Столетьями скитался одиноко.
Познал я тайны древнего Востока,
Но лишь теперь познал печаль осин.
Всему живому жизненный предел,
Всему навек с землею природниться.
Но лишь для бедной матери удел –
В листву осины чуткой воплотиться.
Мне ль не понять молитвенность твою,
Когда в душе так трепетно и горько...
Седой перед иконами стою,
А за окном малиновая зорька.
БАЛЛАДА О ЧЕЛОВЕКЕ
Люди идут, согнувшись вдвое –
Шесть шагов от стены до стены.
Инеем покрылись волосы-хвоя.
Шесть человек – все сочтены.
Промерзшая обувь стучит об бетон,
В ноги падают звезды-снег.
Идут всю ночь, разгоняя сон,
Шесть человек,
Шесть человек.
А утром со скрипом открылись двери –
Сон оборвался с опухших век.
И вышли, снова во что-то веря,
Пять человек,
Пять человек.
ПУСТЫННИК
И он ушел к холодным валунам,
Где пост и труд, где истины сверяют...
Светили звезды, солнце и луна,
И врачевала душу тишина,
Гордыню одиночеством смиряя.
Часы бежали, дни, тянулись годы –
И ничего не ведали народы.
А он о них молитву возносил,
И день и ночь молил Творца и славил.
Когда совсем уже не стало сил,
Пустынник милости всего лишь попросил,
И Господа воззвал и не оставил.
И умер он в божественной тоске,
А тело бренное рассыпалось в песке.
***
И месяц обуглился на небосклоне,
И тихо мычали коровы в загоне;
Деревья стонали, трещали сучки,
И пьяно галдели жучки-паучки;
Вращалась земля, политический глобус,
И фыркал бензином разбитый автобус;
И лаялись матом под рельсами шпалы,
Курили и пили блатные шалавы;
И верткий и дерзкий и хваткий блатарь
Со склада увел золотой инвентарь;
А на Таганке бродячая сука
На всех наводила тревожную скуку;
Да пьяненький бомж с синяком на глазу
Вертелся, усевшись в дырявом тазу;
И только поэт в непроглядной тоске
Голодный бродил по зловонной Москве:
То ловит он счастье, то ищет покоя,
Не ведая вовсе, что это такое.
Вот так и вошел в двадцать первый век
Из века двадцатого наш человек.
***
Так и сказал он: "Разделяй – и властвуй".
Мудрец заплечный знал, что говорит:
И рушились полуденные царства,
И кровью истекали государства –
Вот и Россия пламенем горит...
Победу торжествует враг лукавый,
Разнузданный и пятиглавый.
Когда Отечество охвачено огнем
И кажется – последние мгновенья!
И праведники гибнут... День за днем
Мы силимся согнуть и не согнем
Упругую спираль сопротивленья...
Тогда в отчаянье и мы взываем к Богу И очищаемся, и крепнем понемногу.
Игорь Лавленцев БАЛЛАДА ОБ ИСТИННОЙ МУДРОСТИ И О ТЩЕТНОСТИ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ СУЕТЫ
Как-то раз,
Затерявшись в кремлевской толпе
Средь элиты чиновного люда,
Размышлял о печалях страны ВВП
И о том, что неласкова Люда.
Мысли близили вывод,
И в этот момент,
Нарушая сие беспокойство,
Оказался обочь молодой референт
С сообщением важного свойства.
Мол, такая петрушка, их либен вист ду,
Затаив на гаранта обиду,
Старина ВВЖ на Охотном ряду
Подвергает себя суициду.
Третий день без еды,
Пьет один кальвадос,
Держит бритву над левой рукою.
Говорит – иль решу наболевший вопрос,
Иль навеки себя упокою.
– Что за бл-во!? –
Рыкнул ВВП в кулачок. –
Суицид без моей разнарядки?..
Этот ваш ВВЖ он совсем дурачок,
Мы же с ним обсуждали порядки.
Разузнать, в чем беда старины ВВЖ.
Пусть напишет,
Немедля отвечу.
Парень с папкой
бесстрастно промолвил:
– Уже,
Просит, мутер дих, личную встречу.
Встречу просит…
А там, за стенами кремля
Жаждут встречи иные субъекты –
Инженеры, рабочие, учителя,
Губернаторы, мэры, префекты.
Благодарный народ за Садовым кольцом
На пространстве России едином
Жаждет встречи,
Как с добрым и мудрым отцом,
Как с заботливым, ласковым сыном.
Докоснуться до края его пиджака,
Взглядом выхватить светлое темя.
И при этом на этого м-м… чудака
Загнобить драгоценное время!?
А иначе – кирдык,
Да к тому же, опять –
Оппозиция в нужном вопросе…
– Послезавтра в спортзале в 17.05
Перетрем с экселенце-геноссе.
ВВЖ вознесен,
ВВЖ воспален,
ВВЖ распираем мечтами!
Кто-то там, словно лох, в кабинете,
А он –
На упругом квадрате татами!
Вот в назначенный срок ВВЖ у дверей
Не в обычном цивильном кафтане,
В самурайских доспехах,
Как гордый сенсей,
При пластмассовой длинной катане.
И в голимых своих кимоно все,
кто был,
Обломались, как ветки березы.
ВВП на ковер ВВЖ усадил,
Утирая невольные слезы.
Скромно голову набок склонив,
Попросил:
– Изложите причины мотива.
Все, что в силах…
В пределах означенных сил
Подначального мне коллектива…
Лишь семнадцать секунд помолчал ВВЖ,
Лишь семнадцать коротких мгновений,
Добирая в фатальном своем кураже,
Подавляя остатки сомнений.
И возник из-под шлема,
Как тягостный сон,
Воспарив к перекрытиям зала,
То ли крик – то ли рык,
То ли звон – то ли стон:
– Ну присвойте же мне генерала!!!
Я в полковниках
с прошлого века хожу,
Поистерлась папаха баранья.
А ведь я вице-спикер!
И я вам скажу –
Положение требует званья.
Разверну всю страну на удобный анфас!
Переплавлю мечи на орала!
Буду псом возле вас,
Только молвите – фас!
Но присвойте скорей генерала!!!
ВВП соколиною бровью повел,
Сжав сурово красивые губы.
Как-то грубо подумалось:
"Старый козел",
Но промолвилось вовсе не грубо:
Почему – генерал?
За какие варум?
