связан с ведьмовскими практиками.
Д. Письма и записи Берковица, по всей
видимости, содержат отсылки кведьмовским
практикам.
Е. У нас есть заявление о том, что Джон Карр
был лично знаком с некоторыми жертвами.
[Возможно, так оно и было, хотя сообщивший
об этом источник в итоге оказался ненадежным.]
Ж. Рокмен жил неподалеку от двух мест
нападений в Форест-Хиллз и работал в том же
здании, что и одна из жертв.
З. Второе нападение в Форест-Хиллз
[на Вирджинию Воскеричян]
сильно отличается от прочих преступлений
с точки зрения времени и места его совершения».
Через несколько дней Дреер, Планскер и Рорк допросили Рокмена, и тот вполне ожидаемо все отрицал. Планскер, однако, по-прежнему не был удовлетворен – но в возможности продолжать ему отказали. Департамент полиции Нью-Йорка прекратил расследование через два месяца после его возобновления и приготовился предъявить Чинотти сразу несколько обвинений, связанных с его отношениями с Люкен и поездкой в Майнот вместе со мной. Его также обвинят в передаче мне конфиденциальной информации.
Тот факт, что именно я первым добыл сведения о связях Карра и Рокмена, а также организовал те беседы в Майноте, во время которых Чинотти присоединился ко мне – а не наоборот, – не имел для Дреера и главы детективов Джеймса Салливана никакого значения. Они собирались выставить Чинотти жуликом, неуравновешенным копом с крайне ненадежным информатором – Люкен. Таков был их выход из ситуации, которую они с самого начала мечтали скрыть от общественности.
И они также позаботятся о том, чтобы Сантуччи впредь не получал особого содействия.
* * *
Тем же вечером, 22 октября, мне позвонил вышедший на пенсию детектив отдела по расследованию убийств Джо Бастери. На протяжении многих лет Бастери дружил с лейтенантом полиции Нью-Йорка Ремо Франческини, который теперь возглавлял отряд детективов полиции Нью-Йорка, приписанный к офису Сантуччи. Эти детективы помогали окружному прокурору в его расследованиях, но отчитывались ему не напрямую, а через свое руководство в Департаменте полиции Нью-Йорка. Подобная субординация вскоре сыграет свою роль. В распоряжении Сантуччи также имелся контингент детективов округа Квинс, подчинявшихся непосредственно ему.
Франческини сообщил Бастери, что Департамент только что отстранил Чинотти. Он добавил, что Сантуччи отправил главу отдела по расследованию убийств Херба Лейфера и детектива округа Квинс Джорджа Берда, чтобы допросить Чинотти в 48-м участке. Находившийся там Дреер отказал представителям Квинса в возможности побеседовать с Чинотти.
Франческини попросил Бастери разыскать Чинотти, поскольку Сантуччи хочет немедленно с ним поговорить. Я сказал Бастери, что попытаюсь найти неуловимого Генри Чинотти, и в течение часа сумел с ним связаться.
– Они отправили меня к нашему местному мозгоправу, – сообщил Хэнк. – И он спрашивает, почему я сразу не назвал имя своего информатора. Какой-то мозгоправ! Я вижу, что происходит. Они хотят меня уничтожить. Меня не отстранили, но я теперь занимаюсь не пойми чем. Сижу за столом, оружие отобрали, еще и психиатрическая экспертиза. Я видел этого Лейфера в 48-м – я сам там был, но ему не дали со мной встретиться.
– Люди Сантуччи хотят поговорить с тобой, – сказал я. – Они также хотят видеть меня. Джо назначил мне встречу в среду [двадцать четвертого] – почему бы тебе тоже не прийти?
– Не знаю, – ответил Хэнк. – Мне надо подумать. Встретимся, когда доведется. Но сам ко мне не суйся – нас не должны видеть вместе.
Чинотти не согласился с моим предложением рассказать Планскеру о том, кто на самом деле затеял поездку в Майнот, и о том, что, насколько мне известно, Люкен разговаривала не с настоящей Джейн Джеклин, а с самозванкой. Я также сказал Хэнку, что в этой суматохе все совершенно забыли о Майкле, Джоне Карре и культе.
