Есть некоторые подразумевания, которые могут быть озвучены центром сетевой операции, например, через СМИ, где-то на каких-то конгрессах, форумах. Это могут быть официальные заявления, доклады тех же научных центров, обращения членов правительства и официальных лиц, намеки политтехнологов в интервью, высказывания политиков и общественных деятелей. Все это считывается сетью, то есть теми структурами, которые инициированы этими центрами, подключены либо перепрошиты. Дальше эти структуры действуют исходя из озвученного намерения, исходя из обстановки, самостоятельно принимая решения. Они улавливают намерение командира и действуют по обстоятельствам. Если действие оказывается неудачным или провальным или вообще не осуществляется — сетевой центр не несет за это прямой ответственности, переконфигурируя сеть другим образом. Да и «центра»-то самого как такового нет. Научные экспертные лаборатории центра? Нет, они несут ответственность только за сухие теоретические выкладки. Пиар-структуры, СМИ? Они, очевидно, исполнители. Правительство США? Это явно не их компетенция. Госдеп? Возможно, но где доказательства, звонки, распечатки бесед? Их нет, потому что их не существует. Никакой прямой увязки между центром принятия решения и исполнителем нет, а информация — намерение командира — передается по открытым каналам.
В этой связи также следует отметить такое понятие сетевой войны, как самосинхронизация. Это означает, что узлы сети могут действовать автономно от центра для того, чтобы не вскрыть центр происхождения основной стратегии, заданий и конкретных действий. В большинстве случаев они даже не имеют представления о том, где конкретно находится центр или центры принятия решений. Сеть ориентируется на контент. Сетевыми узлами могут быть практически автономные структуры, которые связаны между собой горизонтально, при этом они могут находиться в самых невероятных местах, в местах принятия решений противника, в средствах массовой информации, в общественных структурах. Связываясь между собой в рабочем порядке, они напрямую не выказывают центра происхождения своих задач. Но даже в случае, если увязка сетевой структуры и центра управления будет вскрыта, их связь может быть доказана только косвенно. По умолчанию подразумевается, что центра нет, намерение командира считано, а сеть сама настраивается, исходя из задачи и возможностей, т. е. самосинхронизируется и адаптируется к изменяющейся внешней среде.
Для успешного проведения сетевой операции также важен такой фактор, как скорость передачи «команды», представляющей собой пакет сообщений, а также скорость обратной связи. Скорость обеспечивается использованием современных, новейших информационных и технологических достижений. И чем быстрее коммуникация, тем она эффективнее, ибо скорость передачи данных обеспечивает тайминг. То, что принесет колоссальный эффект в течение 10 минут, потеряет всякий смысл через четверть часа. Ну а в некоторых случаях речь идет о секундах.
Сетевая операция определяется как совокупность действий, направленных на формирование поведения нейтральных сил, врагов и друзей в ситуации мира, кризиса и войны. То есть сетевая операция проводится до начала горячей фазы, до ее пуска; во время — чтобы курировать и менеджировать все процессы; и после — для того, чтобы зафиксировать и закрепить результаты. Иными словами, сетевые войны, в отличие от войн предыдущих эпох, идут всегда.
Примеры сетевых операций
Типичными сетевыми операциями являются так называемые «цветные» революции на постсоветском пространстве. «Революция роз» в Грузии, «оранжевая» революция на Украине, попытки совершения «оранжевых» переворотов в Молдавии, Азербайджане, Узбекистане, попытки свержения сетевыми средствами режима в Белоруссии являются типичными примерами операций базовых эффектов. Не секрет, что и для России разрабатывалась и готовилась сетевая операция, которая должна была реализоваться в момент пересменки власти 2007–2008 годов. Операция не удалась в силу того, что эта технология была вовремя распознана, разоблачена и ей были поставлены определенные преграды. Все эти примеры сетевых операций будут более подробно рассмотрены в последующих главах книги, однако уже сейчас стоит отметить, что нынешнее пространство СНГ, или т. н. постсоветское пространство, является приоритетной зоной ведения сетевых войн. Ибо, как говорил английский геополитик Маккиндер, «кто контролирует Хартленд, тот контролирует мир».
Разветвленные западные сети существуют на сегодняшний момент и в самой России. Созданные в период правления Ельцина, они поначалу финансировались через систему грантов и представляли из себя преимущественно неправительственные организации и общественные фонды, деятельность многих из которых на данный момент приостановлена именно по той причине, что это западные вражеские сети. Их основной целью было ангажировать элиты, активную часть нашего общества, переформатировать ее в западном, проамериканском ключе. Эта задача была во многом реализована, и наши нынешние элиты, и подавляющая часть медиаэлиты в значительной степени сегодня заминированы такими кадрами, воспитанными и идеологически сформированными в начале 1990-х, в период ельцинских реформ.
