Газета День Литературы - Газета День Литературы # 101 (2005 1)

И встал на колени.

Берега. Берега Карелии.

Вяжет ивы сырая мгла.

Валуны — облаками серыми

Дремлют в заводях досветла.

И, пока нелюдимо озеро,

На лешачьей, кривой версте

Осень желтое платье сбросила,

Льются волосы по воде.

Отороченный колким инеем,

Берег тянется вдоль тропы…

Где его оборвется линия,

Набегая на край судьбы?

Маме Галине Григорьевне

Болен бор. Черничник болен.

Вдоль дороги пустоцвет.

Одаль сглаз болотный чёрен,

Мелколесье на просвет.

Мхи да ели — круг болезный.

Боже, где же ты досель?

Пред явлением чудесным

Дай хоть ягод на кисель.

Навещать сырую чащу

Чаще, видно, зарекусь…

Вар густой черничный в чашке

Как стекло… стекло на вкус!

Защемило грудь на крике:

И утихло… не в лесу…

С липкой ягоды черники

Спелую сняла осу.

Ткнула в блюдце прилипалу:

Вспух язык, смешно губе…

Зашуршала, запищала

Нежить в выстывшей трубе.

Вьюшку вытянув за ухо,

Тягой печь развеселю!..

До тепла, единым духом,

Липнут губы к киселю.

Будто Святый окликнул Бог:

Тронул очи осенний крап…

Окуная колени в мох,

Соловецкий вставал этап.

Вологодский парнишка, свой,

Глянул хмуро: "Пришли, старик…"

Всех, кто в силе, увел конвой

Под протяжный лебяжий клик.

Место красно… Сосновый бор.

"Неглубоко, смотри, копай!"

Брызнул синий спокойный взор:

Парень, время мое не цапай!

Буде хлопать слюнявым ртом…

Власти вольный расклад не люб:

Сжёг на Спас я родимый дом,

Оказалось — народный клуб…

Как хвоя, борода жестка,

Сила Сивушке ни к чему:

Будет стенушка высока,

Лапник — в голову — по уму.

Будет в небе ночном звезда

Слушать сосен веселый гуд…

Только как же так… без креста —

На Великий, на Божий Суд?

Не положено… Вязь молитв

Для служивого — лисий лай…

Алый свет по душе разлит:

Всё готово, сынок… Стреляй!

Сентябрь в Семеизе — воздушные платья,

Базары и пляжи восточных расцветок…

А в северном небе — лоскутики счастья,

Воздетые бледными нитями веток.

Прострочена клином

небес парусина.

Последний стежок —

к неземному земное:

К лоскутному небу прижалась осина,

Связав с неизбежностью

что-то иное.

Карельский орнамент —

осенние листья

И птицы отсчет

поведут от полудня:

За семь перелётов

(читай, в Семеизе)

На праздники — солнце,

и солнце — по будням.

На Севере осень нежнее — до дрожи,

До зябкого дыма,

до пепельной сути…

И, кажется, к россыпи звёздной —

в горошек —

Душа приникает —

небесный лоскутик.

Огородники Пскова —

Размичуринцы здешние!

Загремели засовы.

Засвербело, забрезжило.

Утро Божие…

Дачники свой надел озирают:

Дни — на диво погожие,

Ноне быть урожаю,

Ноне пашни богатые:

Под туманным покровом

Зазвенели лопатами

По железным подковам.

Налегая на штык,

Бросьте думки худые —

Счастье выпало…

"Дык

Тут подковки любые!

Ехал барин в Тригорское,

Да погнался за зайцем…

На копытце бесовское…

На обувку германца…

Что бурьяну не отдано,

Прирастает веками…

Лукоморье-то — вот оно,

Под твоими ногами!

И, на пожинках ратуя,

Добывай чего надо…"

Тихо звякнула радуга

Под садовой лопатой:

Над церквами, воротами

Красоваться обнове!…

Славен Псков огородами,

Видно — счастье в подкове!

В мое окно влетела птица,

В мой дом, уставший от гостей.

Воробушек-самоубийца

Клюет холодный жир с костей,

С какой-то жаждою воловьей

Свекольный втягивает сок…

Пей, воробьишка, на здоровье,

Сегодня ты не одинок.

Одна под небом эскадрилья:

Душа и птица, ты и я…

Кому-то жизнь дарует крылья,

Кому-то — взлёт небытия.

Сыночек, гуси в вышине! —

В твоих рисунках осень…

Не спрячут шапка и кашне

Родимой дали просинь,

Что так близка глазам твоим,

Но птицам в ней теплее —

И с каждым годом ранний клин

Любим еще сильнее.

Уходят листья вдоль аллей,

Сад — в позолоте старой…

И тон меняет акварель,

Зелёный клин — на алый.

г. Петрозаводск

…Гражданин Кейн наблюдал

С фотографии в пол-стены…

За потоком из

Панков и пенсионеров,

Бомжей и рабочих,

Скинхедов и негров,

Нотариально заверявших

Свое согласие

Стать чем-то единым…

***

Пальцы в белых пятнах —

потёк клей ПВА.

По извилистому следу листовок

Лениво следовала тоска.

Потемневшая Даугава в гранитном корсете

Пела Янкиным голосом про поле и ягоду…

Девочка, странная как Старая Рига,

С кепкой в руках собирала на пиво.

Отдал бы всё, но не было денег.

Лишь ветер, что протекал сквозь меня,

Пара листовок да клей ПВА…….

51-й дивизии армии Ирака

Под их ногами песчинки-осколки…

От кирпичей Вавилонской Башни.

Черепков, со следами великих сказаний

О Гигильмеше, что жаждал жить вечно.

И прах покойных Шумеров, Аккадцев и Хеттов,

Что за тысячи лет превратился в песок,

Песок, под которым сгустками ночи,

Черным проклятьем дремлет нефть.

Из-за океана на древнюю землю

Пришли строители новой башни,

Решив ржавым градом ракет засеять

Пустыню ростками своей свободы.

Нарисовать разноцветным бензином