«Вы стараетесь сделать евреям морально больно», — попрекаете вы меня, Евгений Витальевич. Каким евреям? До приезда в Москву у меня всегда были не только приятели, но и близкие друзья-евреи. Мы с ними знали о массовых уничтожениях советских евреев в ту войну. У Григория Чертковера и у отца, и у матери первые семьи были уничтожены в Белоруссии. Но ни один из моих знакомых евреев ни разу в жизни даже не намекнул, что евреям кто-то что-то должен. Хотя бы сочувствовать. Ведь это вы, Евгений Витальевич, не знаете, а они знают, что весь советский народ был обречен на уничтожение, как же могли мои друзья, не унижая себя, выпячивать какую-то особенность еврейской истории? Более того, как они могли стонать только о евреях, забыв, что прежде евреев поголовно уничтожались цыгане. А единственный немецкий приказ, касавшийся немедленного уничтожения, требовал расстрела комиссаров.
Ну, а тем евреям, которые нынче на Холокосте халяву огребают, я морально больно не делаю — нет у них морали! Я их только пугаю тем, что вдруг их халява закончится.
«Вы и Ваши читатели никогда не знали, что такое, когда целый народ — в заложниках», — опять попрекаете вы меня, Евгений Витальевич. А вы лично это знали? Если вы считаете, что Боровой описывал, как в МИИТ собирали еврейских заложников, то вы неправы — не там заложников ищите. Заложниками в данном случае были советские граждане иных национальностей — они, имевшие право учиться в советских вузах, были заложниками иного — найдется ли в советских вузах место после того, как евреи своих чад в эти хедеры поустраивают. Не так ли? А вы знаете, что такое быть заложником у евреев типа Борового, Радзиховского, Брода? Это узнали евреи Вильнюсского и Ошмянского гетто, но было уже поздно…
С позиций нашей морали не могут требовать к себе сочувствия люди, никак лично не пострадавшие. Да еще и требовать сочувствия за смерть предков, умерших не в бою, а на овечьей бойне. Причем, требовать сочувствия людей, чьи предки пострадали не меньше! Честное слово, цыгане, не поднимающие гвалт по поводу гибели своих предков и не пытающиеся на этом спекулировать, вызывают большее уважение своим чувством собственного достоинства.
Я уверен, что вы искренне верите в правильность того, что пишете. А моя уверенность вызвана двумя моментами: вы очень мало о Холокосте знаете и вы начали дискуссию со мною. Те, кто «рубит на Холокосте капусту», в дискуссию никогда не вступят — они знают, чем эта дискуссия закончится, ведь недаром в Европе уже больше полусотни историков сидит или отсидело в тюрьмах за свои исследования этой трагедии евреев. Сионисты, разумеется, наиболее фашиствующая сила в мире, но и сионисты не стали бы позориться с подобным уничтожением свободы слова в Европе, если бы за массовыми убийствами советских евреев не стояли сами сионисты. Других причин нет, ведь сионисты убивают исследования Холокоста в самом начале — на стадии конкретных чисел Холокоста и методов его технического исполнения. Ну, положим, историки-ревизионисты доказали бы общественности, что в газовых камерах немцы никого не уничтожали и что местными коллаборационистами было уничтожено не 6 миллионов а 600 тысяч евреев. Но разве 600 тысяч это мало? Сионисты боятся другого — вслед за разоблачением лжи о количестве последует разоблачение лжи о заказчиках Холокоста.
Хорошо, положим, вы верите, что советские евреи уничтожались не по заказу сионистов, а по злобному умыслу немцев. Но унижать-то евреев зачем? Зачем представлять их баранами, не способными к сопротивлению, не способными умереть стоя?
О национально мыслящих
«Поэтому любой российский национально мыслящий еврей, если он остается в России, должен делать все, чтобы сохранить благожелательность российских властей к Израилю. Это логика, вытекающая из приоритета этнических соображений», — делаете вы естественный для всего вашего письма вывод в духе либеральной тусовки.
Во-первых, скажу вам, как украинец еврею: если кто-то является гражданином России («остается в России»), то он обязан делать все, чтобы российские власти благожелательно относились ко всем гражданам России, поскольку разных стран в мире до хрена и на всех доброжелательности не напасешься. Вот подумайте сами: некие евреи объявляют себя, что они, вроде бы, граждане России, а на самом деле они сформировали свою подпольную политическую организацию — лобби — и подкупают депутатов и правительство России, чтобы те служили не России, а Израилю. Как к этому должны относиться остальные народы России, за деньги и кровью которых осуществляется эта «благожелательность» к Израилю? Аплодировать таким «национально мыслящим евреям»?
