Интересно, что власти стараются говорить только о той части коммунальной дыры, которую они называют «долги предприятий ЖКХ». Так, во время селекторного совещания о ходе подготовки регионов к зиме, которое Дмитрий Медведев провел 26 сентября, между главой Госстроя Владимиром Коганом и губернатором Свердловской области Евгением Куйвашевым была дискуссия о том, откуда все-таки взялись эти долги. Один говорил, что основная проблема — «это банкротство работающих на арендном имуществе организаций», а другой — что из 6,5 миллиарда рублей долгов за ЖКХ, накопленных в области, 6,1 миллиарда составляют неплатежи со стороны населения. Если верить данным M&S, многочисленные промышленные предприятия и население региона должны за свет и воду 44 миллиарда рублей. Но обо всем по порядку.
«Принципиальных» неплательщиков у нас достаточно, и в том, что они успели задолжать поставщикам 100—120 миллиардов рублей, сомневаться не приходится. По данным Национальной ассоциации профессиональных коллекторских агентств, почти треть долгов физлиц в коммунальной сфере приходится на отопление, за которое часто выставляются счета сверх фактического потребления. На втором месте долги за ремонт и содержание жилья. И только в последнюю очередь не платят за электроэнергию и горячую воду.
Нарушителей можно поделить на три группы: те, кто не согласен с назначенными тарифами, те, кому «все по барабану», и те, кому платить нечем. Последних, по данным Росстата за первый квартал 2012 года, в России набралось около 19 миллионов человек (граждане, зарабатывающие меньше прожиточного минимума, на тот момент — 6307 рублей в месяц). Из них, по оценкам гендиректора Morgan & Stout Димитриоса Сомовидиса, 4 миллиона человек, или 7,8 процента всех домохозяйств в стране, серьезно задолжали за ЖКХ.
Эти данные позволяют нарисовать портрет типичного российского должника. Он имеет в среднем просроченных платежей на сумму 30 тысяч рублей, проживает в густонаселенных Центральном, Приволжском или Уральском федеральных округах.
По общему объему задолженности эти округа полностью занимают «пьедестал почета» с долгом в 352 миллиарда рублей — за счет высокой концентрации промышленности и плотности населения. За ними — Северо-Западный, Северо-Кавказский, Сибирский, Южный и Дальневосточный округа. Наиболее депрессивными регионами, где размер неплатежей в расчете на одно домохозяйство выше среднего (около 2142 рублей), эксперты из M&S считают Мурманскую (9136 рублей) и Свердловскую (4333 рубля) области, а также Республику Коми (8661 рубль). Отдельно стоят практически все республики Северного Кавказа, где неплатежи за коммуналку «носят системный характер» (в совокупности около 5635 рублей). В неблагополучной статистике и Республика Тыва, где долги в расчете на одно домохозяйство доходят до 8 тысяч рублей.
Правда, собирать эти деньги с населения никто не торопится. Уже давно не секрет, что долги неплательщиков со временем перераспределяются между законопослушными жителями, своевременно оплачивающими услуги. Задолженность позволяет управляющим компаниям отказывать жителям в капитальном ремонте дома, не платить поставщикам и клянчить у региональных властей деньги на подготовку к отопительному сезону. А если начать выбивать долги из малоимущего населения, то это может обернуться настоящим социальным взрывом. Поэтому суды чаще всего встают на сторону должников. В результате чего на исполнении у судебных приставов находится только 20—30 процентов от общей задолженности.
В Федеральной службе судебных приставов «Итогам» рассказали, к примеру, историю, как один из судебных приставов в ходе обхода задолжавших жильцов так проникся бедой одной семьи, что самостоятельно нашел спонсора для оплаты ее долга. Поэтому должники чаще всего чувствуют себя в безопасности и не боятся никаких повесток в суд, позорных списков и других «карательных мероприятий». Заметная часть коммунального долга из года в год признается судами безнадежной и просто списывается.
Да и что такое 123 миллиарда рублей? Долги всех россиян могла бы покрыть одна лишь московская госпрограмма «Жилище» за 2012 год. По оценкам бывшего заместителя министра по атомной энергии Булата Нигматулина, население потребляет лишь 12 процентов всей производимой энергии в России. Остальное же приходится на бизнес. Именно его коммунальные долги и висят мертвым грузом на системе ЖКХ.
