Заговорщики в Кремле. От Андропова до Горбачева - Владимир Исаакович Соловьев

В основу предлагаемого читателю издания положены две книги: первая, “Юрий Андропов: тайный ход в Кремль", была написана в 1983 году и в том же году впервые опубликована; вторая, “Борьба в Кремле“, была написана в 1985 году, то есть до гласности и последовавших за ней катаклизмов в коммунистическом (теперь уже — бывшем) мире. Обе книги были адресованы западной, в первую очередь, американской и британской аудитории, где и встретили живой и благожелательный отклик, выдержали несколько изданий и были переведены на многие языки.

Из портрета современного Кремля книга превратилась в портрет исторического Кремля — ввиду экстраординарности событий, происходивших там со времени выхода англоязычных изданий. Нынешний читатель может не согласиться с отдельными выводами либо прогнозами этой книги, но и ее авторы не всегда согласны с тем, что они написали несколько лет назад, хотя в целом и в деталях полагают набросанный ими портрет тогдашнего Кремля верным. Сейчас бы мы многие главы книги написали иначе — особенно ввиду притока новой информации о занимающем нас объекте, но мы лучше прибережем эту информацию для нашей следующей книги, над которой работаем сейчас. Вот почему мы всячески сдерживали себя, подготавливая это издание, и ограничились чисто формальной редактурой, убрав несколько фактических ошибок, неизбежных в такого рода исследованиях, и несколько сократив материалы обеих книг, по сравнению с англоязычными изданиями. Плюс мы попытались переадресовать эту книгу, опустив ненужные и добавив необходимые советскому читателю объяснения. Этим авторским изданием мы хотели бы положить конец пиратским перепечаткам нашей книги — в извлечениях и целиком, которые, как нам известно, имеют широкое хождение в СССР.

Знаменитые слова Черчилля о России — “a riddle wrapped in а mystery inside an enigma" [1] — есть все основания отнести к одному из ее руководителей — Юрию Владимировичу Андропову, даже в том случае, если он больше хотел казаться загадочным, чем являлся на самом деле.

Так или иначе, с самого своего появления во главе советской империи Андропов предстал именно в качестве сфинкса, мировое мнение о котором резко разделилось. Известный американский журналист на страницах самой известной в Америке газеты приветствовал его как “тайного либерала", в то время как американский генерал назвал его “отвратительней змеи". Слухи, один невероятнее другого, закрутились вокруг нового обитателя Кремля, сразу возникли два противоположных “жития" Андропова, и трудно было решить, какое из них ближе к реальности, где подлинный портрет, а где апокриф.

Сам герой в это время на любых торжественных церемониях, начиная с похорон своего предшественника на Красной площади у Кремлевской стены, появлялся неизменно в сопровождении маленького человечка с черным чемоданом в руках. Это придало ему еще больше таинственности, ибо всех интересовал вопрос, что находится в чемоданчике: пульт атомного управления? секретный телефонный коммутатор? фармацевтический набор лучших лекарств против сердечных спазм, диабета и нефрита — болезней, которыми страдает Андропов? Почему-то никто даже не предположил, что черный чемодан пуст, а такое ведь тоже возможно.

Первое, что сделал Андропов, придя к власти, — запретил только что поставленный в Театре на Таганке спектакль "Борис Годунов". Хотя действие спектакля происходит в конце XVI — начале XVII века, тема его злободневна на протяжении всей русской истории, по сию пору: борьба за власть, ее узурпация, самозванство. Причем политическая история развивается совершенно отдельно от народной: " Народ безмолвствует" — многозначительно заканчивает свою пьесу Пушкин. А сам сюжет ее построен на слухе о том, что для того, чтобы стать царем, Борис Годунов приказал убить малолетнего царевича Димитрия, припадочного сына Ивана Грозного. Какую опасную для себя параллель увидел в таком сюжете Юрий Андропов, коль поспешил лишить этот спектакль зрителя?

Хотя мы и ставили своей целью скорее историко-журналистский подход к личности нашего героя в сочетании с политическим анализом его деятельности, однако в ряде случаев мы не сумели избежать приключенческих коленцев, которые порою выделывает сюжет книги. Ведь жанр биографии диктуется поведением ее героя. Пиши мы книгу о Рузвельте, Черчилле либо де Голле, все было бы иначе и испытанный жанр биографии не подвергался бы время от времени риску превратиться в детектив. В данном же случае детектив, помимо склонности нашего героя к интригам, задан тем, что Юрий Андропов ровно 15 лет — с мая 1967 по май 1982 года — занимал пост шефа тайной полиции. Это не могло не сказаться на его привычках. Напомним также, что действие хроники происходит в Советском Союзе, где путь наверх к власти ведет не через свободные выборы, но и не через престолонаследие, как в монархиях, а потому более крут, извилист и опасен, чем где бы то ни было. Человек, на него ступивший, решается на смертельный риск, ибо падения здесь возможны с любых вершин и всегда бесповоротны. Конечно, в любой игре риск несомненен, а выигрыш сомнителен — Паскаль совершенно прав, утверждая это. Но тот же Паскаль считал, что “там, где в игру замешана бесконечность, а возможность проигрыша конечна, нет места колебаниям, надо все поставить на кон". Именно так и поступали все предшественники Андропова, полагая верховную власть в Кремле “бесконечностью" и ставя на кон все, в том числе часто свою жизнь. Андропов — не исключение: он следовал установившейся советской традиции. Борьба за власть в Кремле — это хождение по канату на головокружительной высоте.

Рискуя утомить читателя, мы могли бы показать, что эта традиция не только советская, но и русская, несмотря на официальное престолонаследие в дореволюционной России. Если взять хотя бы “бабий" XVIII век, наступивший вслед за смертью Петра Великого, то за сменяющимися императрицами и правительницами мы обнаружим военные хунты, которые потому и предпочитали женщину на престоле, что с нею было легче сладить: время от времени армия выдвигала из своих рядов наиболее привлекательных самцов, которые держали монархиню в повиновении. Так