Настойчивое прикосновение к одной и той же струне, "красоте", производит как раз эффект, описанный выше, зависание между стазисом и инициацией, организованное на базе действующих законов визуального потребления.
[20] Примеры: Cap 74, F 512.
[21] Rivers, Proust, pp. 2-9, 247-54 (где он настаивает на прочтении Альбертины как полностью андрогинной).
[22] Речь идет о сленге субкультуры "девушек Долины" (т. е. богатых предместий, например, Долины Сан-Фернандо под Лос-Анжелесом), проводящих свое время в рейдах по магазинам и общению в "стильной" и "прикольной" манере; одна из особенностей их речи - использование таких усилительных конструкций, как "or what" или "whatever". - Прим. перев.
[23] Эту формулировку мне подсказал Стивен Шавиро. Разумеется, здесь под "женственностью" я подразумеваю не сцепление стереотипных гендерных ролей (слабость, пассивность, миловидность), но некую женскость, сконфигурированную как форма власти - и в частности власти того, что иное чем сам (сконфигурированный по-мужскому) субъект. Эта атрибуция восходит к Прустовому специфично эпистемологическому и специфично мужскому определению женщины как того, что невозможно познать (через гетеросексистскую петлю определения женщины как, по определению, объекта любви и потому - объекта незнания). Насколько "женственность" или "женскость" у Пруста может рассматриваться как синтаксическое позиционирование (что примечательно, в падеже винительном как противоположном именительному) и насколько далеко оно заходит в захвате семантики - остается для дальнейшего обсуждения, возможно, опирающегося не только на Барта, но и на замечательный абзац в эссе Берзани, посвященный "онтологической необходимости гомосексуальности [у другого пола] в некоем универсальном гетеросексуальном отношении всех человеческих субъектов к их собственным желаниям" (416).
[24] Так Скотт Монкриефф переводит прилагательное "bedonnant", столь часто применяемое по отношению к Шарлю; например, Cities, 4.
[25] Эту мысль мне подсказали два историка сексуальности, Генри Эйблав и Кент Жерар.
[26] Richard Ellmann, Oscar Wilde (New York: Random House / Vintage, 1988), pp. 460-61.
[27] Г-жа Вердюрен в конце концов относит Шарлю к изобличающей и очерняющей категории "довоенного" (Т 787; В 76).
[28] Marcel Proust, The Captive, trans. C. K. Scott Moncrieff (New York: Random House / Vintage, 1970), 238-39.
[29] И в то же время этот сигнал крайнего неприятия Альбертиной той диффузной сексуальности, что они до сих пор практиковали, позволяет ретроспективно расслышать, насколько полно требование рассказчика и ее нахождение в его плену оформили ее артикуляцию этой сверкающей оральности. И он так и говорит - в то время, когда эта артикуляция происходит:
"я был, несмотря ни на что, растроган; я думал: "Конечно, я не буду так говорить, как она, но все таки без меня она бы так не говорила, она находится под сильным моим влиянием, значит, она не может не любить меня, она - мое творение"". (Cap 125; П 133-134)
[30] T. S. Eliot, "The love song of J. Alfred Prufrock," in The Completed Poems and Plays 1909-1950 (New York: Harcourt, Brace and World, 1952), p. 6. Я использую выражение "мужская гомосексуальная паника" в смысле, объясненном в главе 4: для обозначения панического ответа на шантаж, ощущаемый в гомо / гетеросексуальном определении всеми кроме мужчин, гомосексуально идентифицированных. [Все доступные нам русские переводы этого стихотворения далеки от буквальности, потому не цитируются. - Прим. перев.]
[31] Параллель к популярному в 1980-х деловому пособию для бизнесменов, которое называлось "Управляющий за шестьдесят минут". И. К. С. намекает на то, что советы Пруста не менее практичны, но на их усвоение потребуется не час, а целая жизнь. - Прим. перев.
[32] Бодрящая рыцарская бесшабашность самого слова "карьера" (career), что я могу проассоциировать только со словом "крен" (carren), дает пищу моему воображению, и я вижу себя одной из тех мосластых и шатких повозок, чья чересчур быстрая езда по плохим дорогом всегда заканчивается (в романах восемнадцатого века) шумным превращением в кучу обломков, и единственное, что с очаровательной расточительностью извлекается из останков катастрофы, это начало романтического эпизода.
[33] Жюльен Сорель - герой романа Стендаля "Красное и черное"; другой, российский исследователь Пруста, Мераб Мамардашвили, часто вспоминает о другом подобном персонаже, бальзаковском Растиньяке, смотрящем на Париж с холма. - Прим. перев.
[34] Конкретно в данном случае, [историю] о новых возможностях для женщины - т.е. для той, которая в свои 20 лет может выбирать, стоит или не стоит инвестировать жизненную энергию в карьеру. Еще более конкретно - для женщины из класса профессионалов [professional-class female, наиболее близким русским словом будет "интеллигентка", - если лишить его всех внепрофессиональных коннотаций, что невозможно - Прим. перев.], для которой избираемым катексисом будет не торговля или работа как таковая (job), но карьера.
