– Зачем? – спрашиваю в никуда.
«У каждого своё предназначение. Твое предназначение – доделывать дела. И тебе никуда от этого не деться. Смирись. И впредь не пытайся найти информацию о себе или понять, что происходит. Просто слушай своё тело».
– Это надолго?
«Навсегда…»
Максим ЛУНИН
22 года. Учится на журналиста. Живёт в Белоруссии.
ПРОЗА
Сергей Дурылин. Три беса: Художественная проза, очерки. - М.: Совпадение, 2013. – 384 с. – 3000 экз.
Впервые за сотню лет переизданы художественные и документальные произведения писателя, литературоведа и этнографа Сергея Николаевича Дурылина (1886–1954). И если роман "Соколий пуп", критически и насмешливо рисующий взаимоотношения эпохи русского декаданса, довольно труден для современного непосвящённого прочтения, то семейное предание «Три беса», рассказы и очерки радуют неприукрашенной старинностью, любовной размеренной подробностью, отличным русским слогом. Интересны очерки о путешествии в Олонецкий край – к карелам-плотогонам, лопарям, к порожистым и прекрасным северным рекам, на родину Ломоносова, в Архангельск. Русский старик-сказитель Митрич, мирный охотничий и оленеводческий быт лопарей, сдержанный и сильный Ледовитый океан, куда выходят мало изменившиеся с XII века суда поморов, – всё это оживает в спокойных и чётковыписанных очерках Дурылина, изданных ещё до революции и с тех пор незаслуженно забытых.
ПОЭЗИЯ
Николай Колычев. Некрасивое. – Мурманск, 2013. – 33 с. – 500 экз.
Вопрос Н. Заболоцкого из гениального стихотворения «Некрасивая девочка» – «[?]что есть красота?» – в эстетической системе координат ничуть не менее важен, чем в этической – гамлетовский «быть или не быть?», или в исторической – вопрос Пилата Понтийского «что есть истина?». Заполярный поэт Николай Колычев ушёл от тютчевско-есенинско-рубцовской традиции гармонического стиха, которой следовал всю предыдущую жизнь. Что это значит? Не то ли, что гармоническая поэзия перестала отвечать на вызовы времени?
Я потому, надрываясь,
рыгаю стихами разодранными,
Что вокруг всё – враздрай!
Именно поэтому – и ни почему другому – поэзия перестала восприниматься большинством людей, а поэты занялись досужей игрой и выгадыванием премий. Попытка Колычева перейти на тонический акцентный стих – не игра. Это серьёзно – и куда более серьёзно, чем смена формы, чем вечный поиск наиболее адекватного себе и времени способа выражения. Книга «Некрасивое» прекрасно оформлена гравюрами А. Сергиенко.
ЛИТЕРАТУРОВЕДЕНИЕ
Тельман Джафаров. Древняя Русь и тюрки в литературных памятниках XII – XVII веков. – Баку: Мутарджим, 2013. – 344 с. – 500 экз.
Монография Тельмана Джафарова «Древняя Русь и тюрки в литературных памятниках XII–XVII веков» посвящена вопросам влияния литератур Востока как на древнерусскую литературу, так и на литературу нового времени. Источниками для исследователя стали многочисленные литературные тексты («Повесть временных лет», «Слово о полку Игореве», «Задонщина», «Галицко-Волынская летопись», «Слово о погибели Русской земли», «Житие Александра Невского», «Повесть о разорении Рязани Батыем», «Сказание о Мамаевом побоище», «Повесть о взятии Царьграда турками», «Казанская история», хождения, летописи и посольские повести). В своей книге автор обращает особое внимание на проникновение художественных элементов произведений восточных авторов в древнерусскую литературу.
Монография Т. Джафарова – это взгляд «другого» на русский литературный процесс. Отчасти он ломает стереотипы советской науки, переставляет акценты, выстраивает другие причинно-следственные отношения. И в этом ценность монографии для современного гуманитарного дискурса.
БИОГРАФИИ
Наталья Бонецкая. Царь-Девица. Феномен Евгении Герцык на фоне эпохи. – СПб.: Полиграф, 2012. – 524 с. – (Серия: Неизвестный ХХ век). – 1000 экз.