С приходом Путина они где-то притаились, но активизация этих сетей и центров в том плане, чтобы вернуть ситуацию в состояние начала 1990-х, возможна в любой момент, стоит только дать слабину и отступить от того курса, который установился при Путине и был продолжен Медведевым. С одной стороны, эти сети можно обнаружить по их активности, с другой стороны — прокачка информации по этим сетям, то есть их активизация, может сформировать политическую ситуацию в России, сделать данностью этот, на данный момент замороженный, проект, вновь концептуализировав нынешнюю элиту в либерально-западническом ключе. Эта сеть может либо спалиться> и тогда она будет устранена, либо сыграть свою роль, восторжествовать и переформатироватъ российское политическое пространство, вновь взяв верх.
Интернет имени Пентагона
Несмотря на то, что элементы сетевых стратегий использовались и в прежние эпохи, особенно системно и довольно часто в период Второй мировой войны, первой ярко выраженной «сетью» со всеми присущими ей параметрами, своего рода моделью сети стала именно сеть Интернет. Не секрет, что сеть Интернет изначально была разработана Пентагоном, именно военным ведомством, и распространилась с территории Соединенных Штатов. Чисто теоретически она может быть Соединенными Штатами также и свернута, после чего Интернет может прекратить свое существование как глобальная сеть, сохранившись лишь в локальных «национальных» зонах. Некоторые страны Юго-Восточной Азии, и в первую очередь Китай, уже пошли по этому альтернативному пути, начав создавать национальные сегменты Интернета. Также в Америке находится и служба регистрации доменных зон, например, зона RU, которая зарегистрирована в США, может быть закрыта. В свое время была предпринята попытка закрытия зоны SU.
Изначально разработанная Пентагоном, сеть Интернет долгое время использовалась для внутренних нужд американского военного ведомства. Почему же она была раскрыта? Потому что она в принципе снимает любые барьеры для передачи информации, создавая идеальные условия для ведения сетевых операций. Сеть Интернет раскрепощает процесс передачи информации, делает его общедоступным и в то же время создает поток информационного мусора. Это информационный фон, из которого обычному человеку сложно вычленить ценную информацию, отделив ее от неценной, уловить какой-то смысл. Интернет был глобализирован, то есть стал общедоступным, потому что это отвечало военным интересам США. Ведь концепция сетецентричных войн имеет то же самое происхождение.
В момент кризиса, непосредственной реализации сетевой операции или глобального обострения США могут закрыть ту или иную доменную зону. Поэтому речь о национализации Интернета в России идет довольно давно. В частности, эту тему на одной из встреч с представителями молодежных движений уже поднимал Владислав Юрьевич Сурков — первый заместитель главы Администрации Президента РФ. Он говорил о том, что это неизбежный процесс — Россия идет к национализации Интернета. Но здесь есть и обратная сторона: необходимо учитывать, что создание национального интернет-пространства не сможет дезавуировать действия глобальной сети, центром которой являются США. Оно может существовать параллельно, и, как мы видим, в Китае оно существует, но ничто не мешает любому китайцу взять ноутбук с операционкой Windows и через спутник выйти в обычную глобальную сеть, минуя свою национальную доменную зону и свой национальный сегмент. Создание национального сегмента сети Интернет необходимо, оно стратегически обоснованно, но это не панацея. Это не дезавуирует глобальный Интернет. В то же время наличие национального сегмента не может заменить по эффективности глобальной сети Интернет в случае умышленного прекращения ее существования со стороны США в определенный момент. Ибо Интернет происходит из Америки, а значит, стоит на службе интересов Америки, и в случае, если Америка обнаружит, что существование сети Интернет идет вразрез с ее интересами, Америка, породив, так же может и убить Интернет. Однако уже сейчас сетевой принцип, реализовавшись в модели Интернета, может быть экстраномирован на любые сегменты современного постмодернистского общества. К примеру, сетевой принцип создания организации на сегодня является наиболее оптимальным для того, чтобы в режиме ограниченных ресурсов, используя новейшие современные технологии, в первую очередь, медиаресурсы, и формируя общественное мнение, — эта задача является основной для сетевых структур — достигать реализации целей по формированию общественного мнения в альтернативном атлантистскому ключе. И раз уж сети пронизывают наше пространство вдоль и поперек, мы просто обязаны освоить эту технологию, поставив ее на службу отстаиванию наших геополитических интересов. Не бороться, ибо это бесполезно, но брать под контроль. Чтобы выжить.