Поскольку и вы, и я кое-что знаем об Израиле, то давайте мысленно смоделируем ситуацию наоборот — представим, что Россия расплодила в Израиле национально мыслящих русских и содержит там свою агентуру — такую же, как Израиль содержит в России.
Скажем, некий русский Радзихов в газетах Израиля, а особенно в газетах, предназначенных для русских в Израиле, постоянно муссирует тему, что евреи-израильтяне — это дремучие и тупые ксенофобы, ненавидящие остальные народы, что без русских талантов евреи в Израиле не смогли бы ни СМИ иметь, ни науку, ни экономикой управлять. И на всех каналах торчали бы русские комментаторы, постоянно муссирующие идейки, что и государство у евреев раньше было крайне паршивое, пока евреи русских не начали слушаться, и любой чих в России превращали бы в проблему Израиля и непрерывно кричали, что евреи в Израиле скатились к фашизму и фашизм надо немедленно остановить.
А еще, предположим, Россия внедрила бы в Израиль через США своего агента Бродова, который под крышей правозащитника создал бы по всему Израилю свою агентуру, а та, фабрикуя статистику, всячески доказывала бы, что евреи это фашисты по рождению и что они люто ненавидят все остальные народы и вот-вот начнут их убивать. Этот Бродов, за российские деньги нанимая подонков, специально устраивал бы поножовщины и убийства на межэтнической почве, рисовал бы свастики на православных церквях и кладбищах, чтобы статистика о фашизме евреев имела случаи пострашнее.
А агент России, заправляющий аппаратом премьер-министра, подбирал бы в прокуроры и судьи Израиля исключительно подонков, которые бы не Израилю служили, а благожелательно относились к деятельности этих радзиховых и бродовых.
Как израильтяне-евреи отнеслись бы к эдаким своим «согражданам»?
Предположим, некий израильский журналист Ихловсон, проведя журналистское расследование деятельности Радзихова и Бродова, потребовал бы от Моссада принять к этим уродам меры, а в Моссаде всем уже заправляет лоббист России. В результате Моссад на самого Ихловсона фабрикует уголовное дело и отдает Ихловсона под суд. И если после этого некий русский Мухин начнет доказывать Ихловсону, что все в Израиле нормально и что любой национально мыслящий русский, если он остается в Израиле, должен поступать, как Радзихов и Бродов, то что Ихловсон этому Мухину ответит? Мат можно опустить.
Расизм как унижение достойных
По поводу национально мыслящих я вот что вам, Евгений Витальевич, скажу.
Любой народ — это прежде всего толпа. Любая толпа имеет два фланга: на одном очень способные и деятельные люди, на другом — тупые и ленивые. Тупые и ленивые объединяются в расистские сообщества, поскольку как ещё тупым и ленивым добиться вожделённого «места под солнцем» без ума и трудолюбия? Тупость и лень — это база любого расизма, хоть негритянского, хоть англосаксонского, хоть немецкого. И не надо говорить мне об уме и трудолюбии немцев или англосаксов — и в среднем у умной и трудолюбивой толпы тоже есть фланги, и самый мерзкий фланг может заразить всю толпу алчностью к получению «халявы» с помощью своей национальности.
Умным и трудолюбивым расизм отвратителен. Каждый человек стремится к тому, чтобы его уважали, но дурака отличает от умного то, что, стремясь вызвать к себе уважение всех, дурак не заботится об уважении одного единственного человека — самого себя. Дурак ведь самостоятельно мыслить не может, он поступает, «как все», и если все его уважают, значит, он и в своих глазах «уважаемый человек». Умный человек мыслит самостоятельно, и его оценка себя не зависит от мнения толпы, поэтому умному очень важно уважать самого себя.
Вот умный добился какого-то уважаемого положения среди других людей, в том числе и других народов, добился своим умом и трудолюбием. Он ничем не обязан «халяве» блата, происхождения, родственников или национальности. Добавьте умному что-либо из этого, и умный не будет знать, что именно в его положении определил он сам, а что досталось ему на «халяву». Умный, получив незаслуженное преимущество перед другими, теряет возможность оценивать себя, а посему теряет уважение к себе. А умному не уважать себя — страшно!