Автор открывает совершенно не исследованную страницу русской культуры Серебряного века – творческий феномен писательницы и переводчицы Е.К. Герцык, прослеживает духовный путь своей героини от детства и юности вплоть до жизни уже в СССР. Исследовательнице удаётся собрать в единый «портрет» Е. Герцык многочисленные автобиографические и эпистолярные факты. Сестра «русской Сивиллы», поэтессы Аделаиды Герцык, Евгения родилась 30 сентября 1878 года в Александрове Владимирской губернии. Занималась философией, писала диссертацию. Несмотря на достаточно сложную жизнь, становилась опорой и поддержкой близких всегда, когда была в этом необходимость. Рано лишившись матери, Евгения после смерти сестры растила своих племянников. В 25 лет она знала английский, французский, немецкий, латынь. Была дружна с Николаем Бердяевым, Львом Шестовым, Вячеславом Ивановым и многими другими. Далеко не каждой женщине Бердяев сказал бы, что она нужна ему, что без неё он не представляет себя…
ДЕТСКАЯ ЛИТЕРАТУРА
Инга Петкевич. Мы с Костиком. – М.: Самокат, 2013. – 144 с. – 3000 экз.
С давних пор не переиздававшаяся книга Инги Петкевич возвращает читателя в то время, когда пионеры и пионерские поручения были повседневностью и не было болезненного желания рефлексировать по этому поводу. Костик – это отец главного героя и, пожалуй, самый близкий его друг; кто в этой паре взрослый – не так-то просто понять. А ведь есть ещё и Ромка – дружок-враг, который защитит приятеля от любых нападок, кроме своих собственных. И есть собака Гудериан, которую главному герою очень-очень хочется считать своей, – но сначала её надобно заслужить. Это не такие уж простые и совсем не беспроблемные отношения, и всё-таки они радуют глаз отсутствием подлости и чернухи. Неспешное повествование Петкевич не принадлежит к числу историй с захватывающим сюжетом и, пожалуй, это не та книга, которую дети охотно станут читать самостоятельно, – но для семейного чтения она подойдёт вполне.
Александр Снегирёв. Чувство вины. - М.: Альпина нон-фикшн, 2013. – 226 с. – 3000 экз.
В рассказе Василия Макаровича Шукшина "Космос, нервная система и шмат сала" восьмиклассник Юрка, который прилежно учится, потому что хочет стать хирургом, рисует старику Науму величественные картины будущего: «Придёт время, люди сядут на Луну. А ещё придёт время – долетят до Венеры[?] А потом, когда техника разовьётся, дальше полетим… Или ты, допустим, захотел своих сыновей повидать прямо с печки – пожалуйста, включил радиоприёмник, настроился на определённую волну – они здесь, разговаривай… А медицина будет такая, что люди будут до ста, ста двадцати лет жить».
И будущее наступило. Оно оказалось не совсем такое, как прозревал мальчик Юрка. Люди сели на Луну, но подрастеряли интерес к полётам «дальше». По телефону и впрямь иной раз можно разговаривать прямо с печки – ловилась бы связь и были деньги. А вот лучшая медицина стала достоянием «тех, кто может её себе позволить». Они-то, возможно, и будут жить до ста лет. Старик Наум или врач Юрка – вряд ли.
Но будущее наступило не только в материальном мире – оно наступило в сфере идей, душевных движений и литературных исканий. Много лет в России почти не выходили сборники рассказов. Рассказы – это не индивидуальный формат, они зависят от «толстых» журналов, а «толстые» журналы сдавали свои позиции с быстротой лесного пожара. Рассказы – это и не премиальный формат, для премии, как и для отдельной книжки, лучше подходят романы (а чаще – повести, с усилием растянутые до размеров романа, отчего произошло размывание жанров). Однако в последние год-два рассказы потихоньку стали вновь заявлять о себе. Зачастую это уже другие рассказы – настолько другие, что, сравнивая их с шукшинскими, можно подумать, будто это написано детьми иного народа.
Для сравнения возьмём «Чувство вины» – хороший (неглупый, недилетантский) сборник рассказов лауреата премии «Дебют» Александра Снегирёва. Что занимает мысли молодого писателя? В рассказе «Внутренний враг» офисный работник Миша долго и мучительно преодолевает в себе ужас и омерзение от осознания, что его дед был работником НКВД. В рассказе «Скребётся» то ли офисный, то ли творческий работник безуспешно пытается провести на блестящий фуршет старика-попрошайку, а потом едет в свой загородный дом и переживает по поводу пупырышка краски, который оставили на перилах нерадивые рабочие, и странного пупырышка на нёбе, который, возможно, означает, что отец заразил нашего героя своими бородавками. В рассказе «Он скоро умрёт» русская супружеская чета, приехав в Израиль, поселяется у старика-еврея, который всячески бессовестно им досаждает, за что они его ненавидят, а потом старик умирает, и они в припадке раскаяния называют его именем своего ребёнка.
