— Сколько времени у нас осталось?
Мартин заглянул в чемоданчик:
— Похоже, десять часов.
— Итак, нам останется еще четыреста девяносто. — Чемберс бросила яростный взгляд на устроившуюся на кушетке молодую женщину и ниспадающую волну ее покрытых лаком волос. — Не иначе мы навсегда застрянем в этом дурацком году.
Мартин глянул в журнал:
— Неплохой экземпляр. Выходит, она будет тратить время до четырех утра.
— Ого, целых шесть часов!
— Итак, я готов начать забор времени. Начало отсчета — 22:16:53. Остановка 04…
— Вот дерьмо! — Мартин подпрыгнул.
— Что ты сделал? — Чемберс бросилась к сумке с оборудованием.
Вскочив, Янина споткнулась о груду заброшенных учебников и теперь стояла, неловко привалившись к стене. — Как вы попали сюда?
— Ничего, — ответил Мартин напарнице. — Просто он выключился.
— Так включи снова. — Чемберс принялась копаться в сумочке, отчаянно пытаясь высвободить из запутанных проводов ножки складной треноги.
— Не работает, — бросил Мартин. — Нам нужен запасной паузер!
Заметив, что Янина продвигается бочком к двери, он завопил:
— Эй, остановись!
Янина швырнула ему в голову баночку флуоресцентного лака для ногтей.
— Ну-ка, получи!
Чемберс выхватила из сумки первое, что попалось под руку, и навела на Янину словно пистолет.
— Застынь! — ткнула она странного вида гаечным ключом в сторону Янины.
Та остановилась, выставив перед собой руки.
Мартин почесал голову:
— С твоей стороны это не очень вежливо.
— Что вы делаете в моей квартире?
— Эй, мы не причиним тебе зла, — взволнованно произнесла Чемберс. — Мы простые сборщики утиля. Не беспокойся, мы скоро уйдем.
— Утиля? Что это значит? Какого еще утиля?
— Собираем потраченное попусту время, — пояснил Мартин.
Янина пристально посмотрела на него.
— Вы свихнулись!
— Угу, он свихнулся, я свихнулась, и через минуту мы уберемся отсюда. Кстати, можешь присесть — так удобнее ждать.
Янина неторопливо подошла к кушетке и опустилась на нее.
— Что это у вас в чемоданчике?
— Время.
— Мартин…
— Вы крадете мое время?
— Не крадем, а перерабатываем. Ты тратишь его попусту.
— Поменьше говори, Мартин.
— Откуда вам известно, что я делаю со своим временем?
— Эти сведения публикуются, — Мартин заглянул в журнал. — С 22:03:29 по 22:14:12 красила ногти на ногах. С 22:14:13 по…
— Эй, дружок, я же просила помалкивать!
— …по 22:20:07 глядела в пространство. С тех пор как ты ушла из стоматологического училища, подобных записей накопилось много. В 22:20:08 встречалась с фирмой «Временной утиль Ч & М». Он посмотрел на Чемберс. — Ох, дерьмо! Мы попали в ее временную линию.
Напарница побледнела:
— Это плохо. Надо действовать немедленно!
Янина нервно пискнула с кушетки:
— Знаете, я ничего и никому не скажу о том, что вы здесь были. В самом деле.
— Крестный Отец, — проговорила Чемберс.
— Не слишком ли круто? — отозвался Мартин.
— Он может послать кого-нибудь исправить ситуацию. Нам придется попросить у него о милости.
— Не убивайте меня!
— Что? — Чемберс и Мартин дружно уставились на Янину.
— Не убивайте меня… Клянусь, я ничего не скажу!
— Убить тебя? — переспросила Чемберс. — Мы не собираемся убивать тебя. Таким образом можно лишь ухудшить ситуацию.
Мартин повернулся к Чемберс:
— А что мы собираемся сделать с ней?
— Ну, не можем же мы просто оставить ее в измененной временной линии, так ведь?
— Это и есть ваша э… машина времени? — спросила Янина.
— Угу, — согласилась Чемберс, помахивая гаечным ключом. — И как она тебе?
— Ничего, здесь очень мило.
— Спасибо. Садись. — Чемберс указала на отвратного вида кушетку, обитую пледом и снабженную пристяжными ремнями. Подобрав с пола скомканный носок, Янина застыла в полной растерянности, пока Чемберс не выхватила его у нее и не зашвырнула в угол.
— Оставайся здесь, — велела она и присоединилась к Мартину у пульта. — Ты готов?
— В основном. — Мартин передал Чемберс ярко-розовый блистер. Она сняла с него языком таблетку, Мартин последовал ее примеру. Еще один блистер он подал Янине. — Положи на язык.
Янина спрятала руки за спину:
— Ой, нет. Я не собираюсь принимать ЛСД с вами, ребята. Ситуация-то достаточно странная… согласитесь.
