24 года, живёт в Москве. Работает младшим научным сотрудником по специальности "биохимия", учится в аспирантуре.
ШЕСТЬ ПРОЛЁТОВ
* * *
Если снег станет падать наоборот,
Никто не заметит.
Если я поднимаю ворот пальто,
Значит, ветер.
Значит, в этот короткий день,
тень вчерашнего,
мне шагнуть без тебя теперь
страшно.
* * *
Ты меня стережёшь, не таясь, из последних.
Не спускаешь курка, не снимаешь с прицела.
Ухожу от тебя, избежав повреждений,
Но уже и не целая.
Знаю, место моё над парадным камином
Много лучше других и пустым не останется.
Если сможешь, то всё же немного
люби меня -
Будет легче расстаться.
Я тебя сберегу под полами одежд,
Там не много тепла, мне одной не согреться.
Там почти ничего, кроме глупых надежд
И стучащего сердца.
* * *
Разве вспомнишь? И давно это было:
Шумным городом заполненный взгляд.
Нас двоих одна любовь раздавила.
Все суставы болят.
Выздоравливали долго – и только.
Улыбались, опустев изнутри.
Всё боишься показаться неловким?
О другом говори.
Нам друг в друге разувериться страшно
Шесть бесчисленных пролётов подряд.
Осторожнее, в подъезде, ты знаешь,
Лампочки не горят.
В лесу
Смотри из леса вверх.
Под ноги свет кроша,
Огромный белый шар
Запутался в листве.
Ни зашептать, ни спеть,
Словами грохоча.
Не перестать молчать
В зелёной черноте.
Потянешься к тебе,
Коснёшься рукавом.
Саднит моё нутро,
И трётся о хребет
Тумана влажный мех,
Не узнанный никем.
И тонут в молоке
Люпин и львиный зев.
Анна ПАШКОВА
18 лет. Студентка филологического факультета.
Я САМА СЕБЕ МУЗА
* * *
Потому что писать о любви –
начинать предложенье с союза,
Покупать за бесценок рефрен,
разрывать тяготящие узы.
Потому что писать о любви –
седина на верхушках деревьев,
Это осень, что изнутри,
день рождения жизни в апреле.
Потому что писать о любви –
мимолётно, беспамятно, грустно,
До немыслимой дрожи в руках,
порождая бумагой искусство.
Потому что писать о любви –
неразумно, неправильно, горько:
Повторяешься эхом вдали,
не стесняясь того нисколько.
Потому что писать о любви –
красной кровью выкрашивать парус,
Долгожданной пулей войти, но не в грудь,
а в щемящую жалость.
Потому что писать о любви –
это слёзы от счастья незнанья,
Окончание долгой войны за возможность
нерасставанья.
Потому что писать о любви –
в этом мире, как будто бескрайнем,
Только это мы делать могли, только жить,
только бредить мечтаньем[?]
* * *
Я сама себе муза, сама открываю дверь,
Реставрирую строки, меняю огонь на дым.
Это значит, что каждый из этих дней
Уподобится остальным.
Я сама себе паперть, город кривых дорог,
Перелётная птица, штык у врага в груди,
Незаметная пуля – почти поцелуем в висок.
Я сама, Господи.
Искаженье зеркал, привычка наврать вперёд, –
Человеку любому кидаюсь пылью в глаза.
И за то, что кто-то меня поймёт,
Не свернёт назад.
Я сама себе Молох, сама же себе дуэлянт,
Тишины переводчик и «та, что танцует
сейчас»,
Я за жестами в очередь
и на расстрелы в ряд –
Это отдан приказ.
Я монета, на память брошенная в фонтан,
Маяковский с простудой, боязнь упасть
с высоты,
Над полями подсолнечника стелющийся
туман, –
Лишь черты.
Константин КОМАРОВ,
ЕКАТЕРИНБУРГ
Родился в 1988 г. Аспирант филологического факультета Уральского федерального университета. Стихи публиковались в журналах «Уральский следопыт», «Урал», «Бельские просторы», в антологии «Современная уральская поэзия».
ЗАДЫХАНИЕ СТРОК
* * *
Наплевать, что слова наплывают
друг на друга в усталом мозгу.
Обо мне ничего не узнают,
если я рассказать не смогу.
Но не в этом ирония злая
задыхания строк на бегу.
О тебе ничего не узнают,
если я рассказать не смогу.
Снова рифмы морскими узлами
я бессонные строфы вяжу.
Ни о чём ничего не узнают,
если я обо всём не скажу.
* * *
Щека к щеке, к слезе – слеза,
и как-нибудь перезимуем,
пока всё те же адреса
у наших гиблых поцелуев:
мои тебе и мне – твои,
дорогу не забыли губы,
мы мирозданию не любы,
так что скрывайся и таи
все наши нервные дефисы,
враньё ворон, равнин рваньё
и что в душе блуждают лисы,
хвостом сметая бытиё.
Мы отогреемся едва ли,
но там, куда тепло несём,
узнают, как мы зимовали,
и всем расскажут обо всём.
И мальчик с девочкой, быть может,
покинут свой фанерный храм,
чтобы о них узнали тоже
по смёрзшимся в стихи словам.
Татьяна ЧЕРНОВА,
МОСКВА
24 года.
По образованию – журналист.
УЛЫБКА В ТЕМНЕЮЩЕМ НЕБЕ
***
На скрюченных пальцах деревьев
Сидят молчаливые птицы.
Край неба распорот закатом
И скоро утонет в крови.
Мы здесь то растём, то стареем,
А эта луна молодится,
Гуляет по крышам покатым
И тёмной душою кривит.
Смотри: не твоя ли улыбка
Повисла в темнеющем небе?
А там – не в мою ли надежду
Кинжалом вонзили закат?
За каждую нашу ошибку
Заказывать нужно по требе…
И что же? Бредём, как и прежде,
Дорогой, ведущей назад.
***
Ты меня отучил – плакать.
Мои слёзы теперь – строки,
Мокрокрыших домов стоки
И московской весны слякоть.
Ты меня отучил – верить,
Без оглядки шагать в пекло,
Нараспашку бросать двери,
В сновидении жить блеклом.
Отучи же меня – думать
О тебе, как о том, важном!
Думать, как о любом, каждом,
Научи меня – о тебе!
Егор ТРУФАНОВ
Родился в 1992 г. Учится в Литературном институте.
ЧЕЛОВЕНЙНИК
***
Через год, может быть, через два,
Буду я одинок, ибо в этом счастье.
Начну жить, закатав рукава,
И губы, что являлись частью:
Мира, речи и поцелуя.
За виднокрай двигаясь, как и прежде,
Солнцу скажу – всё, я устал от бега,
Солнце смолчит, а я решу, между
