Спасибо тебе, Володя Бушин, за то, что раным-рано четко выверил и выставил на всеобщее обозрение основные доблести Галины Старовойтовой — опять же из того же собчаковского лупрозория, где смертельную заразу принято обозначать «животворящей энергетической сущностью», где на нее, Г.С., прикупленная пропагандистская орава митковых-курковых-познеров-хозьнеров не жалела поначалу пропагандистских сладких соплей, называя ее «неутомимой деятельницей», мол, ну вся, как есть, извелась на почве высоких идей. И за то пострадала! И вдруг выясняется, что отнюдь не за особое романтичное благородство души и чистоту помыслов судьба оказалась немилостива к ней, а деньги, большие деньги примагнитили к ее «сумочке» воровские взоры… Лицемерие, фальшь в «собчаковской петербуржке», чья вредоносная роль выявится в разжигании армяно-азербайджанского конфликта, стоившего стольких жизней! И тут Владимир Бушин неумолим и верен раз навсегда выбранной позиции: расстреливать Ложь, не щадить врагов растерзанной державы, предъявлять читателям, истории на реальных фактах основанное расследование, где ни убавить, ни прибавить: «Она такое же порождение и неотъемлемая деталь горбачевско-ельцинской эпохи, как гайдаризация цен, очереди за «ножками Буша», эротика без предела…
Да, Галина Васильевна до ужаса скромна и застенчива. Она никогда не ставила себя рядом ни с Орлеанской девственницей, ни с Беллой Курковой. Однажды лишь позволила уподобить свою участь участи Светланы Горячевой. Когда за смелую критику начальства республики эта известная депутатка России и ее семья подверглись травле. Старовойтова заявила: «Что же, на мою семью, на моего ребенка тоже есть нападки». И это была святая правда. С тем только маленьким уточнением, что сын Горячевой действительно ребенок: ему тринадцать лет, он школьник. А сын Галины Васильевны, Платоша, уже без мамы ездит за границу, под руководством папы, Михаила Вениаминовича Борщевского, успешно занимается на родине Шекспира бизнесом».
Памятник, говорите, ей водружен? За особые заслуги перед страной? Надо бы, однако, уточнить, перед какой именно. И Владимир Бушин уточняет, за какие, к примеру, умствования в чубайсовской России ставят памятники. «Заявило о себе и с каждым днем набирает силу такое движение, которое раньше существовало только на Западе. Имею в виду антикоммунизм. Это слово не является более ругательным, оно обозначает реальное течение общественной мысли». Писатель в восторге: «Очень глубоко! Но в интересах полноты и ясности следовало бы отметить два непустячных обстоятельства.
Во-первых, кандидат исторических наук Старовойтова знает, конечно, что названное ею «течение общественной мысли» наибольшего расцвета и воплощения в жизнь (вплоть до Освенцима и Дахау) достигло в фашистской Германии. Почему же она об этом умалчивает? Почему не хочет наглядным примером конкретизировать свой постулат?»
Вывод Владимира Бушина: «Такие люди позарез нужны российскому начальству». И он готов встретить с пониманием назначение Г.В. Старовойтовой министром обороны и прикинул, как она ответит на столь лестное предложение: «мол, если народ потребует, если Родина позовет, если мама Раиса Исааковна не возражает, то… я не против, я готова».
«Смиритесь, смиритесь перед нами, супернаглецами, суперлжецами!» — вопит в последнее время телеэкран как-то особенно агрессивно. — И веруйте, веруйте во что угодно, только не в то, что мы вас с помощью «бушей» так ловко втянули в криминально-бандитский капитализм! И молитесь, молитесь за кого угодно, хоть за челюсть неандертальца, хоть за берцовую кость Тутанхамона, только не за миллионы полегших в могилы соотечественников, не за сотни тысяч пропадающих из года в год и не найденных детей, подростков, молодых мужчин, девушек, стариков!
Как частенько оправдывают свои злодеяния убийцы? А, мол, что я, что я, а вон Семка даже бабку родную не пожалел. За счет чего «легитимная власть» мамутов-вексельбергов-познеров решила прихоронить, умалить свою озверелую страсть к бриллиантовым яйцам, украденным у народа? Какая пропагандистская страшилка пошла в ход, чтоб отвлечь внимание обираемых, унижаемых, у которых украдено не только право на бесплатное жилье, на доброкачественное бесплатное лечение, но сама Родина! Именно Родина! Это не только право распоряжаться своими природными ресурсами, но и не иметь возможности десяткам миллионов, как прежде, «при отсутствии свобод» и всяких иных «прав человека», ездить по стране хоть с севера на юг, хоть с востока на запад. Хоть к родственникам, хоть просто посмотреть хозяйским глазом, какие просторы, какая красота принадлежит тебе. Это при «проклятом социализме с его проклятой уравниловкой» в одиночку и семьями народишко влегкую «мотался» куда хотел. Билеты-то стоили дешево! А кто теперь дернется в дальние края, чтоб похоронить родственника? Если вся-то твоя, нищего, «свобода» и «правда» не более чем «в шаговой доступности»? Если новоявленные «господа» враз отобрали советские накопления с помощью грабительской гайдаровско-чубайсовской реформы, возведя в закон не совестливость, не ответственность перед страной, а чисто мошенническую, юркую «целесообразность». Если спецпрохиндейцы из Совета Федерации опять единодушно благословили глад и мор в России, одобрив приостановку законов о возмещении «дореформенных» вкладов в Сбербанке, сделанных до 20 июня 1991 года? Если, как выразилась одна не слишком оппозиционная газета: «Ну надо же! Вот как олигарху отвалить четыре миллиарда долларов на выплату кредитов — это пожалуйста, нет проблем. Или банку помочь, крупной корпорации. А люди что? Пешки!.. Зато государство, как водится, подсластит обиду крохотной, замызганной в кармане конфеткой. С 1 марта следующего года, сообщили нам, базовая часть пенсии вырастет на 8,7 процента, то бишь на 156 рублей».