– Да им уже все равно, – заявил Чинотти. – И если ты сейчас пойдешь к ним с этим, мое положение только ухудшится.
Я не мог помочь взятому в тиски детективу напрямую, но у меня имелась возможность сделать кое-что другое. Пришло время сообщить миру о связи собиравшегося в парке Антермайер культа с письмами Сына Сэма. Следующие две ночи я работал над статьей, постоянно консультируясь с Джимом Миттигером. Джек Грэм из «Майнот дейли ньюс» нашел профессора Мичиганского колледжа, который считался экспертом по оккультизму, и мы взяли у него интервью для этого материала. Ученый попросил не называть его имени, не желая проблем на работе, и сообщил, что, по его мнению, символ Сына Сэма заимствовали из оригинального изображения Элифаса Леви, а уши немецкой овчарки были уникальной отличительной чертой этого культа. Он также добавил нечто, впоследствии вызвавшее небольшой переполох:
«Полагаю, что вы имеете дело с группой садомазохистов с ощутимым привкусом латентной гомосексуальности. Это группа озлобленных людей, обратившихся к ритуальным убийствам и использующих оккультизм как сублимацию собственной скрытой гомосексуальности. Свою философию они заимствуют из сатанизма, магии и всего, что им нравится».
Материал был готов к публикации и должен был выйти в среду, 24 октября.
* * *
Накануне вечером в редакции у меня появилась возможность отплатить Монике Розеншайн за недавнюю услугу. Я позвонил в «Дабл-ю-пикс» и, говоря попеременно с ней и другим сотрудником компании, Феликсом Мартинесом, рассказал им о том, что мы опубликуем утром. Редакторы «Ганнетт» одобрили мои действия, поскольку «Дабл-ю-пикс» согласились упомянуть, что историю раскопали именно мы. Наши переговоры с 11-м каналом закончились менее чем за пять минут до эфира, и мы вновь окружили телевизор, чтобы посмотреть трансляцию. «Дабл-ю-пикс» остались верны своему слову, и история о культе стала главной новостью выпуска.
Сама статья появилась в газетных киосках двадцать четвертого числа – на первой полосе, под заголовком «САТАНИНСКИЙ КУЛЬТ СВЯЗАН С УБИЙСТВАМИ СЭМА». Текст сопровождался большой фотографией так называемой Пещеры дьявола. 11-й канал, как и другие, отправил в парк Антермайер съемочную группу, чтобы отснять продолжение истории для вечернего выпуска новостей. «Дабл-ю-пикс» предложили мне встретиться с их командой в Антермайере, но я был вынужден отказаться. Меня ждали в офисе окружного прокурора в Квинсе.
* * *
Подходя к зданию прокуратуры Квинса, куда я отправился вместе с Джо Бастери, мы увидели Хэнка Чинотти, входящего в боковую дверь. Он сделал вид, будто нас не заметил, и направился на беседу к Хербу Лейферу, главе отдела по расследованию убийств. Мы с Бастери тем временем говорили с лейтенантом Ремо Франческини и Томом Маккарти. Позднее к нам присоединились Лейфер и Джордж Берд.
Сантуччи собирался командировать в Майнот помощника окружного прокурора Майкла Армиенти и детектива округа Тома Малдерига, в связи с чем его сотрудники хотели больше узнать о нашей поездке.
– Да, я был там, – признал я. – И я не скрывал этот факт ни от кого в Майноте – только от полиции Нью-Йорка, чтобы защитить Чинотти. Это не он сливал мне информацию, а наоборот.
Я сообщил сотрудникам окружного прокурора обо всех сведениях, собранных на тот момент, и выразил готовность сотрудничать со следствием.
– Мы все хотим одного и того же. Я сделаю все, что смогу, в разумных пределах. Но некоторым источникам должна быть гарантирована защита.
Лейферу эта идея не понравилась. Однако Маккарти, как человек, более близкий к прессе, сумел объяснить ему мою позицию. По-прежнему недовольный Лейфер неохотно кивнул в знак согласия. За время нашей беседы я узнал, что Сантуччи пытался допросить Берковица, но признавшийся во всем Сын Сэма направил в ответ заявление, где говорилось о его отказе сотрудничать и давать показания для нового расследования окружного прокурора.
