- Я восхищен Ингасом - так легко усвоить! 0! - воскликнул Вилли.
Второй день соревнований прошел для нас так же, как и первый. Я-на 9-м месте, Ломов-на 19-м, Второв - на 27-м…
На малых ездах участвовало очень много всадников. Они, в основном, подготавливали своих лошадей по этим программам и добились весьма хороших результатов. Первое и второе места по малым ездам выиграл швейцарец Гарри Шамортен. Он выступал на двух лошадях и стал победителем малого и среднего приза.
Наше участие в эти два дня показало мне, что хотя лошади у нас и очень усталые, но проиграли мы не только из-за этого. Была еще весьма серьезная причина: мы не обращали внимания на эти упражнения, отдали все внимание на исполнение программы Большого приза… - там, в обязательном порядке надо улучшить работу с лошадью на шагу, рыси и боковых движениях. А то получилось, что мы знаем высшую математику, а простых дробей решить не можем.
Наши выступления в эти первые два дня многих зрителей разочаровали. Да и соперники смотрели на нас с удивлением: "Что это с вами, господа русские, случилось? То начали хорошо ездить, а то опять чуть не последние места заняли"
Все это мы видели, но знали: третий день, программа Большого олимпийского приза покажет, как умеют ездить русские.
Лошади чувствовали себя отлично. Выступления первых двух дней пошли им на пользу, послужили отличной проминкой после дороги.
Выехал я на манеж… Стойку Ингас сделал прекрасно, исполнил все тридцать три фигуры безукоризненно. Я видел: зрители тепло принимают нас. Из манежа выезжал под бурю оваций.
Ко мне подошли баронесса Лизелотта Лизенгофф и еще одна сильнейшая всадница - Вейганд. Перебивая друг друга, они стали поздравлять меня, уверяя, что я выиграл первое место. Обе дамы - в полном смысле фанатики езды по высшей школе. Они уверяли меня, что езда Ингаса была прекрасна, что они с удовольствием мне проигрывают. Пришлось поверить. Я действительно завоевал первое место. Но на следующий день должна быть переездка.
На Большой олимпийский приз ехало 16 всадников. Между сильнейшими четырьмя всадниками назначена была переездка по полной программе. Этими сильнейшими оказались: первым - я, вторым - Гарри Шамортен, третьей - Вейганд и четвертой - Лизенгофф.
На второй день Ингас снова прекрасно исполнил все упражнения, но получил меньше баллов, и по сумме баллов двух дней я выиграл второе место, проиграв первое место Гарри. Третье место заняла Вейганд и четвертое - Лизенгофф.
Немецкие газеты писали: "Русский Филатов изумил прекрасным выступлением. Но на второй день в переездке его Ингас ходил очень вяло - поэтому победа осталась за Гарри Шамортеном…
Я лично не заметил, чтобы Ингас ходил "очень вяло". Но, как бы то ни было, и второе место - это лучшее, что до сих пор могли завоевать советские конники. Седьмым был Ломов на Муаре и восьмым - Второв на Скачке.
Впервые советский спортсмен-конник вошел в тройку сильнейших всадников мира!
В Висбадене я обратил внимание на то, что лошади лучших всадников стали еще элегантнее, еще стройнее. Чувствовалось по всему, что зарубежные спортсмены ведут очень серьезную подготовку к XVII Олимпийским играм.
Ингас безупречно выезжен, дисциплинирован и работает так чисто, что лучшего и желать нельзя.
За шесть лет выступлений на всех соревнованиях он не допустил ни одной грубой ошибки. Он был красив, элегантен, но все же не выделялся среди коней зарубежных всадников своим видом. Но дело было даже не в этом. Я, может быть, не стал бы и думать о другой лошади, если б не заметил, что у Ингаса стали менее энергичны движения. Чувствовалась усталость…
Я часто давал ему отдыхать. Он был веселым, хорошо ел. Но несколько упражнений сделает на "отлично", а потом… что-то было не то. Я ходил как в воду опущенный.
Вызывал к нему врачей, они подолгу осматривали, выслушивали и говорили: "Здоров!" А я видел: что-то творится с моим Ингасом. Сможет ли он выступать на Олимпийских играх? Правда, до них еще два года, за это время может пройдет эта непонятная усталость, а может… Рисковать нельзя!
Итак, до Олимпийских игр оставалось еще два с половиной года. Опыт по выездке у меня уже хороший, мой тренер Николай Ситько - лучший тренер, и с его помощью я успею подготовить нового коня для выступления в Риме.
Но уж если менять Ингаса, то на такого коня, которого, как говорится, "ни в сказке сказать ни пером описать ",- чтобы равного ему не было.
Поделился я своими мыслями с Николаем Алексеевичем. Он вполне со мной согласился. Осталось дело за главным - найти отличного коня.
Каким же представлял я себе этого коня? Лошади зарубежных всадников, бесспорно, хороши, но наши, отечественные породы лошадей не уступают им по красоте и для выездки превосходны.
