Institutes. XVII. 1954. Р. 115–173, где рассмотрена философская подоплека.

См.: Warburg А. Gesammelte Schrifetn. II. S. 464; Ritetr H. Picatrix. — Vorträge der Bibliothek Warburg. 1921–1922. S. 97 f.f

Huizinga J. The Waning of the Middle Ages. London, 1924. Р. 184 f.f (русские перевод: Осень Средневековья. М., 1988.С. 207–254; в этом отрывке ясно разобраны и психологические, и философские корни средневековой символики. Еще одну важную проблему Хёйзинга ставит в «Homo Ludens» (London, 1949. Р. 136 f.f; русский перевод: Человек играющий. М., 1992).

О салонных играх, объясняющих атрибуты Купидона, см.: Crane T. F. Italian Social Customs of the XVIth Century. New Haven, 1920. Р. 278. Libri della sorta дают пример еще одного мостика между игрой и магией.

Ficino M. Opera Omnia. P. 848 sq.

Ficino M. Opera Omnia. P. 848. Здесь Венера в благодарность за поэтические приношения Лоренцо Великолепного избирает Виллу Карреджи своей обителью.

Marle R. v. L’Iconogrphie de l’Art Prophane II. The Hague, 1932. P. 415 f.f; Bliss, Douglas Percy. Love Gardens in the Early German Engravings and Woodcuts. — Print Collector’s Quaterly. XV. 1928.

Имеется в виду Дева Мария из «Благовещения» Бальдовинетти (Флоренция, Уффици).

Лионелло Вентури: «Венера изображена подобно Мадонне»; К. Террассе: «Деревья, склоняя ветви, образуют над ней правильной свод: лесная мадонна в естественном храме»