Ну, значит, самое время опять и опять, «большая Берта», к бою! Опять и опять тель-авивский экран с утроенной наглостью обгаживает социалистические завоевания, растлевает национальное сознание народа и вбивает, вколачивает в мозги «страшную правду» о 37 годе, когда будто бы позабирали в тюрьмы и лагеря самых честных, самых достойных.
«Э, нет! Залгались, господа!» — встал в полный рост еще, повторюсь, в конце восьмидесятых «неуправляемый» Владимир Бушин и погнал взашей из храма злоумышленников-фарисеев и расплодившихся торговцев своей припомаженной, прилизанной биографией. О, как востребован стал и в демиздательствах, и на телевидении «патриарх советской литературы» Лев Разгон! Как весьма кстати для ЦРУ он выскочил в передовые очернители и фальсификаторы прошлого своей страны! И как же врезал ему по первое число Владимир Бушин! И эта его прокурорская речь от имени народа опять — образец точности, железной логики, приправленных самоценным, истинно бушинским «зловредным» остроумием. (Отмечу: писатель помимо диплома Литературного института имеет диплом юриста.)
Итак, Лев Разгон, «как зеркало необоснованных гонений», по В. Бушину: «Лев Эммануилович начал свою трудовую жизнь с важного поста в Центральном бюро юных пионеров. Уже тогда был своим человеком в семье Свердловых и частенько навещал их в Кремле. Дочь А.И. Рыкова — его приятельница. Видимо, через нее или через Свердловых любознательный пионервожатый был, на наше счастье, в курсе всех кремлевских новостей и сплетен. Например, о том, что «железный Коба» вдруг неожиданно «размягчился» и стал «предаваться изнеженности нравов», то есть, грубо говоря, «у него появилась любовница, а может, и не одна». Может, не меньше дюжины: по одной от каждой республики. Скорей всего это «размягчение» на пятьдесят третьем году жизни явилось непредвиденной самим Сталиным реакцией на успешное выполнение первого пятилетнего плана, в результате которого, например, производительность труда в промышленности выросла на 41 процент.
Видимо, по причине именно охватившей его «изнеженности нравов» тиран начал тогда, по данным Разгона, истязать свою тридцатилетнюю красавицу жену, бить смертным боем малолетних детишек Свету и Васю. Слышал, как Клавдия Тимофеевна Свердлова, сокрушаясь о жене Сталина, «хваталась за голову и говорила: «Бедная, бедная женщина!» «… буквально не в силах отлипнуть от того же Сталина, он уверяет читателя: «Когда в 1919 году Юденич уже стоял под самым городом, Зиновьев впал в состояние истерического страха и требовал, чтобы его немедленно первым вывезли из Петрограда. Ему было чего бояться: перед этим он и приехавший в Петроград Сталин приказали расстрелять всех офицеров, зарегистрировавшихся согласно приказу. А также много сотен бывших политических деятелей, адвокатов и капиталистов, не успевших спрятаться».
Не вдаваясь в подробности, заметим, однако, как «под самым городом» Юденич оказался во второй половине октября, а Сталин ни «перед этим», ни вообще после 2 июля в Петрограде не был. Как член Военного Совета Западного, а затем Южного фронтов, он мотался между Москвой, Смоленском, Минском, селом Сергиевским, где находился штаб Южного фронта, и Серпуховом. Что же касается Григория Евсеевича Зиновьева, то у него и без всяких выстрелов, бесспорно, имелись достаточно веские причины не желать личной встречи с Николаем Николаевичем Юденичем: ведь Зиновьев был первым лицом в городе — председателем Петроградского Совета. А уж если отвечать за расстрелы, то рядом с ним должны бы прежде всего встать Г.И. Бокий, председатель Петроградской ЧК, и И.М. Москвин, который, по словам Л. Разгона, «после 1917 года занимал в Петроградской организации партии посты первой величины и выдвинулся со временем на второе место после Зиновьева».