Лучше всего для выездки лошади буденновской породы, как Ингас, и чистокровной ахалтекинской. Основное - чтобы лошадь по своим экстерьерным данным, по природной грации и элегантности подходила для езды по высшей школе верховой езды.
Одним своим видом лошадь должна ласкать глаз зрителя. Движения у нее должны быть на всех аллюрах низкие и уж конечно без размета конечностей ног.
А голова? Ну уж конечно сухая, выразительная, с хорошо поставленными, средней величины, ушами.
Большую красоту и благородство придает лошади и длинная, но не толстая шея. Спина - прямая и мускулистая, а круп прямой. Холка - достаточно высокая, длинная и мускулистая.
Масть тоже играет большую роль. Вороные, караковые, темно-гнедые и золотисто-рыжие прекрасно выглядят на манеже.
Много я думал и о характере своего будущего коня. Я по опыту знал, как трудно работать со злыми, сильно норовистыми лошадьми. Нет, больше мучиться так, как мне пришлось с Ингасом, я не хотел.
Начались мои искания…
Я объездил почти все конные заводы, побывал чуть ли не на всех ипподромах.
Понравился мне один жеребец; пригляделся, а у него бедра и скакательные суставы не очень подвижны и энергичны - не годится!
На одном из ипподромов я увидел красавца-коня Вот этот! Подпруга хорошая, глубокая. Плечо косое, длинное - значит, будет свободно двигаться с хорошим захватом пространства. Предплечье и пясть тоже достаточно длинные - залог красивых движений. Прекрасный рост- 170 см, как раз по мне, а то бывает так: на маленькую лошадь сядет высокий всадник и выглядит Дон-Кихотом, на рослой же лошади маленький всадник с короткими шенкелями напоминает карикатуру.
Попробовал оседлать я облюбованного коня. Сел, сделал несколько шагов и почувствовал неприятную тряску: оказывается, у коня были очень крутые копыта и бабки - опять неудача!
Так и вернулся в Москву ни с чем.
- Не подберешь ты себе коня! - смеялся Николай Алексеевич. - Уж очень разборчив стал.
- Он упрямый, - говорила и Лида. - Уж если решил найти "чудо-коня", то ни на каком другом не остановится.
- Ведь я коня подбираю для Рима, - говорил я им в ответ.- И хочу к Риму так подготовиться, чтобы все поняли, что конный спорт у нас не забава, а по-настоящему серьезное дело.
Однажды меня пригласил поехать на Всесоюзную сельскохозяйственную выставку начальник Главка конных заводов РСФСР Петр Прохорович Парышев.
- Хочу показать тебе одного коня, Сергей, - сказал Петр Прохорович. - Уж если этот красавец тебя не пленит, тогда и не знаю, что ты хочешь…
- Что за конь? Откуда? Не томите, Петр Прохорович!
- Ничего я тебе заранее говорить не хочу, - улыбнулся Парышев. - Посмотришь, по вкусу придется - все о нем узнаешь…
- Скажите хоть какой породы, какого завода, - приставал я, пока мы ехали.
- Так и быть, это я скажу. Чистокровный ахалтекинец, сын рекордиста в широко-высотном прыжке Араба-Казбека, который брал препятствия в два с лишним метра. Араб в двух - трехлетнем возрасте участвовал и побеждал на гладких скачках. А в тысяча девятьсот тридцать пятом году был участником пробега Ашхабад - Москва; это четыре тысячи триста километров за восемьдесят четыре дня! Потом его подарили маршалу Буденному. Несколько лет Араб выступал в классических видах конного спорта, был очень хорошим конкуристом и рекордистом-прыгуном. А мать буланая Баккара - прекрасного происхождения.
- Родословная богатейшая. Значит, он относится к линии Мелечепа через Агишана?
- Совершенно правильно. Той самой линии, которая выделилась из старой линии знаменитого в Туркмении золотисто-буланого Бойноу тысяча восемьсот восемьдесят пятого года рождения. Вот какого коня везу я тебя смотреть!
- Кому же он принадлежит? И как его кличка? Возраст?
- Ишь ты, нетерпеливый какой,- снова рассмеялся Петр Прохорович.- Родословная родословной, а вдруг не понравится? - Он меня явно поддразнивал. - Кличка его Абсент, принадлежит он Луговскому зерносовхозу Казахской республики. А родился в тысяча девятьсот пятьдесят втором году - значит, сейчас ему шесть лет. В трехлетнем возрасте он был передан в Луговской зерносовхоз вместе со всем остальным ахалтекинским поголовьем. Недавно он прибыл на ВСХВ, где получил звание рекордиста породы и аттестат первой степени. Ну вот и проговорился! - спохватился Петр Прохорович.- Кстати, скажу тебе, что при оценке Абсента на ВСХВ мнения экспертов разошлись. Некоторые из них признали его нетипичным для породы и усомнились в его чистопородности. Но тщательная проверка происхождения жеребца, а оно хорошо прослеживается по документам, вплоть до родоначальников линии его комплекса, подтвердила, что никаких оснований сомневаться в его чистопородности нет.
