горя... Русский мужик, хотя бы и совершивший преступление, глубоко привязан к родной стороне, и возле пограничного столба разыгрываются иной раз раздирающие душу сцены. Некоторые плачут навзрыд, другие сдерживают слезы, иные становятся на колени и целуют родную землю и уносят горсточку ее с собой в изгнание. Есть даже такие, что припадают устами к холодному каменному столбу с европейской стороны, словно целуя на прощание все, что он собой символизирует».
Несколько раньше Д. Кеннана в июле 1879 года по этим же местам в партии заключенных проехал в ссылку в Сибирь В.Г. Короленко (см. «История моего современника», М., 1948). Его описание столба – «грани Сибири» и «зашевелившегося в душе особого чувства, как будто эта грань пролегла по каждому сердцу», почти дословно повторил Кеннан. Совпадение неслучайно. В 1886 году они познакомились, и Кеннан получил от Короленко материалы, использованные в книге. В восьмидесятых годах минувшего столетия я предпринял энергичные усилия по розыску если не столба, то хотя бы места, где он находился. В историческом отношении эта грань столь же приметна, как, скажем, граница Европы и Азии под Екатеринбургом. Любопытно было бы взглянуть и на прежний рубеж двух губерний, не совпадающий с современными границами Свердловской и Тюменской областей. Новая асфальтированная дорога Свердловск – Тюмень, построенная в середине шестидесятых годов, оказалась в стороне от старого сибирского тракта. Тракт зарос лесом, попытки проехать по нему на машине не увенчались успехом даже в ноябре, когда снегу еще немного, но грязь надежно схвачена морозом. Да что там «на машине», дорога с ее глубочайшими выбоинами и колеями непроходима и для телеги. Пришлось рассчитывать только на пешеходные маршруты.
Удалось заинтересовать и привлечь к поискам работников Тугулымского краеведческого музея, в частности его заведующего, заслуженного деятеля культуры РСФСР Р.И. Мичурова и старожилов деревень Марково и Ошкуково. На окраине Марково по мосту через речку Еленка проходит асфальтированная дорога Екатеринбург – Тюмень. Старая «сибирка» пересекала раньше село по его центру и от постоялого двора тянулась по деревянному мосту в сторону Ошкуково сквозь строй вековых берез, посаженных, как гласит легенда, еще по распоряжению Екатерины II. По недоразумению, тугулымцы обратили свои поиски – в другом направлении в район села Мальцево. Там проходит современная разделительная межа двух областей и стоит памятный знак (илл. 62). А это почти в пятидесяти километрах на восток от прежней границы. Немалую путаницу в поисках внесла районная газета «Сельская новь» из Талицы. Один из сельских краеведов опрометчиво утверждал в своей статье возможность совпадения по месту старого и нового знаков. Противоречивые сведения затянули поиски не на один год.
Со временем их круг постепенно становился теснее. Так, старожил Марково В.И. Потанин поведал мне, что еще в послевоенный 1945 год он бывал возле полуразрушенного столба. Он стоял к востоку в 2 – 3 километрах от села, в нескольких шагах от тракта. Рядом валялись обломки кирпичей, целые унесли в деревню для кладки печей. Другой старожил из деревни Ошкуково С.З. Галашов указал местоположение столба более точно. Следует двигаться по новой дороге из Тюмени. На окончании 74-го километра надо свернуть вправо по проселочной дороге. В полукилометре на вершине холма тропа пересечется с «сибиркой». Вот так в очередную летнюю экспедицию точка бывшего расположения столба определилась надежно и окончательно (илл. 63). Пограничное место наши предшественники, как я и предполагал заранее, отнесли к самому высокому холму к северу от Юшалы – поселка лесорубов. Сейчас здесь состыковались границы трех районов Свердловской области: Тугулымского, Туринского и Талицкого. Слева от дороги (по другим данным – справа) и находился когда-то знаменитый столб. Сейчас следов его былого присутствия не осталось. Металлический щуп, которым я обзавелся для поиска кирпичной кладки под слоем земли, ничего не обнаружил. Гербы губерний еще недавно служили игрушками местным ребятишкам и, естественно, утрачены. Мои попытки отыскать следы их пребывания в Марково в некоторых деревенских дворах оказались тщетными, несмотря на обещанное вознаграждение.
Вечером 18 июня, или на третий день после выезда из Екатеринбурга, измученные бездорожьем Кеннан и его спутники увидели, наконец, купола церквей Тюмени. На окраине города они проехали мимо мраморного обелиска, построенного в 1868 году в честь посещения Тюмени великим князем Владимиром. По рекомендации ямщика Кеннан и Фрост остановились в номерах гостиницы Ковальского на берегу реки Туры возле только что выстроенной тупиковой железнодорожной станции на пристанях. Двухэтажное кирпичное здание в неплохом состоянии сохранилось до нашего времени (см. илл. 225 во второй книге «Окрика...»). Два года спустя летом 1887 года здесь же остановится Красноярская экспедиция из Санкт-Петербурга, отправленная научными кругами столицы в Центральную Сибирь для наблюдения полного солнечного затмения. В составе экспедиции, как известно, находился будущий изобретатель радио А.С. Попов. На стене бывшей гостиницы Ковальского по нашей инициативе установлена мемориальная доска, посвященная этому событию. Думается, городу и зданию не помешала бы еще одна памятная доска в честь знаменитого американского журналиста. Наши зарубежные гости изза океана после оказанного их соотечественнику внимания со стороны сибиряков чувствовали бы себя в Тюмени значительно комфортнее: всегда приятно ощущать на чужбине частицу своей родины.
На другой день после 12-часового беспробудного сна Д. Кеннан отправился на квартиру местного полицейского исправника Б. Красина – отца Леонида Красина. Сопроводительное письмо министра внутренних дел оказалось весьма кстати. Б. Красин, к немалому удивлению гостей, наученных горьким опытом Перми, не только сердечно принял путешественников, но и обещал показать им все, что они пожелают. После совместного завтрака Красин, «не задумываясь», как писал Кеннан, дал разрешение на осмотр пересыльной тюрьмы и на ознакомление с документацией, отчетами и статистикой. В сопровождении влиятельного тюменского судовладельца и судостроителя И.И. Игнатова, члена тюремного комитета, и вооруженного сержанта путешественники посвятили осмотру тюремного замка весь день (илл. 64). В своей книге Кеннан дает подробное описание переполненных мужских и женских камер, их антисанитарное состояние. Указывает на отсутствие какой-либо вентиляции, на темную и грязную кухню, неухоженную больничную палату (илл. 65).
После осмотра тюрьмы зарубежные гости приняли приглашение Игнатова на обед. Вместительный двухэтажный дом гостеприимного хозяина с роскошным садом и верандой располагался неподалеку от гостиницы вблизи пристаней по