[35] Например, Энди Руни в своей авторской колонке, расходящейся по многим изданиям США, 9 августа 1986 года дал список тех "мерзостей", которые Кон отрицал, но в которых тем не менее был виновен: Кон "отрицал свое участие в охоте на ведьм, которой несправедливо были разрушены карьеры сотен {!} добрых американцев"; он "отрицал, что задолжал невыплаченными налогами миллионы долларов"; он "отрицал, что надул престарелого мультимиллионера на его смертном одре"; и наконец, разумеется, он "отрицал, что был гомосексуалом и был болен СПИДом. Смерть стала решающим контраргументом этому последнему отпирательству".
[36] Albin Krebs, "Roy Cohn, Aide to McCarthy and Fiery Lawyer, Dies at 59," New York Times, August 3, 1986, pp. 1, 33.
[37] Это обсуждается в Steakley, The Homosexual Emancipation Movement in Germany, pp. 32-40; цит. стр. 33.
[38] О дискурсивных сложностях этого случая см. James Steakley, "Iconography of a Scandal: Political Cartoons and the Eulenburg Affair," Studies in Visual Communication 9, no. 2 (Spring 1983): 20-49; о мотивах и последствиях участия Хиршфельда см. стр. 30, 32, 42-44; о деле "Бранд против Бюлова" стр. 30-32. Шарлю следит за делом внимательно и, восхищаясь волей Эйленбурга и других обвиненных дворян не впутывать в него императора (С 979; СГ 317), сам, по видимому, проявлять таковую не заинтересован.
[39] Об этом см. Richard Plant, The Pink Triangle: The Nazi War against Homosexuals (New York: Henry Holt, 1986), pp. 45-49.
[40] За этим эпитетом, "Alice Blue Gown", длинная история. Сам цвет, "Алисо-голубой", обязан своим обозначением дочери Теодора Рузвельта, Алисе, всенародной любимице, носившей платья светлого серо-голубого цвета в тон своим глазам, каковой цвет немедленно вошел в моду. В 20-е годы прошлого века была чрезвычайно популярна песенка "Alice Blue Gown"; и тогда же в гей-барах и кафе это был условный знак вокалиста клиентам, означающий приход полиции. Сами полицейские заработали эту кличку, вероятно, за серо-голубой цвет своей униформы. - Прим. перев.
[41] Вот показательный абзац из МакДональда, который вел постоянные колонки в Christopher Street и Native, автора книг о кино и вдохновляющих подборок сексуальных анекдотов:
"Эти губы, эти бедра
В новостях Пятого канала гомосексуалы, протестующие против приезда 11 августа судьи Бюргера, выглядели отлично. Единственным вопиющим гей-стереотипом в репортаже был, как это иногда случается, предполагаемый гетеросексуал, да вдобавок анти-гомосексуал: сам судья Бюргер. Он не приближался к демонстрантам, но показали как он семенит по коридору бабьей походочкой, вразвалку, вихляя задом. Он выглядел как надменная старая королева. Он был окружен четырьмя телохранителями. Хорошо бы было всегда пользоваться им как защитой от "мочителей голубых", которые могут не знать, кто он такой". (New York Native, no. 175 {August 25, 1986}: 17)
А вот его же данное ранее объяснение тому, как он предпочитает распределять эпитеты:
"Слово "сука" столь радиоактивно и заразно, что возвращается бумерангом и инфицирует всех, кто им пользуется. ... В крайнем случае я бы предпочел называть человека существительным, связанным с противоположным полом; такие "охотники за голубыми", как Эдди Мерфи, Кардинал О'Коннор, Уильям Ф. Бакли Мл., не отличающиеся особой маскулинностью, были бы, может, и рады услышать в свой адрес "вот чертов хер!", но я сомневаюсь, чтобы кому-нибудь из них понравилось быть названным "сукой". Потому-то я их так и называю.
Если бы действительно была такая вещь на свете, как настоящий охотник за голубыми, не думаю, что это меня беспокоило бы; но все такие охотники, о которых я знаю, похоже, имеют личные причины для своих атак - причины тайные, унизительные и подсудные, связанные с их реальным отношением к мужчинам, - а в некоторых случаях и с соответствующим опытом.
Увы, я не всегда действую согласно своему высокому идеалу не давать женщинам женских обозначений. Я называл Бэбс Буш старой кошелкой, хотя это обозначение больше подошло бы Бобу Хоупу, и Нэнси Рейган я называл старой каргой, хотя это больше пристало бы Дику Кейветту". (New York Native, no. 163 {June 2, 1986}: 18)
Неудивительно, что МакДональд живо и радостно ухватился за утечку медицинских сведений о Рое Коне ("Охотник за голубыми болен СПИДом", гласил заголовок его статьи в New York Native, no. 173 {August 11, 1986}: 16), с тем же равнодушием к конфиденциальности относящихся к заболеванию СПИДом сведений, что и в "Таймс", но с поправкой на гей-аудиторию гей-позитивной газеты.