Ничего личного
О коммунальных долгах бизнеса известно немногое. Они нигде не публикуются, нигде не выделяются из общей задолженности, а чиновники, по всей видимости, стараются их скрывать за разными программами субсидий и бюджетными статьями расходов. По данным M&S, на 1 октября коммунальные долги предприятий приблизились к 500 миллиардам рублей. Почему же предприятия не платят по коммунальным счетам?
Все тот же губернатор Евгений Куйвашев на селекторном совещании обмолвился, что долги населения копились 12 лет. Эта цифра неслучайна. Интересное объяснение дается в докладе министерства энергетики, промышленности и связи Ставропольского края. Согласно ему в советские времена население платило за электроэнергию по тарифам, вдвое превышающим тарифы для промышленных предприятий: 4 копейки за киловатт-час против 1,7 копейки. Именно такая практика сегодня существует в Европе. В 90-е годы появилось понятие так называемого перекрестного субсидирования, которое считалось вынужденной мерой поддержки населения в условиях новых рыночных отношений. В результате граждане стали платить за ЖКХ в два раза меньше, чем промышленность.
Перекрестное субсидирование существует до сих пор. Так, в 2011 году при экономически обоснованном тарифе на электроэнергию для городского населения в размере 4,71 рубля за киловатт-час жители Ставрополья платили 2,82 рубля. Вице-премьер Аркадий Дворкович в сентябре обещал, что эта практика в отрасли электроэнергетики будет прекращена только к концу текущего года, а в отрасли теплоснабжения — в середине следующего. Смелый поступок — ведь это означает резкий рост тарифов для населения и переход на адресную поддержку малоимущих. Впрочем, источники «Итогов» сильно сомневаются, что озвученные сроки реальны.
Самое интересное в этой системе даже не то, что более богатые россияне получают больше льгот по коммуналке, чем бедные. Предприятия при первой возможности закладывают тарифы в стоимость конечной продукции. За что в конце концов расплачивается опять же население в виде инфляции. Власть создает иллюзию того, что поддерживает малоимущих граждан, которые потом все равно оказываются беднее именно на ту же сумму, которую недоплатили за коммунальные услуги. Однако предприятия не всегда могут переложить расходы на потребителя и тоже накапливают коммунальные долги.
«Конечная цена электроэнергии для российских потребителей превышает цены для конкурентов в США и сопоставима с европейской, — рассказал «Итогам» директор по энергетике Новолипецкого металлургического комбината Александр Старченко. — В первую очередь из-за неоправданно высоких тарифов на передачу электроэнергии по сетям. В результате доля тарифа на передачу уже достигает 50 процентов в конечной цене электроэнергии, а конечная цена покупки энергии почти в два раза выше, чем себестоимость ее производства».
Если в 90-е подобная практика еще была в какой-то степени оправданна, то в «тучные» нулевые многим предприятиям завышенные тарифы уже казались грабительскими. Однако, по словам Александра Старченко, годовой объем перекрестного субсидирования примерно в 250 миллиардов рублей покрывается, по данным Минэнерго, на 80—90 процентов. Так что это едва ли могло вызвать столь крупное накопление долгов. По его мнению, стабильно не платят за коммуналку мелкие производства, хронически находящиеся на грани банкротства. Сколько таких по всей стране — неизвестно. Минрегион также не стремится озвучивать их полный перечень.
«Максимальная стоимость электроэнергии для предприятий в России должна быть 2,5 рубля за киловатт-час, — говорит «Итогам» Булат Нигматулин. — Для очень крупных потребителей — 1,6 рубля. По паритету покупательной способности в России тарифы выше, чем на Западе. Компании-поставщики почему-то закладывают в тариф абсолютно все издержки, включая даже свои инвестиции. Доходит до такого, что я, как потребитель, оплачиваю строительство Балтийской атомной станции стоимостью 400 миллиардов рублей, ориентированной на экспорт — Польшу и Литву. Более того, в программе развития электроэнергетики до 2020 года заложен рост потребления в 2,3 процента в год, который был у нас при росте ВВП в 7 процентов. Сейчас рост ВВП — 4 процента в год, а энергопотребление — 1,3 процента. Происходит излишнее финансирование, строительство и прочие телодвижения, которые не находят адекватного применения, но также попадают в наш тариф». Эта ситуация — увеличенная копия той, что обстоит с необходимостью покупки счетчиков расхода воды жителями. Интересно, вы бы сильно удивились, если бы вдруг сотовая компания попросила вас оплатить установку радиовышки?