— Ты слыхала когда-нибудь о ДзАМК, дзета-аминомасляной кислоте?
— Гм… на полном нуле.
К кушетке подошла Чемберс:
— Нечего церемониться! Дай ей эту проклятую таблетку.
— Она не хочет ее глотать.
Чемберс посмотрела на Янину.
— Должно быть, девушка хочет, чтобы ее гипоталамус лопнул?
— Ну ладно тебе, не надо пугать бедняжку. — Мартин опустился на кушетку возле Янины. — Не лопнет он. Просто вспухнет немного. А потом опять сожмется. Поэтому таблетку надо принять.
— Скажите мне, а что от нее будет?
Чемберс вздохнула:
— Тебе случалось сталкиваться с разницей в местном времени во время дальних перелетов?
Янина кивнула.
— Тогда тебе известно, как это действует на внутренние часы твоего тела. С путешествием во времени дело обстоит хуже. Оно превращает внутренние часы твоего тела в груду дымящихся пружин и шестеренок, испускающую к тому же жуткие вопли. А поскольку твои внутренние часы также управляют пищеварением, температурой тела и кучей других вещей, о которых в твоем времени еще только начинают догадываться…
— То есть заключенные в таблетке вещества защищают внутренние часы?
— Как правило.
— Чемберс!
— Всегда, — поправилась та. — В самом деле. Так что глотай, и все будет в порядке.
Янина взяла таблетку у Мартина, скептически осмотрела ее и только после этого поместила на язык.
— А вообще-то вкусно.
— Это глютамат, — пояснил Мартин.
— Вы уверены? Скорее, напоминает волшебную пыль [2].
— Ерунда, — возразил Мартин, — простой глютамат.
Он вернулся на свое место за пультом управления и оттуда снова обратился к Янине:
— Наверное, тебе лучше пристегнуться. Иногда сильно трясет.
Стоя возле Янины в крошечном туалете корабля, Чемберс, стараясь скрыть нетерпение, спросила:
— Тебе уже лучше?
— Чуть-чуть. А мы действительно совершили прыжок во времени?
— Если я скажу «да», тебя снова вывернет наизнанку?
— Наверное, нет.
— Тогда — да.
— А знаешь, я сейчас действительно хочу домой.
— Понимаю, — кивнула Чемберс. — Мы как раз работаем над этим.
К ним присоединился Мартин, указавший в сторону носовой части корабля небольшим пылесосом:
— Ну, думаю, я уже навел там порядок.
— Простите за кушетку, — проговорила Янина.
— Чего там, — Мартин убрал пылесос. — Она видала и худшее.
Чемберс передала компаньону ключ:
— Займешься разъемами? Надо подзаправиться, и я хочу приступить к розыскам Крестного.
— О'кей, — согласился он и повернулся к Янине: — А тебе лучше пройти со мной. Даже небольшой моцион полезен в твоем состоянии.
Мартин направился вперед, а Янина тем временем выудила из кармана большую пачку жевательной резинки. Отправив в рот две пластинки, она предложила пачку Мартину.
— Бананово-ягодный пунш, — прочитал он. — И ты смеешь утверждать, что это мы принимаем странные химикалии?
Янина выхватила пачку из его рук.
— Их на шоу «Чокнутый арбуз» рекламировали, — заявила она. — В любом случае они вкуснее, чем ваш антиблев.
— Ну, тебе виднее. — Мартин открыл стыковочную панель и подсоединил воздух и энергию, а потом подтянул разъемы ключом.
— Ага, — протянула Янина, — значит, это не пистолет.
— Ты не права.
— Нет же. Это гаечный ключ.
— В будущем все инструменты имеют комбинированный характер, — проговорил Мартин, вводя с пульта состав атмосферы. — Это будет у нас ключ-пистолет-шпатель.
Он закрыл стыковочную панель.
Янина выдула пузырь.
— Дерррь… — не договорив, она наморщила нос: — А спичками сейчас положено вонять?
— О, нет, опять ты… — завопила Чемберс из главной каюты.
— Виноват-виноват-виноват… — протараторил Мартин.
— Как-нибудь ты переправишь всех нас на тот свет, — вознегодовала Чемберс.
Мартин открыл стыковочную панель и переключил атмосферный селектор с SO2 на О2.
— В свое оправдание могу сказать, — обратился он к Янине, — что деления на селекторе находятся слишком близко.
— «Временной утиль Ч & М», вы следующие. Куда и когда?
— Земля, — отрапортовал Мартин. — 37,8501 северной широты, 15,283…
Появившийся на экране монитора Гнор столкнул оператора с места в тот самый момент, когда Чемберс выпихнула Янину из поля зрения коммуникатора. Придерживая девицу одной рукой, она дала ей знак помалкивать — без особой нужды, потому что Янина вглядывалась в физиономию Гнора слишком увлеченно, чтобы издать даже звук.
